В достоверности не уверен, но вроде был такой случай, в группе политзанятий на крейсере, которую вёл политработник. Матрос его спросил, зачем перед началом стрельб главного калибра делается холостой выстрел. Политработник подумал и сказал, что, вероятно, по той причине, что из пушек давно не стреляли и длинные стволы под своей тяжестью от этого сгибаются. Стреляют холостым зарядом для выпрямления ствола.
Выстрел холостым зарядом из орудий больших калибров производят для снятия смазки и прогрева ствола, чем убирают ошибки в баллистике.
Стрельба с молотком.
На эскадренном миноносце проекта 30-бис для стрельбы по самолётам была установлена башенная 85 мм спаренная установка. Возможно, в своё время она была последним писком артиллерийской моды, но к тому времени, когда попала на корабль, с ней было больше мучений, чем толку. У комендоров есть такое понятие как стрельба на пониженной высоте. Это когда самолёт летит, положим, на высоте 8000 метров, а снаряд при стрельбе по этому самолёту разрывается на высоте 4000 метров. По тому, как дымы от разрывов располагаются относительно цели, производят оценку успешности стрельбы. Выполняется такая стрельба. На крыше башни сидит корабельный комсомолец (молодой политработник, освобождённый секретарь комсомольской организации корабля), с молотком в руках. Самолёт на боевом галсе, но его ёщё не видно. Все шарят по голубому, без облачка, небу. Наконец самолёт видят все, но визирно-дальномерный пост его не видит. Открывается люк ВДП, из люка высовывается старшина и кричит старшине торпедного аппарата: «ГДЕ?» Старшина торпедного аппарата указывает рукой в сторону самолёта и кричит: «ВОН!» Башенка ВДП разворачивается в нужном направлении и начинает следить за самолётом. На башенке стоит оптический визир и допотопный радиодальномер. По проводам в пункт управления зенитным огнём (ПУАЗО) пошли гулять электрончики. ПУАЗО выработало данные для наведения башни и, получив эти данные, башня развернулась для стрельбы. И тут оказалось, что электрончики заблудились и самолёт идёт на корабль с правого борта, а башня развернулась на левый борт. Именно для этого случая на крыше башни и сидел комсомолец. Один удар по крыше молотком и в башне понимают, что башня развёрнута не в ту сторону. Пару секунд и башня развёрнута на правый борт, и начинает щупать небо стволами орудий. Комсомолец, убедившись, стволы смотрят в нужном направлении, стучит по крыше башни молотком три раза, после чего башня начинает выплёвывать в небо залп за залпом.
... Переход на сторону большевиков двух братьев Вечесловых Николая Степановича и в Владимира Степановича чем-то напоминает аналогичный поступок двух графов – Алексея Толстого и Алексея Игнатьева. Алексей Николаевич Толстой, известный писатель, ставший одним из признанных классиков социалистического реализма, автор имеющего широкую известность романа «Хождение по мукам». Алексей Алексеевич Игнатьев знаменитый военный дипломат и писатель, автор популярной книги «Пятьдесят лет в строю». В 1937-ом году большевики присвоили ему звание генерал-лейтенанта. Обе эти личности, признанные российские патриоты, надеялись, что советская Россия станет приемником славных традиций великой Родины... Мой дед проживал в Москве на улице Красная Пресня в доме 36, квартире 56. Это была трёхкомнатная квартира без газа и горячей воды, но с паркетным полом. Минимальные удобства, конечно, присутствовали – вода и туалет. Приготовление пище осуществлялось с помощью керосинки, примуса и керогаза. После октябрьского переворота это считалось вполне нормальным. Квартира располагала даже чёрным входом. А это обстоятельство свидетельствовало о том, что до октябрьского переворота ею пользовались люди, нанимавшие для себя прислугу, которая пользовалась этим входом...
Глава вторая. Следующее поколение «большой семьи Вечесловых»
Коля Вечеслов перед отъездом в Ригу в 1946-ом году.
