katastrofa

На сайте topwar.ru размещена статья (в четырех частях) под названием «Мифы Цусимы», автор Андрей Колобов (далее АК), в которой автор «клеймит позором» и «разносит в пух и прах» всех сторонников «фолькс-хистори», т.е. всех тех, кто имеет неосторожность иметь свое мнение на произошедшее 110 лет назад сражение и которое координально отличается от мнения АК, который, судя по его уверенному тону считает, что его история «самая историческая».
Попробуем разобраться в представленных предположениях и доказательствах приведенных АК, а вдруг, и правда, снизошел на нас «неразумных», в очередной раз, новый исторический «мессия» и открыл нам свет истиной исторической науки.
И, так какие такие мифы развенчивает уважаемый АК?

Миф первый. О плохой подготовке артиллеристов 2-ТОЭ
Для развенчания этого мифа АК приводит следующий пример, мол считается, что артиллеристы 1-ТОЭ были подготовлены лучше 2-ТОЭ а, в бою в Желтом море в «Микасу» влепили меньше тяжелых снарядов, чем во время боя в Цусимском проливе: «Итак, опытным комендорам первой тихоокеанской под командованием Витгефта понадобилось почти 4 часа для того, чтобы поразить «Микасу» 24 снарядами. А «неумехам» Рожественского, находившимся в куда как худших условиях (невыгодный угол, из-за которого часть орудий не могла стрелять, сильное волнение) для 19 попаданий понадобилось 15 минут (с 13.50 до 14.05 прим.). Что-то тут концы с концами как-то не того…».
Да, серьезный аргумент, но только давайте поподробней разберемся с построением эскадр в указанный промежуток времени (АК делает ссылку на статью Н. Дж. М. Кэмпбелла "The battle of Tsushima" из журнала Warship International (1978 г.) поэтому приведу выдержки из этой же статьи прим.), именно в этот момент головной бронененосец японцев «Микаса» начал свой сомнительный поворот, а за ним, последовательно начала ворочать вся японская эскадра на некоторое время сдвоив кильватерный строй.
Читаем в "The battle of Tsushima": «В 13.48, когда только "Микаса" успела лечь на новый курс, а "Сикисима" завершала поворот, "Суворов" открыл огонь из носовой башни на дистанции 37 каб.; снаряд упал в 20 м по корме "Микасы". Остальные головные русские корабли немедленно присоединились нему, сосредоточив огонь на двух головных японских кораблях».
После завершения поворота японской эскадры: «Оба флота шли на норд-ост примерно параллельными курсами, но японцы делали 15 узлов против русских 10-ти, и русских постепенно отжимали вправо. Дистанция в этой фазе боя колебалась, по большей части, от 28 до 32 каб., и не падала ниже 23– 25 каб. К 14.15 Того находился на курсе истинный ост, к 14.23 – на курсе ESE, а через 4 минуты довернул чуть больше к югу, угрожая охватить голову русской колонны».
Таким образом, эта фаза боя и, по аляповатому маневрированию японцев и по дистанции боя была наиболее благоприятна для русских и нужно отметить они этим воспользовались. Но, однако, это нисколько не свидетельствует о хорошей подготовке артиллеристов 2-ТОЭ, если это было правдой, как пытается нам втереть АК, то тогда бы и в последующих фазах боя японцы получали бы свои 19-20 снарядов каждые 15 минут боя.
А, на деле все было наоборот, по мере получения повреждений, изменения дистанции боя и направления движения эскадр, с каждой минутой и, интенсивность огня и, точность и, количество попаданий снижались.
Что касается попаданий наших снарядов в бою в Желтом море, «за 4 часа 24 снаряда» то здесь также необходимо вести подсчет, не отрываясь от схемы маневрирования эскадр. Т.е. во время боя у русских не было достаточно возможностей для сосредоточения огня на «Микасе», огонь по нему велся периодически, за исключением начала второй фазы боя, но и там, «Микаса» получив несколько снарядов на некоторое время вышел из боя.
Далее, АК пытается убедить читателей, что русская эскадра, не выходящая в море, по причине его замерзания, по семь - восемь месяцев в году была подготовлена лучше, чем японская, которая плавала круглый год и помимо учебных стрельб вела еще и боевые действия. При этом он не голословен, как некоторые другие авторы, а ссылается на слова современников и сподвижников З.П. Рожественского.
«И невдомек господам, критикующим адмирала, как НА САМОМ ДЕЛЕ были организованы учения у Зиновия Петровича. Слово старшему артиллерийскому офицеру броненосца «Сисой Великий» лейтенанту С. А. Малечкину:
«Стрельбы производились всегда эскадрой под личной командой и руководством начальника эскадры, вице-адмирала Рожественского… Стрельбы производились на больших расстояниях, приблизительно начиная с 70 каб. и до 40 каб., но «Сисой Великий» обыкновенно начинал стрельбы с 60 каб. из 12" орудий, и с 50 каб. из 6" орудий, ибо углы возвышения орудий не позволяли пользоваться большею табличною дальностью… …Стрельбы обставлялись так, как то требуется боевой обстановкой, каждый раз расстояние измерялось как приборами Барра и Струда, так и дальномерами — микрометрами Люжоля, причем как те, так и другие служили для взаимного контроля. Расстояния, полученные таким образом, переводились в батарею и башни с помощью приборов Гейслера, а кроме того, действовала и голосовая передача. Большим доверием пользовались переговорные трубы и отнюдь не телефоны. Перед началом стрельбы обыкновенно головные корабли своих отрядов («Суворов», «Ослябя» и друг.) определяли расстояния или пристрелкой или приборами и показывали своим мателотам это расстояние — сигналом, а затем уже каждый действовал самостоятельно».
