Спасите наши души! Мы бредим от удушья. Спасите наши души! Спешите к нам! Услышьте нас на суше - наш SOS всё глуше, глуше, - И ужас режет души Напополам…
В. Высоцкий
За последние тридцать лет наш Военно-морской флот потерял четыре атомные подводные лодки: К-8 ( 627А проекта), командир капитан 2 ранга В.Бессонов, причина - пожар, погибло 52 человека, затонула 11 апреля 1970 г. в Бискайском заливе на глубине более 4680 метров; К-219 ( 667А проекта), командир капитан 2 ранга И.Британов, причина - пожар, связанный с возгоранием баллистической ракеты (не исключено столкновение с атомной подводной лодкой США ), погибло шесть человек, затонула 6 октября 1986 г. в районе северо-восточнее Бермудских островов на глубине 6000 метров; К-278 ( "Комсомолец", 685 проекта), командир капитан 1 ранга Е.Ванин, причина - пожар, погибло сорок два человека, затонула 7 апреля 1989 г. в Норвежском море на глубине 1600 метров; К-141 ("Курск", 949 проекта), командир капитан 1 ранга Г.Лячин, погибло 118 человек, 12 августа затонула в Баренцевом море на глубине 108 метров в результате сильного динамического удара, который стал причиной затопления отсеков.
Гибель показала, что Аварийно-спасательная служба ВМФ находится в катастрофическом состоянии, она ни к чему не способна. Кратко рассмотрим её создание, развитие и распад. В 1923 была создана организация ЭПРОН (экспедиция подводных работ особого назначения), которая занималась подъемом затонувших судов ( в т.ч. и подводных лодок) и выполнением аварийно-спасательных работ. В 1941 г. ЭПРОН передали в ВМФ, где его преобразовали в Аварийно-спасательную службу ВМФ, которая за 1941-1945 г.г. оказала помощь 745 судам, сняла с мели 840, подняла 1920 кораблей, судов и катеров общим водоизмещением свыше 1 000 000 тонн. В 1976-1979 гг. на "Амурском судостроительном заводе" были построены две дизельные подводные лодки 940 проекта ("Ленок" ), которые были предназначены для аварийно-спасательных работ и спасения экипажей с затонувших подводных лодок. Насколько мне известно, эти подводные лодки были списаны из-за отсутствия средств у ВМФ для их ремонта и дальнейшей эксплуатации, а дальнейшее развитие этих проектов не было заказано по тем же причинам. В период 1990-1999 г.г. аварийно-спасательную службу Северного флота значительно сократили, уволили специалистов и команду глубоководных водолазов, списали (продали) технику. То, что создавалось трудом наших людей за долгие годы, в течение десяти лет было разорено и доведено до катастрофического состояния. 25 августа мы узнали, что состоялось совещание у Президента России, где рассматривался вопрос о создании Спасательных центров на Северном, Тихоокеанском, Балтийском и Черноморском флотах. Сначала сломать, потом делать - ума не надо! При авариях и катастрофах первейшей задачей должно быть спасение экипажа. Россия потеряла уникальную подводную лодку "Курск", этот проект в печати и по телевидению называют "убийцами авианосцев" за то, что они в состоянии уничтожить авианосно-ударную группу, в которой основную силу представляет авианосец.