... Огромную помощь в зачислении в Нахимовское училище оказал мне опять-таки Николай Степанович, отправивший письмо с просьбой зачислить своего внука в Нахимовское училище начальнику Военно-морских учебных заведений Военно-морского флота СССР контр-адмиралу Г.А.Степанову - своему бывшему подчинённому. На моё счастье начальником Рижского Нахимовского училища был капитан 1-ого ранга Безпальчев Константин Александрович, который начинал службу в начале 1917-ого года гардемарином на броненосце «Громобой», которым командовал мой двоюродный дед Владимир Степанович Вечеслов. Несмотря на полученную мною двойку на вступительных экзаменах по русскому языку за изложение, Константин Александрович на мандатной комиссии заявил: «Внук такого замечательного моряка обязан продолжить профессию деда, а грамотно писать за шесть лет учёбы мы тебя научим». На моём заявлении с просьбой зачислить в Нахимовское училище наложил резолюцию»: «Зачислить». Так три замечательных моряка, в том числе мой родной дед, решили мою судьбу. Более сорока двух лет я прослужил во флоте и в военной стратегической разведке, где продолжал носить форму военного моряка...
Глава третья. Поколение Вечесловых, к которому принадлежит автор.
... Скажу откровенно, когда я увидел на слайдах жизнь и быт юных нахимовцев, у меня возникло желание стать моряком не только потому, что эту тяжёлую ношу нёс на себе мой дед по матери Николай Степанович Вечеслов. Мне очень захотелось не надевать на себя больше рванину и обноски с чужого плеча, а облачиться в красивую, как мне тогда казалось, матросскую форму. Обида на то, что в школу меня заставляли ходить в резиновых женских ботиках на высоких каблуках, сохранилась у меня до нынешнего стариковского возраста. Хотя понятно, что у родителей другого выхода не было – платили за работу крохи, а социалистическая система была не в состоянии обеспечить даже самых минимальных потребностей населения в любой сфере. После прохождения мандатной комиссии и зачисления на учёбу в Нахимовское училище началась муштра. На первых парах строевая подготовка с нами проводилась в том одеянии, в котором все мы приехали в Ригу. Я, к сожалению, забыл названия улиц и площадей города кроме площади Свободы. Поэтому могу лишь приблизительно описать место, где нам делали военную выправку и красивую осанку. Это была площадь недалеко от деревянного моста через Даугаву. Занятия проводились целый день с небольшим перерывом на обед. Не могу оценить итоги муштры, но одну характеристику результата строевой подготовки всё же приведу. У подавляющего большинства будущих флотоводцев обувь была изношена на 100%. Во всяком случае, почти все нахимовцы отправить обувь домой именно по этой причине не смогли. Кроме занятий по строевой подготовке для совершенствования нашей выправки использовались все переходы строем из одного места в любое другое, физзарядка утром и вечерняя прогулка перед сном. Во время этих прогулок было обязательное исполнение песен. Когда мы их заучивали, я не помню, но тексты многих из них не забылись до сих пор. Чаще всего исполняли «Варяга».
Константин Александрович Безпальчев ввёл в училище порядки, которые, я думаю, были установлены в Морском Кадетском корпусе... Спать нас укладывали в ночных рубашках, а трусы заставляли снимать и класть под подушку. Спать без трусов мы почему-то не любили, никакие проверки соблюдения нами заведённых правил результатов не давали. В конце концов, этот порядок негласно был отменён. Несколько слов хочется сказать о ребятах, дружба с которыми зародилась в Риге и связь с которыми не оборвалась и в наши дни. Таких мужиков оказалось четверо, включая меня.
Фото 16. Лейтенант Николай Георгиевич Вечеслов, 1956 год.
Первым назову Льва Гостомыслова. Лёва был коренным ленинградцем. Он имел рыжие волосы, из-за чего имел кличку «Рыжий». Во время учёбы в Нахимовском училище ничего особенного в его поведении я не заметил, а вот некоторая склонность к авантюризму начала замечаться уже во время учёбы в Высшем военно-морском училище подводного плавания. Одна из его авантюр мне запомнилась. Он приобрел мензурки и ареометр. С этими атрибутами он пришёл в забегаловку, где в те времена продавали водку в разлив, и начал замерять крепость поданного ему напитка. Он рассчитывал получить от обслуги отступные. Прошёл у него этот фокус или нет, я не знаю. По какой-то причине не был свидетелем разговора на эту тему. О начале же им офицерской службы стоит рассказать. Назначение после окончания училища он получил на Дальний Восток в Советскую Гавань. Отгуляв первый отпуск, Лёва поехал в свою бригаду подводных лодок на Дальний Восток. Ехать, естественно, пришлось через Москву, а в столице в это время только что открылся Международный фестиваль молодёжи и студентов. Удержаться от соблазна посмотреть это международное молодёжное мероприятие Лёва не смог. В свою бригаду он приехал с опозданием больше, чем на месяц. Простить такую наглость молодому лейтенанту не захотели, он был уволен в запас. Молодого лейтенанта запаса со штурманским дипломом с удовольствием взяли в какой-то рыболовецкий колхоз, где Гостомыслов очень скоро проявил себя не только грамотным штурманом, но и многообещающим добытчиком рыбы. Лёву назначили капитаном, он и на этой должности выказал себя великолепно, начал внедрять в практику всяческие изобретения, способствовавшие повышению улова. Одной практической деятельностью он не ограничился, подготовил и защитил кандидатскую диссертацию. Защита потребовала от капитана частых поездок в Москву и Питер. Лёвино нахождение в Москве способствовало развитию наших дружеских отношений.