Не знаю как у вас дорогие читатели, а у меня, после первого прочтения выше приведенного абзаца невольно возник вопрос: А, если все так было хорошо, и если стреляли начиная с 70 каб. Чего ж тогда японцев-то не начали громить с такой дистанции, а ждали когда они приблизятся на 37 каб?
И, что бы также как и уважаемый АК не быть голословным приведу слова З.П. Рожественского, как он сам оценивал боевую подготовку 2-ТОЭ на основании учебных стрельб в Носси - Бэ.
Находясь на стоянке в Носси-Бэ эскадра четыре раза выходила на учебные стрельбы. Первая стрельба происходила 13 января, «Александр III», «Орел», «Наварин» и «Нахимов» спустили за борт пирамидальные щиты. Эскадра, идя кильватерной колонной, ста¬ла огибать щиты, имея их в центре дуги. Погода была тихая.
По поводу этого выхода в море вот что писал Рожественский на второй день в своем приказе № 42: «Вчерашняя съемка с якоря броненосцев и крейсеров показала, что четырехмесячное соединенное плавание не принесло должных плодов… Крейсеры даже и не пытались строиться, «Донской» был на милю позади прочих.
Призванные снова в кильватерную колонну для стрельбы, корабли растянулись так, что от «Суворова» до «Донского» было пятьдесят пять кабельтовых.
Разумеется, пристрелка одного из кораблей, даже сред¬него, не могла служить на пользу такой растянутой колонне.
Если через четыре месяца совместного плавания мы не научились верить друг другу, то едва ли научимся и к тому времени, когда бог даст встретиться с неприятелем… Ценные двенадцатидюймовые снаряды бросались без всякого соображения с результатами попадания разных калибров; иногда через несколько минут полного молчания раздавался выстрел из двенадцатидюймовой пушки, а за эти несколько минут крупно изменились и расстояние до цели, и курсовой угол, и положение относительно ветра. Какими же пристрелочными данными руководствовался управляющий артиллерией, выпуская ценные снаряды так, наудалую?
Стрельба из 75-миллиметровых пушек была также очень плоха; видно, на учениях наводка по оптическим прицелам практиковалась «примерно», поверх труб. О стрельбе из 47-миллиметровых орудий, изображающей отражение минной атаки, стыдно и упомянуть; мы каждую ночь ставим для этой цели людей к орудиям, а днем всею эскадрой не сделали ни одной дырки в щитах, изображающих миноносцы, хотя эти щиты отличались от японских миноносцев в пашу пользу тем, что были неподвижны...»
18 и 19 января эскадра опять вышла в море для той же цели.
Вот как оценивал проведенные стрельбы Рожественский в приказе № 50:
«В расходовании снарядов крупных калибров замечается все та же непозволительная неосмотрительность...
Скорость же стрельбы 18 и 19 января была еще меньше, чем 13 января...»
Следующий выход в море был спустя шесть дней. В приказе Рожественского от 25 января № 71 дается следующая оценка: «Маневрирование эскадрою 25 сего января было нехорошо. Простейшие последовательные повороты на два, на три румба при перемене курса эскадры в строе кильватера ни¬кому не удавались: одни при этом входили внутрь строя, другие выпадали наружу, хотя море было совершенно по¬койно и ветер не превосходил трех баллов.
Стрельба из больших орудий 25 января была бесполезным выбрасыванием боевых запасов.
Иные выбрасывали первые два снаряда залпом, а третий через четверть часа, другие клали все три снаряда с огромными и однообразными недолетами иль столь же с упорными перелетами, не меняя прицела...».
Как свидетельствует в своей книге «Цусима» участник тех событий Новиков – Прибой щиты, по которым велась стрельба каждый раз поднимались из воды без единой царапины.
Вместо послесловия к этому «мифу» приведу утверждение АК: «Мнение об отвратной подготовке русских артиллеристов и о бездарности командующего 2-ой Тихоокеанской эскадрой, не сумевшего наладить обучение вверенного ему личного состава, настолько же распространено, насколько и ошибочно. На самом деле все обстояло с точностью до наоборот — моряки приложили всяческие усилия, чтобы подготовить эскадру к походу и бою. Адмирал Рожественский не только санкционировал беспрецедентную доселе интенсивность обучения артиллеристов, досуха выскребая запасы учебных снарядов, но и, сумев понять изменившиеся реалии морской войны, организовал обучение 2-ой Тихоокеанской эскадры в походе так, как это никогда не было заведено в русском флоте. И русские моряки стреляли в Цусиме очень хорошо».
Т.е. адмирал Рожественский говорит в своих приказах одно, а АК спустя 110 лет, сидя на диване, видит другое, как говорится все хорошее видится издалека.