Как же они (например, США) охраняют и защищают свой ? Для этого в составе АУГ может находиться до 20 кораблей охранения, 1-2 атомные многоцелевые подводные лодки, привлекается базовая патрульная авиация, задействуются береговые и космические системы разведки и наблюдения, а также системы АВАКС и СОСУС. А как мы бережём "убийцу авианосцев"? Начальник штаба Северного флота в эти дни сказал по телевидению, что за его бытность в Баренцевом море было обнаружено и уничтожено девять мин с прошедшей войны. Было ли проведено траление в районе плавания "Курска"? Могу сказать с большой вероятностью, что ничего подобного не проводилось. "Курск" обошёлся государству в 1 млд. долларов. При плавании даже в районах боевой подготовки такие подводные лодки должны иметь ближнее и дальнее охранение: противолодочные атомные лодки, надводные корабли и авиацию, ракетно-артиллерийские корабли; средства разведки и наблюдения флота должны работать в их интересах. В район их плавания не должны допускаться иностранные и российские подводные лодки и корабли. Можно предложить следующую организацию спасения экипажей подводных лодок. Условно разделить по районам плавания подводных лодок: ближняя зона (районы отработки задач боевой подготовки); дальняя зона (районы боевого патрулирования в океане). При плавании подводных лодок в ближней зоне в базе должно находиться в часовой готовности быстроходное аварийно-спасательное судно, укомплектованное всем необходимым для спасения подводной лодки и её экипажа.
При плавании подводной лодки в дальней зоне быстроходное аварийно-спасательное , укомплектованное всем необходимым для спасения подводной лодки и её экипажа, должно находиться в районе смежном с районом патрулирования подводной лодки, и быть способно в кратчайший срок подойти к терпящей бедствие подводной лодке или уже находящемуся в спасательных плотах экипажу. После гибели К-278 ("Комсомолец" ) велись разговоры о переоборудовании экраноплана в аварийно-спасательном варианте, который может двигаться над поверхностью моря на высоте около пяти метров со скоростью до 500 км/час, но, очевидно, и тут не выделили необходимые средства. Хотелось, ко всему этому, пожелать, чтобы на подводных лодках были более надёжные спасательные плоты, имеющие аварийный запас продуктов, воды, средств связи и сигнализации, чтобы этот плот имел верхнее покрытие, изолирующее людей от воздействия ветра и волн. Каждая подводная лодка должна ежегодно отрабатывать задачи совместно с аварийно-спасательном судном. Учитывая, что гибель подводных лодок К-8, К-219, К-278 наступила в результате пожара, нужно ВМФ разработать тактико-технические задания для проектных организаций в целях дальнейшего совершенствования и повышения эффективности систем пожаротушения. Давно уже пора заключить с другими государствами Договор о недопущении столкновений между подводными лодками в подводном положении, а также об оказании помощи им в при авариях и катастрофах на море. Анализируя статьи из газет и журналов, а также телевизионные передачи за период 14.08.-14.11.2000 г., можно назвать следующие повреждения, которые получила в результате катастрофы подводная лодка "Курск":
- в прочном корпусе с вогнутыми вовнутрь оплавленными краями на стыке 1-го и 2-го отсеков, в районе 24 шпангоута, размером 1,4-2 на 2-3 метра; - разрушен полностью 1-й отсек; уже объявлено, что его перед подъемом подводной лодки отрежут; - сильные разрушения во 2, 3 и 4 отсеках, что было выявлено при вырезке "окон" в прочном корпусе; - пожар и затопление 9 отсека, затопление 8 отсека. Правительственная комиссия назвала следующие версии гибели подводной лодки "Курск": - столкновение с иностранной подводной лодкой; - взрыв мины периода 2-ой мировой войны; - внутренний взрыв на подводной лодке. Окончательно правительственная комиссия определит причину гибели после поднятия подводной лодки. Рассматривая полученные повреждения, можно с большой вероятностью описать последовательность событий. Подводная лодка "Курск" выполняла практическую стрельбу по отряду боевых кораблей. За отрядом боевых кораблей и подводной лодкой "Курск" осуществляла слежение иностранная подводная лодка. Подводная лодка "Курск" в точке залпа выпустила практическую торпеду. На траектории движения торпеды оказалась иностранная подводная лодка, которая её обнаружила. В этой обстановке командир иностранной подводной лодки решил, что торпеда выпущена для потопления его подводной лодки. Для уничтожения торпеды (или подводной лодки "Курск" ) он выпустил боевую активно-пассивную торпеду типа МК-48. Возможно, это и был первый зафиксированный взрыв.