Фото 17. Леонид Гостомыслов – лейтенант в отставке, капитан рыболовного траулера, кандидат технических наук.
Со Стасом Столяровым мы однажды встретились случайно у станции метро «Преображенская». В отличие от меня Стасик почти всю свою службу проплавал на подводной лодке, из которых около десяти лет был её командиром. Много раз нёс боевое дежурство в Средиземном море, отслеживая деятельность авианосных ударных соединений и подводных лодок главного вероятного противника. Завершил службу он в Подмосковье в пункте управления подводными лодками, находящимися на боевом дежурстве. После увольнения в запас остался в Москве, его прописали в крохотную квартиру к родителям. Столяров по всем существующим законам имел право на получение квартиры в Москве. Но муниципальные органы власти даже разговаривать с ним не хотели. Я порекомендовал ему обратиться за помощью к Валентину Промыслову – сыну мэра Москвы. Валентин учился вместе с нами в Нахимовском. Учёба давалась ему с большим трудом. Практически ежегодно, а, может быть, и фактически ежегодно его по неуспеваемости отчисляли, и он уезжал в Москву. Стараниями папы к 1-ому сентября Валька снова допускался к учёбе и начинал учиться с нами. За «сверхспособности» к наукам Промыслов получил прозвище «пробка». К государственным экзаменам Валентина не допустили, и он в последний раз уехал из Риги в Москву, где с помощью папы получил аттестат зрелости и поступил учиться в какую-то академию с авиационным уклоном, успешно её закончил и получил высокооплачиваемую должность в Москве.
В тот день, когда я советовал Стасику обратиться к Валентину, я случайно с ним встретился, и он дал мне свой телефон. Стасик встал на дыбы и заявил: «Я – командир подводной лодки! Попрошайничать? Не дождутся!» Я принял решение сделать это за Стасика. Нужно было подготовить письмо-просьбу на имя Промыслова – Председателя исполкома Моссовета за подписью Столярова и передать его Валентину. Я такое письмо сочинил, Ольга его напечатала, и я отвёз его к Вальке на Гоголевский бульвар, где он работал в конторе, занимавшейся экспортом оружия и боевой техники. Валентин прочитал письмо, попросил сократить до одной страницы и поскорее привезти прошение к нему. Что мы с женой и сделали. Стасик, для того чтобы поставить подпись, ждал меня около проходной здания ГРУ. Всё было исполнено, и через неделю Станислав Георгиевич въехал в новую трёхкомнатную квартиру – правда, на последнем двадцать пятом этаже недалеко от конечной станции метро Красногвардейская. От Речного вокзала до Красногвардейской поезд метро следовал более часа. Ну а, в общем-то, как утверждает русская пословица, «Дарёному коню в зубы не смотрят!» Унижаться же никому не пришлось.
Дополнение о Валентине Владимировиче Промыслове. -
Герой Игоря Костолевского в фильме «Гараж» — «», человек без имени, единственная социальная функция которого — быть сыном ответственного работника. Московская пенсионерка Анна Абрамовна Промыслова говорит, что авторы сценария «Гаража» Эльдар Рязанов и Эмиль Брагинский списали героя Костолевского с ее, Анны Абрамовны, мужа Валентина, сына многолетнего председателя Мосгорисполкома (по нынешней классификации — мэра Москвы) Владимира Промыслова. Анна Промыслова рассказывает, что она однажды упрекнула Рязанова: что же, мол, постеснялся назвать «сына товарища Милосердова» настоящим именем? «Рязанов ответил, что он боялся. А чего нас бояться? Именем Валькиного отца мы никогда не пользовались, и даже деньги на кооперативную квартиру для нас прямо на свадьбе собрали друзья». Полковник Валентин Промыслов умер три года назад — спустился в гараж, сердечный приступ, «скорая» опоздала. Гараж и квартира на Мосфильмовской улице — единственные ценные активы семьи второго человека брежневской Москвы.