Миф второй: О перегрузке углем.
Здесь АК как бы сквозь зубы нехотя подтверждает – да была перегрузка, была, но небольшая. На примере броненосца «Орел» АК делает следующее заключение: «С учетом того, что суточный расход топлива на броненосце доходил до 128 тонн, несложно высчитать, что перегрузка к началу сражения по углю составляла порядка 180 тонн, а общий запас топлива — 960-970 тонн. Много это или мало?».
И, тут же сам себе отвечает на заданный вопрос: «Критики Рожественского забывают (или не знают) одного простого факта. В ожесточенном бою, какового только и можно было ожидать при переходе Цусимским проливом, обычны частые попадания в дымовые трубы кораблей. А дырявая труба — это колоссальное падение тяги и, как следствие, повышенный расход угля. Насколько повышенный? Родоначальник серии «Бородино», броненосец «Цесаревич», после боя при Шантунге вынужден был тратить 600 (ШЕСТЬСОТ) тонн угля в сутки (насколько известно автору этих строк, броненосцу «Цесаревич» понадобились только одни сутки для того чтобы придти в Циндао, и здесь АК немного не договаривает, большой расход угля на «Цесаревиче» был обусловлен не только многочисленными пробоинами дымовых труб, но самое главное тем, что из двух имевшихся в наличии труб одна была совершенно разворочена, т.е. ее практически не было прим.).
. Так что Рожественский, конечно, мог бы облегчить перегрузку, взяв неполный запас угля. Но в том, что как минимум половина его эскадры после боя замерла бы у выхода из пролива с пустыми угольными ямами, сомневаться не приходится, и винить в этом адмирал мог бы только себя.
На самом деле адмирал Рождественский поступил совершенно правильно — взял угля в перегруз, подстраховавшись на случай боевых повреждений, но не настолько много, чтобы эта перегрузка всерьез повлияла на боевые качества русских кораблей. Но тогда откуда берутся все эти утверждения о кубриках и каютах, забитых углем? А вот откуда».
Чтобы разобраться с этими высказываниями давайте определим для себя один момент. И, так Рожественский готовится к бою и возможным боевым повреждениям дымовых труб поэтому, если верить АК, берет в перегруз уголь, - разумно. Но тогда зачем он тащит за собой кучу транспортов, которые как гиря болтаются у него в ногах? И, если он их все таки тащит за собой, то тогда вероятно можно было бы на них взять в перегруз уголь. Чтобы пополнить запасы на броненосцах, у которых будут дырявые трубы.
И, если перегруз углем можно еще как-то объяснить то налитую в междубортные пространства пресную воду, каким образом применить в бою, типа на случай выхода из строя опреснителя, - разумно. В этом случае можно взять в запас и погрузить на боевой корабль, на случай боевых повреждений, бронеплиты, паровые машины, котлы, запасные орудия и т.д., что тоже будет выглядеть вполне разумно… и, потом когда перегруженный корабль неожиданно пойдет ко дну можно стоять и удивленно всех спрашивать: Чего это он утонул, все ж разумно взято?
Если эскадра идет в бой, почему не сняты паровые катера, другое имущество не передано на транспорты? Поэтому если говорить о перегрузке, то необходимо учитывать перегрузку боевых кораблей не только углем, но и другими предметами и материалами.
В результате общей перегрузки главный броневой пояс (7,5″) оказался ниже ватерлинии на 30-46 см., хотя в нормальных условиях должен был возвышаться на 45 см.
Продолжим, как утверждает далее АК перегружены углем были и японские корабли.
«Соответствующее наблюдение было зафиксировано капитаном Т. Джексоном в донесении от 25 мая 1905 г. в книге «THE RUSSO-JAPANESE WAR. 1904-1905. Reports from naval attachés»:
«Это был унылый день, над морем стлался туман. «Adzuma» принял 200 тонн угля, основательно завалившего верхнюю палубу. Несколько других судов также приняли уголь, некоторые во второй раз за три дня. В 17:00 «Mikasa» вошёл в гавань. Он имел большое количество угля на верхней палубе и очень глубоко сидел в воде, так что пятки шестов противоминных сетей целиком погрузились в воду».
«…информация о доверху забитых углем адмиральских клозетах заставила японцев заваливать мешками угля палубы собственных кораблей, так что Объединенный флот вступил в сражение, везя на себе куда большую угольную массу, чем русские броненосцы. Это может показаться смешным, но, судя по всему, именно «Микаса» вступила в бой с бронепоясом, ушедшим под воду…».
Невольно возникает ощущение того, что это не русская, а японская эскадра собралась в плаванье вдали от своих берегов.
Приведу для наглядности карту прибрежных и портовых городов Японии.