, очевидно, попала в район 24 шпангоута (пробоина 2 на 3 метра). Второй взрыв через 2 минуты мог произойти по следующим причинам: - 2-ой залп с иностранной подводной лодки 2-3 торпедами; - пожар в 1-ом отсеке с одновременным ударом о грунт, что привело к детонации торпед лежащих на стеллажах; - взрыв торпеды в торпедном аппарате при ударе о грунт и деформации торпедного аппарата, с детонацией торпед лежащих на стеллажах. Версии правительственной комиссии не могут объяснить наличие пробоины в районе 24 шпангоута размером 2 на 3 метра, с вогнутыми вовнутрь оплавленными краями. Возможно, что правительственная комиссия имеет обширную информацию по разрушениям корпуса подводной лодки "Курск", но по политическим причинам не хочет обнародовать. Положение с подводными лодками 949 проекта похоже на следующий пример. Вам дали денег на автомобиль последней модели и вы его купили, но после покупки вы "обнаружили", что у вас нет: денег на бензин и масло, на запасные детали, на техническое обслуживание и ремонт; у вас нет гаража и квартиры, нет денег на еду, одеты вы в шорты и майку, а впереди зима.
Если мы не будем предусмотрительными и мудрыми, то в очередной раз будем наступать на грабли, а страна переживать очередной шок от очередной катастрофы. После 1945 года в мире погибло 27 подводных лодок. Нет ничего дороже и ценней человеческой жизни, мы постоянно должны об этом помнить и разумно строить свою жизнь, в т.ч. и в сфере военной. Один мой начальник сказал мне, молодому лейтенанту: "Нужно учиться на чужих ошибках, на своих учатся только дураки". Склоним головы пред нашими трагически погибшими братьями-подводниками и помолимся за их души.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
Три месяца первого лейтенантского отпуска пролетели быстро и в июне родная База по-матерински нежно встретила нас, построила на четвертом пирсе, зачитала Приказ Вышестоящего Командования, указала на наш одинокий пароход (над которым в период отпуска ставил свои опыты “ второй экипаж”) и милостиво разрешила вернуть его себе. Погрузить продукты и боезапас, предоставив на все 6 часов (возражения и убеждения командира, просьбы о предоставлении положенных трех суток - со ссылками на Руководящие документы, были решительно пресечены), по окончании которых, полумертвый экипаж на полуживой лодке после штабной панихиды, закончившейся прощальным поцелуем и заверениях в вечной любви нас Родиной, был вышвырнут в объятия Баренцева моря. Но в отличие от личного состава, бескорыстно выполняющего свой Долг, находясь в любом состоянии “убитости”, наш любимый «титановый домик» Высшего Приказа не понял, либо не захотел его понимать. При подходе к точке погружения - самостоятельно прекратила вращение радиолокационная антенна, остановив луч индикатора в направлении Норда истинного. ”Завис” перископ. Боевая информационная управляющая система остановила развертку тракта шумопеленгования гидроакустического комплекса и включила тракт звукоподводной связи, сама же начала считывание информации с приборов управления стрельбой, сверяя ее с данными штурманского комплекса. Пеленгатор радиолокационных сигналов аварийно выключился. Вся РТС, штурмана и минный офицер с открытыми ртами и абсолютно беременными, вывалившимися, как у жителей подводного мира глазами, тупо смотрели на взбесившиеся приборы. Такого еще наш «подводный челн» себе никогда не позволял. Все закончилось буквально через минуту. С резким толчком начала вращение антенна РЛС, ГАК и БИУС переключились в режимы, соответствующие тактической обстановке , у штурмана по автопрокладчику пополз”зайчик”. Весь правый борт облегченно вздохнул. По приказу командира с