Н.Г.Вечеслов «Большая семья Вечесловых».
Ездили мы к Столяровым на обмывание нового жилья. Приглашённых, правда, кроме нас с Ольгой, никого не было. Возможно, что Дима Никифоров и Лев Гостомыслов удостоились чести навестить экс командира подводной лодки позднее. В заключение могу сказать, что Столяров единственный из четверых бывших нахимовцев навестил нас в нашем особняке в Катуаре. Дом ему понравился, только он, как мне кажется, не понял, что этот довольно большой дом нам не принадлежит.
Никифоров Дмитрий Дмитриевич
Немного ещё об одном друге детства – Диме Никифорове. Димка у кого-то узнал, наверное, у Стасика, мой рабочий телефон и позвонил мне. Он не представился, а спросил, узнаю ли я кто у телефона. Я немного подумал - мне отдалённо показалось, что звонит мой брат Дмитрий Георгиевич, Только невольно возник вопрос – на Димину манеру поведения совершенно не похоже. Я задал вопрос: «Дима, ты?» В ответ услышал: «Ну, ты даёшь, Коля! Столько лет мы не общались, а ты узнал мой голос!» Я, конечно, не стал объяснять, что ошибся, приняв, его за своего брата. Но допущенная мною ошибка только способствовала возрождению наших взаимоотношений. Димку после окончания Высшего военно-морского училища подводного плавания по состоянию здоровья служить в подводном флоте не допустили. Он несколько лет проплавал на Черноморском флоте на эскадренном миноносце проекта 30-бис, а затем уволился в запас, окончил какой-то радиотехнический институт и работал по новой профессии на предприятии. Начали мы наше новое общение с застолья у нас с Ольгой на квартире ещё во время моей работы в Главном разведывательном управлении. Подобное застолье повторялось несколько раз, причём в расширенном составе. У нас на квартире появлялись Геральд Бабашин, Роберт Заико, Ваня Гулин, Вася Беляев, а, возможно, и другие. Вспоминали про учёбу, делились впечатлениями о прожитых годах. Темы воспоминаний были многообразными...
Леонид Гостомыслов, Николай Вечеслов и Дмитрий Никифоров в Питере в январе 1957-го года.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Каким счастливо-хлопотным, щедрым на встречи, события, сюрпризы оказался весь 1970 год хочу рассказать особо. Именно этот неповторимый год , словно, «зацементировал» наши шефские связи, которые стали не только общественно-личными, но и родственными. Но вначале о предновогоднем сюрпризе . Почта не переставала доставлять многочисленные письма теперь уже не только в редакцию завода , но и домашний адрес. Я и теперь удивляюсь тому, как успевала: домашние заботы , работа, заочная учеба ( уже четвертый курс факультета журналистики в Свердловском госуниверситете ), поездки, встречи, письма… Если бы не понимающая , и не любящая семья, было бы не справиться. Наш дом на Елькина моряки называли тоже «маяком» , потому что « наши двери были открыты», для них, их семей. Гостеприимство, радушие, домашняя теплая атмосфера, неподдельный интерес и , если нужно, то помощь, хлеб-соль и не только – все это чувствовали на себе все, кто побывал один или много раз у нас в гостях. И эти встречи были не только во время службы, они продолжаются и сейчас, к сожалению, год от года все реже. Все мы уже прожили большую часть жизни, приобрели солидный возраст , а с ним и возрастные, и житейские изменения. Как и положено в судьбе. ДЕДА МОРОЗА ЗАКАЗЫВАЛИ ? Декабрь 1969 год. Дней за десяток до нового года приходит извещение на посылку из Риги ( там на судоремонтном заводе в Болдерая находилась наша лодка ). Идем на почту. Вручают большую, сантиметров сорок - пятьдесят коробку. Что же это может быть ? Раскрываем. А там… Дед Мороз, знаете такой, прямо наш , ватный, в белоснежной шубе ( из гофрированной бумаги ) с красным мешком в руке и посохом ! Но ахнула, даже не столько при виде его. В коробке было 42 поздравительные открытки с Новым годом от моряков и офицеров лодки. И среди них не было повторяющихся по изображению. Где столько набрали ? Какую смесь чувств