Как видно не было необходимости заваливать японцам свои броненосцы углем. Достаточно зайти в ближайший порт и погрузить необходимое количество. При превосходстве в скорости, заход на погрузку, на несколько часов, большого значения в деле преследования русской эскадры не имел. Но даже если верить приведенному источнику, то перегруз углем давал японским кораблям меньшую осадку, чем общий перегруз русских кораблей. Возможно, АК в этом месте воскликнул бы: «Нет, они были сильнее перегружены!». Ну, хорошо, тогда уважаемый АК напомните какие японские суда погибли по причине их перегрузки углем?...
Далее АК выдает «нагора»: «Но «фолькс-хистори» донесла до нас только слова ошибочной британской радиограммы, возведенные в аксиому: Рожественский колоссально перегрузил свои корабли углем, завалив ими кубрики. Из-за этого они лишились остойчивости и утонули».
К сожалению АК не потрудился указать этот самый первоисточник с фолькс-хистори, но хочу отметить, что в обычной истории говорится, что Рожественсий перегрузил свои корабли так сильно, что главный броневой пояс ушел под воду в результате большинство японских снарядов попали в небронированные части борта и надстройки из-за этого в небронированных бортах появились большие пробоины, через которые поступала вода и, Из-за этого они лишились остойчивости и утонули» (Напомню читателям, что из-за потери остойчивости погибли броненосцы «Ослябя» и «Александр III» прим.).
Вероятно, АК не стоит так сильно увлекаться «фолькс-хистори», полезно иногда знакомиться и с другими источниками.