мостика было начато приготовление лодки к погружению. Сигнал боевой тревоги привел все в движение. Люди работали четко, слаженно, словно это было не 28 человек, а один большой всеуспевающий организм. Задраены верхний и нижний рубочные люки, личный состав замер на своих боевых постах. Рули переложены на погружение. Включена система. Но лодка тонуть категорически отказывается. Команда «Принять главный балласт кроме средней», похоже, ее мало волнует. Приходит время проявлять свое удивление левому механическому борту. В центральном – вселенская тишина, которую резко нарушает неприятное во всех отношениях для слуха подводников звуковое оформление падения аварийной защиты (АЗ) реактора. Абсолютно спокойная и не очень продолжительная речь любимого боевого командира: “П…ц ! Приплыли, твою мать! “ Нарастающий стон из груди командира БЧ-5 очень быстро и нежно переходит в чуть-чуть грубые и не совсем цензурные характеристики ряда конкретных должностных лиц с указанием имен, отчеств, фамилий, (причем несколько видоизмененных, определяющих их истинное место в животном мире), и рекомендации по дальнейшему использованию каждого. На все уходит не более 10-15 секунд корабельного времени и заканчивается боевым советом Четырех: механика, управленца, электрика и живчика (т.е. командира БЧ-5, командиров дивизиона движения, электротехнического дивизиона и дивизиона живучести соответственно). Со стороны притихшего Правого борта это действо до неприличия напоминало подсчет скальпов вождями североамериканских племен после победы над бледнолицей гвардией. О чем конкретно шла речь, осталось Великой Тайной. Но последнее слово командира БЧ-5 «Мать твою…!» было произнесено членораздельно и доходчиво. Именно оно было воспринято подчиненным ему личным составом с небывалым воодушевлением, подъемом и воспринято как Всемилостивейшее Благословение на подавление бунта металла. В 2 секунды центральный пост опустел. Механики рвались в бой, как татарская конница. Что-то где-то в утробе реактора зашевелилось, переключился свет, заработали механизмы, раздался шум воды, поступающей в цистерны главного балласта. Лодка начала медленно погружаться. Командир, оглядев всех нас, с великой тоской в голосе произнес:”Это же надо так “ запороть” пароход за каких-то три месяца! Слава Богу, ОНА вспомнила и узнала свой личный состав!” Это была первая и последняя забастовка « К-123 », идущей в море со своим родным экипажем-экипажем «К-123». Поморячив дней семь, мы вернулись в базу. Старший помощник начальника штаба, встретивший нас на пирсе, радостно сообщил, что на «К-123» назначены новый доктор и новый химик. Представил их . И добавил, что завтра кто-то из наших «люксов» ( они же - «лёг.си», они же-«лёгкие силы». Не путать с личным составом БЧ-5!) должен заступить начальником патруля по гарнизону. Матросов этот избранник судьбы и старпома должен взять в техническом экипаже. Когда СПНШ закончил свой спич, капитан 3 ранга Кузнецов, капитан-лейтенант Лысенко, капитан-лейтенант Антропов, капитан-лейтенант Михальчук и старший лейтенант Щуренко с уважением и благодарностью посмотрели на меня. Старпом, наблюдавший за этой «рулеткой» немигающим взглядом, добавил: “А по кораблю заступит лейтенант Вертинский. Вот и ладненько! Вопросы не принимаются. Годковщину на Флоте еще никто не отменял! Во всяком случае, я приказа такого не видел и об ознакомлении с ним не расписывался!” Заворачиваю за угол дома и сталкиваюсь с женщиной. И на «автомате» : ”Ой, тётя Валя, «здрасьте», извините, пожалуйста!” Она что-то ответила, сделала пару шагов. Остановилась, развернулась ко мне лицом и спросила: “Петенька, а где мама?” Память быстро зашуршала