я тогда испытала, даже не опишешь. Недельку пришлось «расшифровывать» некоторые подписи, особо стеснительных, а потом заглядывать в киоски « Союзпечати «, чтобы купить тоже неодинаковых новогодних открыток, чтобы ответить каждому. Приближается новый год. И мы , как и все минувшие годы, достанем с антресолей эту ,чуть потемневшую от времени, коробку, и НЕПРЕМЕННО поставим под елку «рижского» моряцкого Деда Мороза . Глядя на него, на штурвал-барометр, изящный парусник, бело-розовую большую раковину, солидные деревянные пивные кружки , где на крышке выжжено «Палдиски» и многие другие памятные сувениры и подарки подводников , по сложившейся традиции, с особым чувством поднимем тост за друзей, чье внимание, тепло, забота согревает всю жизнь. А тогда, в Новый 1970 год мы загадали с девчатами самое заветное желание, чтобы наконец-то встретиться с подшефными моряками у нас в Перми. Знали, что экипаж очень занят на ремонте лодки, но не теряли надежды, а вдруг появится какой просвет и ребята смогут приехать. К тому же говорят : под Новый год, что не пожелается, все всегда произойдет, все всегда сбывается. ЖДИТЕ ГОСТЕЙ …»Какой замечательный день был 30 марта - написал в своем письме командир Боровков Сергей Николаевич - сколько радостей и волнений ! Ребята и я получили ваши письма. Нам их принесли в перерыве между 1 и 2-м периодом хоккейного матча СССР-Швеция. Начали сразу читать, но через 8 секунд второго раунда нам забросили шайбу. Вам придется простить наше невнимание к письмам, но наши ребята и я в том числе, так волновались и переживали за исход матча, что сил не было оторваться от экрана. А после матча, продолжили чтение. Ваши письма, желание встретиться в Перми и ПОБЕДА в матче …Настроение у всех было великолепное! И для вас, шефов, есть новость : завтра будет решаться вопрос о возможности поездки моряков в Пермь…» Так что, ждите гостей ! Чего другого, может и не знали, и не умели, но ЖДАТЬ терпеливо уже научились . ( продолжение следует )
Третьи сутки циклоны атакуют остров. И третьи сутки аэропорт чистит тяжелый, мокрый снег. Он все идет и идет...то тише. то сильнее, но не прекращается, не дает вздохнуть уставшей технике и измотанным людям. 9часов утра, начало смены. И первая неприятная новость:порвали кабель, метеонаблюдение с одним курсом не обеспечивается. А это значит, что теперь для посадки самолетов нужна видимость не 800, а 2000метров. А она фактически всего 1100. И уходит на запасной Владивосток рейс авиакомпании "S7" А на прилете у нас "Аэрофлот" из Москвы и рейс из Бангкока. У нас в запасе полтора часа. Надо успеть, иначе им тоже придется уходить на запасной. Ждем, электрики нашли обрыв и работают...Наконец то доложили:метеонаблюдение восстановлено, можно работать. "Аэрофлот" уже на подходе. Промахнулся...плохая видимость, ушел на второй круг. Снова ждем. Дождались! Руководитель полетов объявляет "Тревогу" А-330 будет производить посадку при погоде ниже минимума. Самолет снизился, на второй круг уходить поздно, а видимость упала до 700метров. Бросив работу бегут аварийно спасательные расчеты в точку сбора, едет техника:машины, автобусы, тягачи, трапы. Спешит медицина, загружают в машины носилки, аптечки. Собрались, ждем. Погода улучшилась, видимость 1100! Но расходиться нельзя, опять снег усиливается, снижающийся самолет не видно, видимость 400метров. Диспетчер объявил о посадке борта, но мы его не видим. Наконец то появляется в белой круговерти силуэт, можно давать отбой "Тревоги" Зарулил А-330 на 1 стоянку, пассажиры и не узнали, что посадка их самолета была аварийной...Смена продолжается. Ждем самолет из Бангкока, экипаж просит наряд полиции встретить самолет:на борту драка. Отдохнувшие россияне ищут выход накопившейся энергии. Утихомирили буянов, готовим обратный рейс на Санью. И "Аэрофлот" на 1 стоянке готовится на Москву. Не успеваем чистить снег, на перроне скользко, температура самая поганая-1. И значит наш старенький тягач "Белаз" не сможет "взять" самолет, вес его около 240тонн. А на подходе ещё один тяжелый борт, на этот раз Боинг-777 "Трансаэро" из Домодедово. Что делать...