Миф третий. О некомпетентности Рожественского как флотоводца.
Здесь АК пишет следующее: «Особенно при этом хочется отметить, что часть кораблей Рожественского была только что со стапеля (на них банально не успели вылечить все детские болезни), да и экипажи не были сплаваны – все же новичков было много. Тем не менее, ни один корабль не отстал, не сломался и т.д. Странно было бы отрицать в этом заслугу командующего».
И, все. Ну, а где флотоводческие таланты Рожественского? Наверное, никто не сомневается в его хозяйственном таланте. Провести на другой конец света огромную армаду разнотипных судов без потерь – это талант.
Но, дорогой АК флотоводческий талант проявляется в первую очередь в сражении, а не в материальном обеспечении! Вот здесь то мы как раз никакого таланта и не увидели да и вы, уважаемый АК, при всем своем легком слоге не нашли никаких, даже дохленьких аргументов, в защиту «таланта» этого флотоводца.
Далее для экономии времени, несколько мифов пропущу по их незначительности.
И остановимся на мифе «О пассивности командующего в бою».
И, здесь для оправдания бездарности адмирала, АК приводит следующее: «Находясь в заведомо невыгодой тактической ситуации, Рожественский волей-неволей вынужден был отдать инициативу японцам, надеясь только на то, что те допустят ошибку и дадут русскому командующему какой-нибудь шанс. И задача у Рожественского, в сущности, была всего одна – не упустить этого шанса, о чем адмирал и говорил:
«Цель, которая преследовалась эскадрою при прорыве через Корейский пролив, определяла собою сущность плана сражения: эскадра должна была так маневрировать, чтобы, действуя по неприятелю, по мере возможности, подвигаться на север…

…Было понятно, что, по причине сравнительной быстроходности японских броненосцев, инициатива в выборе относительного расположения главных сил, как для начала боя, так и для различных стадий его, равно, как и в выборе дистанций, будет принадлежать неприятелю. Ожидалось, что неприятель будет маневрировать в бою в строе кильватера. Было предположено, что он воспользуется преимуществом в скорости хода и будет стремиться сосредоточивать действие своей артиллерии на наших флангах.

Второй эскадре оставалось признать за японцами инициативу действий в бою, — а потому, не только о заблаговременной разработке деталей плана сражения в разные его периоды, как на заранее подделанном двустороннем маневре, но и о развертывании сил для нанесения первого удара не могло быть. и речи».
Т.е. поясню для тех, кто не понял, уважаемый «талантливый» флотоводец считал, что т.к. у японцев выше скорость, а значит и инициатива, и они благодаря всему этому будут иметь русскую эскадру в тех позах, в которых пожелают, то нет никакого смысла строить планы на предстоящий бой!
Уважаемые читатели закройте на мгновение глаза и представьте, что Ушаков, Нахимов, или Сенявин произносят слова: «Второй эскадре оставалось признать за японцами инициативу действий в бою, — а потому, не только о заблаговременной разработке деталей плана сражения в разные его периоды, как на заранее подделанном двустороннем маневре, но и о развертывании сил для нанесения первого удара не могло быть. и речи».
Не удается? И не старайтесь не удастца! Все выше перечисленные прославленные флотоводцы били врага при его численном превосходстве над русскими, на разных галсах и в разных географических условиях. Не выпускали инициативу из рук ни при каких обстоятельствах. Действовали как по заранее намеченному плану, так и экспромтом, согласно изменчивым обстоятельствам морского сражения, потому, что они были талантливы и инициативны.