картинками детства и выдала: это мать кого-то из одноклассников. Здорово! Но кого - же именно? Лицо знакомое до безобразия! Нет, не помню. Столько лет прошло. И снова «автомат»: “А как Наташа, где она. Чем занимается?” Так, расспрашивая друг - друга, мы дошли до домоуправления. Мои моряки тактично шли сзади, разговаривая о чём-то своем. Последний, перед заходом на работу вопрос тёти Вали: ”А где ты теперь живешь , в каком доме? Семья здесь?” Отвечаю, что живу иногда на ПКЗ, иногда у ребят из экипажа или одноклассников по училищу, а жена и дочь в Питере. И жилье не обещают: «молодой ещё!». Она вернулась минут через пять: ”Пошли со мной.”Мы дошли до 25 дома.( Когда его ещё строили, я учился в 3 классе. После школы с Игорем Григорьевым бежали к башенному крану и подкладывали на рельсы гвозди. Шикарные получались ножи! Позже, в 5 классе, когда дом уже заселили, в подвале был медицинский склад. Мы периодически таскали оттуда стеклянные пробирки, засыпали их порохом, заливали сургучом – и в костёр. «Бомбочки» шарахали зверски!). Поднялись на пятый этаж. Тетя Валя открыла ключом дверь квартиры №39, зашли внутрь. У меня чуть не выпали глаза! Я никогда не видел чтобы пол по всей квартире, включая прихожую, был заставлен бутылками! “Ну, в общем, вот тебе ключ. Завтра до 18.00 часов принеси рапорт на имя командующего флотилией о предоставлении тебе этой жилплощади с визой своего начальника политотдела. Если начнет «завтраками кормить», скажи, что квартира уйдет в 3 дивизию. А я ему вечером еще позвоню домой. Все, пока! Работать надо. Будешь звонить маме, передавай огромный привет!” Только и успел сказать: “Спасибо, тётя Валя. ” В коридорчик зашли мои моряки. Присвистнули, закинув «бески» на затылок: ”Да-аа, мебель у Вас, таа-щ лейтенант, вполне!” Весьма вразумительный ответ: ” Ребята,… это не я,… это не моё,… я не знаю…” Договорить я не успел. Окна квартиры вместе с дверью чуть не вылетели от грохнувшего ржания этих двухметровых детей средней полосы России. По их предложению, основанному на отсутствии коменданта в «берлоге» (Годки! Оба главные корабельные старшины! Это вам - не плюнуть на спину!), я нес патрульную службу без уклонения от маршрута с одним бойцом. Второй в это время перетаскивал ДУКовскими мешками стеклотару к забору, ограждающему мирный покой офицерских семей от набегов солдат строительного батальона, которых и за людей-то никто никогда не считал ни на Флоте, ни в Армии; даже переходят они к месту работы и обратно только под усиленным конвоем. Печально смотреть на них - прямо как на кадрах фашистской кинохроники первых дней Великой Отечественной Войны. Когда, по маршруту, мы доходили до дома, происходила смена патрульного на приборщика. К двум часам ночи квартира была полностью вычищена, палуба вымыта, пыль удалена, вода из сливного бачка, перестав течь «самотеком», нежно журчала, наполняя бачок. Унитаз отдраен умелыми руками до умопомрачительного сияния. Здорово! Но мучила мысль - а не зря ли все это? А если начальник политотдела не подпишет рапорт? Но он подписал. Не задал ни одного вопроса. Даже выдал отпускной билет в городок. Чудеса! Через три дня - ордер на квартиру на руках. Новая проблема - ремонт, другая - пропуск в городок для семьи. Да и денег кот наплакал, до получки еще десять дней! На утреннем построении, после подъема Флага, в курилке Редькин спросил: ”Ты чё смурной такой, литинант?”