проходная стоянка для таких самолетов только одна и она занята "Аэрофлотом"...Думай голова моя, думай...если поставим их нос к носу и не сможем потом столкнуть тягачем, то аэропорт встанет. Один выход:остановить Боинг на рулежке. Руководитель полетов пробует возразить, но по другому не получится. Можем запереть аэропорт...Садится "Трансаэро" выходит на связь. Объясняю им:"Ребята, обстановка у нас тяжелая, сами видите, проходная стоянка только одна, на ней сейчас "Аэрофлот" Придется вам подождать. Если поставим на другую стоянку, потом не сможем вас вытолкнуть." "Ребята" понимают и терпеливо ждут на рулежной дорожке. 20 минут проходит, наконец то "Аэрофлот" облившись противообледенительной жидкостью трогается, освобождая место. Ну слава богу и это утрясли. А снег валит и валит...А в это время "Северный ветер" который должен лететь в Санью начинает дурковать. То таможня не спешит явиться(они нам не подчиняются) то пассажиры не спешат, а у нас с 13.30 до 15часов аэропорт закрывается, надо дать возможность аэродромной службе почистить полосу. Представитель "Северного ветра" начинает канючить:"Ну давайте продлим регламент на 20минут!" Рейс международный...надо бы выпустить. Ладно...готовьтесь... На часах 13 часов, а "Северный ветер" и не думает пассажиров вести, опять у них заморочки какие то. Ну уж нет! Даю команду перенести вылет на 15 часов и выпускаю на полосу очистную технику. вы там ещё 2 часа будете пассажиров собирать, а у нас полосу заметает! Смолчали. Не стали возмущаться. Правильно! Не можете подготовить рейс по расписанию-сидите теперь. все силы брошены на полосу. Снега много, образуется бруствер. А на подходе уже Б-737 из Хабаровска, Ан-12 из Сеула. Да и "Трансаэро" пора выпускать...Опа! Опять новость. На "Трансаэро" отказ электроники, компы не запускаются. В чем дело разобраться не могут, а пассажиры в накопителе. Техники звонят в Москву, советуются, не идет...не запускаются компы...а пассажиры волнуются, у людей трансферные рейсы...4 часа ожидания, практически без информации...но здесь я ничем помочь не могу. А у нас во всю идет подготовка подконтрольного рейса. Наш губернатор летит на Хабаровск. А каждый знает, что это значит. Стоянку почистили, самолет развернули, всех предупредили, Все сделали. Но не зря нашу авиакомпанию "САТ" выполняющую этот рейс, называют авиакомпания "Взад" подогнали к самолету УВЗ(устройство воздушного запуска двигателя) а оно не заправлено! Ну извиняете...я не виноватая...у них своя команда этим занимается. И вообще пошла я домой! Закончилась моя смена. Обычная смена, обычного аэропорта. Люди, если аэропорт закрывается, не ругайтесь, не говорите плохих слов. Ей-богу, мы делаем все, что можем. А можем мы не все....
Петербургский клуб моряков-подводников отметил в этом году свое 18-летие. По этому случаю со всех регионов страны в Мраморный зал Этнографического музея съехались офицеры и ветераны флота. В этот день по традиции вспоминают погибших при исполнении долга товарищей, и, конечно, экипаж подлодки «Курск» с момента гибели которой прошло уже 12 лет. Церемонию открыл почетный караул - под аккомпанемент духового оркестра в зал торжественно внесли три дорогих каждому офицеру флага: российский, Андреевский и флаг Петербурга. «В лихие девяностые годы, когда офицеры вынуждены были уходить с флота, в том числе и я, очень трудно было адаптироваться в той непростой жизни. Поэтому клуб был создан как общество не только друзей, но и как общество взаимопомощи».
Подводники с гордостью отмечают, что за свою 18-летнюю историю из клуба не вышел ни один участник. Численность общества только росла, а сейчас в клубе состоит больше трех тысяч человек. На торжество многие офицеры традиционно приезжают семьями - настолько дружественная обстановка царит в клубе.