Далее пропущу еще пару никчемных мифов-рассуждений. Типа того, что и наши новейшие броненосцы, как утверждает АК, несмотря на заявленные 16-17 узлов не могли дать более 13-14 уз. Какая разница сколько могли они дать или не могли, потому что не смотря на из потенциальные возможности их скорость равнялась скорости самого тихоходного транспорта русской эскадры, поэтому вся эскадра вела бой на 9-10 уз.
Кому интересны подробности почитаете «подлинник» на вышеназванном сайте.

Причины поражения русской эскадры
Подводя итоги своих рассуждений АК пишет следующее: «Основной причиной поражения в Цусимском сражении я считаю малую эскадренную скорость русской эскадры в сравнении с японской. Имея не более 9-11 узлов против 14-16 у кораблей Хейхатиро Того, линия 2-ой и 3-ей Тихоокеанских эскадр лишилась главного — инициативы в сражении».

«Второй причиной поражения русской эскадры стало качество русских снарядов. По этому вопросу сломано очень много копий. Есть общераспространенное мнение: русские снаряды никуда не годились, потому, что были слишком легковесны, имели малое содержание ВВ, слабое взрывчатое вещество (пироксилин) и плохие взрыватели».

В чем причина эффективности огня японцев? Я бы выделил четыре основных фактора:

1) Великолепная подготовка японских комендоров. Они отлично стреляли в сражении 28 июля при Шантунге, но в Цусиме стреляли еще лучше.
2) Выгодное тактическое положение японских кораблей — большую часть боя японцы наседали на головные корабли русской эскадры, создав тем самым самые благоприятные условия для действия своей артиллерии.
3) Чрезвычайная мощность японского фугасного снаряда. Содержание ВВ в японских чемоданах составляло… и вот сейчас, уважаемые читатели, будете смеяться. Ибо в весах ВВ снарядов времен Русско-японской войны идет сплошное разночтение и недоразумение. Различные источники (Титушкин, Белов) при равном весе японского фугасного снаряда (385,6 кг), совершенно не сходятся в его наполнении и дают либо 36,3, либо аж 48 килограммов «шимозы». Но попадалась и третье число — 39 кг.

4) И, как говорят англичане, last but not least (последний по порядку, но не по значению) фактор - феерическое везение японцев.
Честно говоря, когда пытаешься анализировать распределение попаданий русских и японских снарядов, возникает стойкое ощущение, что кто-то там, наверху, был крайне заинтересован в победе японского оружия.

Об малой скорости и потери инициативы я сказал выше, а сейчас разберемся с эффективностью огня японцев.

Пункт первый. Великолепная подготовка японских комендоров. Здесь АК противоречит самому себе. Мы уже разбирали подготовку русских и артиллеристов и там АК «не моргнув глазом» утверждал, что русские артиллеристы самые лучшие артиллеристы т.е. подготовлены лучше японских: «Японцы готовились к встрече с нашими кораблями и готовились достаточно интенсивно, однако русские (сопоставлял расход снарядов и патронов "Орла" и "Микасы";) организовали еще более интенсивное обучение. И это при том, что русская эскадра, вообще-то, находилась в походе, в то время как японцы — у своих баз». Судя по этим строчкам, набранным на клаве рукой АК, по крайней мере по подготовке комендоров мы должны были японцев превосходить.

Пункт второй. Здесь трудно не согласиться с АК, что было то было, не будем говорить по каким причинам. Здесь это уже не важно.

Пункт третий. Дело не килограммах ВВ в японских снарядов, а в состоянии русских кораблей, в бою, в Желтом море японцы стреляли по русским такими же снарядами но не смогли потопить ни один русский корабль, почему? Да, потому, что они были не перегружены и принимали удары гл. броневым поясом, к примеру однотипный с «Ослябя» броненосец «Пересвет» продержался весь день без потери боеспособности, а «Ослябя» в начальной фазе боя погиб.