. Я вкратце обрисовал ситуацию. Он хмыкнул: ”Не писайте на наши ботинки, литинант. Вы забыли, где служите!” Тут же - пилотка пошла по кругу. А на следующий день знакомый старлей из 11 дивизии, (мой одноклассник по Лицевской школе- Валерка Соколов) провожавший свою семью, привез из Мурманска обои. Лето на Севере- это пора «медвежатников». Семьи у всех на Большой земле. Напряженки с морями намного меньше, чем в другие времена года. Вот военные после службы и слоняются, как медведи-шатуны, по гарнизону. Переходят друг другу в гости. Потом - ещё в одни гости, потом ещё и ещё! И так до подъема флага. Причём, количество гостей нарастает в геометрической прогрессии по причине того, что гостеприимный хозяин и его гости переходят вместе к какому-нибудь Сереге, Коляну, Жеке, Толяну, Васясе, Сашкецу, Витьку или Петьке (это - касаемо только младших офицеров. Старшие офицеры тоже перемещаются, но уже к Петровичу, Степанычу, Корнеичу, Палычу, Калычу, Евстигнеичу). В общем, когда очередь дошла до меня- было что-то около трех часов ночи – по местным меркам - только вечер начался. Хотя, ночью это тоже не назовешь. Планетка-то, Солнышко, светит круглосуточно! Ввалилось человек семь - восемь (остальные подтянутся позже, это и к бабке не ходи! Они пока у кого-то в гостях). Пришли, как положено: со своим спиртом, томатным соком, спиртовым хлебом, огурцами, луком, сыром, колбасой, воблой и консервами - всем, что содержится в сухом пайке, полученном два дня назад. Не имела отношения к сухпайку только банка с томатным соком. Тяга к нему появилась в экипаже что-то около полугода назад, когда Аксёнов вычитал в журнале «Наука и Жизнь» какой-то бред, утверждавший, что стакан этого напитка (чистого, конечно не разбавленного «шилом» ) заменяет человеку сто граммов живого мяса. Эта информация была незамедлительно доведена до народа. Естественно, никто не поверил. Доктор с химиком тут же стали прикидывать, а сколько же мяса может заменить стакан «шила». Задумались все. Томатная мысль убивала оригинальностью представляемого вкуса. Аксёнов, как в бреду, всё повторял: ”Ну это же вкусно!!!” Когда думать надоело и было уже нечем, за всех ответил Кочуров:“Тося, хватит мутить! Вкуу-усно ему! Это же не персики в самогоне! Ладно, попробуем. Сначала без «шила», но потом - с «шилом».” Попробовали. К общему мнению не пришли. Вот теперь и таскались по всему городку ещё и с трех литровыми банками томатного сока. Так, на всякий случай, на любителя. А вдруг…? А ему , любителю, будет приятно! Ведь у нас же есть с собой! Пока накрывали на стол, прибыло ещё подводников штук четыре-пять. Поужинали. Перекурили. Поужинали ещё раз. Чей-то взгляд упал на стопку обойных рулонов, шепот: ”Оп-па нааа!” И началось! Команды радиоразведчика Редькина, как старшего по званию и более опытного, выполнялись молниеносно. Кто-то уже вернулся с ведром готового обойного клея, кто-то приволок стопку газет, кисти, скребки, ветошь. Сбегали домой к старпому, разбудили его, клятвенно заверив что на подъеме Флага все будут в строю, выклянчили ещё килограмма три «шила». ”Ладно, дам. но только для дела! редькин-старший! ” - спросонья прохрипел Александр Сергеевич. Со стен обеих комнат обои слетели на пол в пять минут. Скрежет скребков о стены, подоконники, о кафельный пол гальюна. Периодический перекус ( ну,за нас!…ну, за наш пароход!…ну, за наших жён!). В квартире уже появились представители второго экипажа (вот, мол, проходили мимо, решили зайти) конечно же со своим продуктово - «шильным» ( два килограмма) запасом. Чтобы помочь боевым товарищам, прибыли делегаты из соседней дивизии, до этого «гостившие» в квартире №38– со своими маринованными помидорами (!), маринованными грибами, ведром вареной картошки и трехлитровой банкой все того же «шила». Про хлеб все, естественно, забыли. Пока решали к кому лучше за ним бежать, в дверях тускло замаячил силуэт соседа из квартиры №40. В одной руке он держал