Пункт четвертый. Феерическое японское везение. Ну, если приравнять отличную боевую выучку и боевой опыт японцев к везению то тогда, да.

Далее АК восклицает: «Ну, а в чем причина низкой эффективности (повторяю — при вполне приличном количестве попаданий) русского огня? Основная причина — крайне низкое фугасное действие снарядов, как бронебойных, так и фугасных. Но почему?».
И, далее сам отвечает на свой же вопрос. «Канонической считается версия Новикова-Прибоя…. не взрывался из-за своей тридцатипроцентной влажности».
Однако версия Новикова-Прибоя его не устраивает, и он его за это резко критикует: «Во-первых, Новиков ссылается на слова уважаемого академика, но без ссылки на труд, в котором А.Н. Крылов делает это утверждение. Лично я не могу похвастаться тем, что читал все труды А.Н. Крылова, однако же я нигде не встречал этой фразы иначе, чем со ссылкой на Новикова-Прибоя, но никогда — на конкретный труд А.Н. Крылова. Среди куда более многознающих, нежели я, «завсегдатаев» цусимских форумов бытует мнение, что академик никогда ничего подобного и не говорил. Во-вторых, минимальный ликбез по пироксилину выявляет совершенно удивительную новость — оказывается, пироксилин вполне может иметь 25-30-процентную влажность!».
Не известно в каком месте АК проходил ликбез по пироксилину, но могу посоветовать АК больше туда не ходить там плохо учат.
Конечно теоретически можно произвести подрыв пироксилина и 30% влажности но…
Для этого необходимо взять на один килограмм влажного пироксилина около 500 гр. сухого пироксилина, в качестве детонатора. Как высчитал АК, в своем труде, в двенадцати дюймовом русском фугасном снаряде количество ВВ составляло 5 килограм-мов 987 граммов, чтобы взорвать такой снаряд при 30% влажности пироксилина, необходимо чтобы взрыватель содержал не менее 3 кг сухих (не более 5% влажности) пироксилиновых шашек (стоявший в русских снарядах взрыватель был рассчитан для подрыва пироксилина стандартной влажности 10-12% и содержал две шашки сухого пироксилина весом 80-100 гр.).
Далее АК вообще «выдает сенсацию»: «Но самое интересное еще впереди. Цитирую все то же «Отношение Морского технического комитета». На вопрос «Какими разрывными зарядами обладали фугасные снаряды больших калибров — 6", 8", 10" и 12", составлявшие боевой запас на судах нашей 2-й эскадры Тихого океана при уходе ее из Балтийского моря?» был дан следующий ответ:
«Фугасные снаряды 6-дюйм., 8-дюйм. и 10-дюйм. калибров были снаряжены пироксилином, имея двойные ударные пироксилиновые трубки, а 12-дюйм. фугасные снаряды, по неготовности пироксилиновых зарядов, имели снаряжение из бездымного пороха при обыкновенных ударных трубках образца 1894 года».
Занавес.
Таким образом, 2-ую Тихоокеанскую эскадру отправили в бой с фугасными снарядами главного калибра, имевшими в качестве взрывчатого вещества АЖ ПОЧТИ 6 КИЛО БЕЗДЫМНОГО ПОРОХА!»
Мало того АК не желая быть голословным приводит в поддержку своих слов документ.

Конечно, документ есть документ, но… какой, то жидковатый, почему?
Во первых, не указано количество снарядов, не указаны конкретно названия кораблей вооруженных такими снарядами, т.е. нет подробностей, а таковые должны были присутствовать.
Во вторых, нет иных источников подтверждающих сей факт. Т.е. об этом не могли не знать ни Семенов (см. кн. «Расплата»), ни Костенко (см. кн. «На «Орле» в Цусиме»), ни Новиков-Прибой (см. кн. «Цусима») которые были непосредственными участниками тех событий.
В третьих, не совсем понятно, а при чем здесь фугасные снаряды и их начинка?
Как известно японские фугасные снаряды были мощнее русских начиненных пироксилином нормальной влажности, но и они не в состоянии были пробить броню русских кораблей и если бы, как сказано выше, не чрезмерная перегрузка, то японцам вряд ли удалось потопить артиллерийским огнем броненосцы «Ослябя», «Александр III», «Бородино». Тем более и русские своими фугасными 12 дюймовыми снарядами вряд ли смогли бы потопить хоть один японский боевой корабль. Поэтому на исход сражения начинка русских фугасных снарядов не оказала никакого влияния, ну возможно только у японцев было бы чуть больше повреждений и людских потерь.
Что касается русских бронебойных снарядов, которые могли оказать влияние на исход сражения то они были начинены старым добрым влажным (30%) пироксилином.
Процитирую Н.Дж.М. Кэмпбелла, о котором АК уже упоминал и которому надо полагать он совершенно доверяет: «Русские 12" бронебойные (АР) снаряды содержали маленький разрывной заряд влажного пироксилина и в ходе боя в 6 случаях пробили 6" броню. Похоже, что во всех этих случаях снаряды разорвались с максимально возможным ожидаемым эффектом, однако только попадание в щит кормового барбета "Фудзи" могло потенциально иметь катастрофические последствия» (Статья Н. Дж .М. Кэмпбелла "The battle of Tsu-Shima"из журнала Warship International, 1978 г. Часть 4, заключение).
Н.Дж.М. Кэмпбеллу вероятно невдомек, что фактически в русских снаряда взрывался не маленький заряд влажного пироксилина, а пара сухих пироксилиновых шашек во взрывателях в результате со снарядов только срывало дно, и именно поэтому они наносили столь ничтожные повреждения типа: Снаряд пробил крышу каземата № 3 (6";), ранил практически всю прислугу орудия и вызвал взрыв находившихся поблизости 10 3" патронов. 6" орудие в каземате сохранило способность вести огонь и т.д. Разорвавшись в закрытом каземате 12" снаряд всего-навсего лишь ранил прислугу… и то совершенно не понятно от чего получила ранения прислуга орудия, толи от взрыва русского 12 дюймового снаряда толи от взрыва 10 3 дюймовых патронов.
И заканчивая основное повествование АК делает следующее заключение: Таким образом, основная причина малой эффективности русских снарядов заключается в малом бризантном действии, вызванным невысоким содержанием ВВ.
Все было хорошо – талантливый флотоводец, хорошо подготовленная команда, особенно артиллеристы, небольшой перегруз углем, совсем не фатальный, тут бы нам этих япошек и поколотить но, вот снаряда подвели. Да, еще вот скорость подвела, постоянно ставили япошки палочку над "Т", только невдомек АК почему в бою в Желтом море при превосходстве в скорости японцам этот маневр не удался (поясню Витгефт несмотря на неициативный характер был грамотным флотоводцем и нырнул японской эскадре под "хвост" после чего она на длительное время отстала), а в Цусимском проливе они делали, что хотели.  Вот так то уважаемые читатели, вот она, правда-матка, это вам не фолькс-хистори.

Далее у АК идет постскриптум, который он полностью посвятил Костенко, автору книги «На «Орле» в Цусиме» которого он подвергает жестокой критики, как будто Костенко в свое время увел у АК жену. Ну, согласитесь, откуда Костенко было знать какой ход был у броненосца, на котором он проплыл 18 000 миль? Вот АК, мягким задом придавив диван, и подрыгивая ногами в домашних тапочках, лучше него все знает и эту «правду», как мы видим, таить не собирается.

Послесловие.
Заявив себя в начале своей статьи борцом с фолькс-хистори АК, тем не менее, показал себя ярким представителем этой истории который пытается вопреки логике событий и конкретным фактам поставить все с ног на голову. Возможно, АК везде слышатся звуки Шуберта и хруст французской булки, и ночами он вздыхает о румяных гимназистках лихо сбивающих снег с каблучка, поэтому ему тяжело осознавать позор нанесенного поражения. Конечно, подобные чувства можно понять, однако они не дают основания для вранья и фальсификации.