два круглых, «мурманских», хлеба, а в другой…- литровую бутылку с «шилом»! Ремонтом продолжал активно руководить разведчик… До базы еле дотащились, но на подъем Флага прибыли своевременно, в полном составе. Даже приволокли с собой «военнопленных» - импортных ночных посетителей, которые, боясь потеряться, категорически и принципиально, во весь голос, настаивали на незамедлительном продолжении ремонта в квартире. Старший помощник после роспуска строя поинтересовался у Редькина - кто именно занимался обоями и сколько было к тому времени «отужино». Потом он долго, почему-то, смеялся. После обеда вызвал меня к себе в каюту, спросил когда должна приехать моя семья, дал пятьдесят рублей и сказал, что завтра суббота - парко-хозяйственный день. Но, с разрешения командира, я отпускаюсь старпомом в Мурманск за новыми обоями. Мой доклад о том, что обои наклеены ну просто классически, Александр Сергеевич выслушал с глубоким вздохом. И добавил: “ Я думаю, к вечеру у тебя все вопросы отпадут. По - возвращении в городок из Мурманска, доложишь мне о прибытии.” Вечером, у меня дома, братья по оружию осмотрели стены…Переглянулись, вздохнули и попросили привезти из Мурманска пива, дали кулёчек с деньгами и пригласили на «отвальный» ( а то ведь не доедешь!) ужин. Ранним субботним вечером я прибыл к Богатыреву домой для доклада - с рулонами обоев и тремя сетками, из которых, как минные рога, торчали горлышки пивных бутылок (Гады! Не встретили у автобуса, а до дома идти далеко, возвращаться вовсе «влом», но есть приказ…). Только три бутылки пива были Александром Сергеевичем приняты после долгих уговоров. Выслушав напоминание, что в понедельник на службу, я, грохоча стеклотарой, из квартиры старшего помощника удалился в Кочуровско - Аксёновском- Лысовском направлении. Там уже с нетерпением ждали. Праздничный стол по поводу возвращения в родные Пинаты накрыт. Вкусо-запахо-результат «шильно-сокотоматно-пивного коктейля через трубочку» я запомнил на всю жизнь. Аварийная кувалда - просто отдыхает под танком. После бурного обсуждения плана окраски полов, всеобще - хуральским собранием было решено добыть краску на следующий день у химиков из СРБ. Всю ночь и весь день переклеивал обои один, благоразумно отклонив поступившие предложения в оказании безвозмездной помощи. Получилось ровно, чисто и, на мой взгляд, вполне соответствовало текущему периоду международной обстановки, о чем и было доложено встретившемуся при переходе в магазин Кочурову. Прибывшие к вечеру братаны- проверяющие, осмотрев стены, с этим твёрдо согласились. Уточнив план действий на понедельник и распределив обязанности, к утру разошлись по домам. To be continued (Продолжение следует)
В этой связи хочу вспомнить добрым словом флагманского связиста бригады Вячеслава Николаевича Ламанова. Потери связи здесь, на Беломорском театре, при испытаниях подводных лодок не было. Настигла болячка моего старого товарища - командира бригады охраны водного района БелВМБ Бориса Николаевича Иголкина. Это он в 70-х годах готовил тех, кто в море, к выполнению боевых задач и обеспечению испытаний подводных лодок. Я часто ходил на них и был свидетелем безукоризненной грамотности и решительности командиров при обеспечении торпедных и ракетных стрельб, закрытии районов и щитовых позиций. Обращаюсь к Владимиру Павловичу Браткову - последнему командиру «Ленинца», которым в свое время командовал и ныне командующий Северным флотом вице-адмирал Попов. На Вашу долю, Владимир Павлович, выпал самый тяжелый период службы на этом славном корабле - период последнего причала. Лично я бы не справился - запил. Хотел бы добрым словом отметить многолетний плодотворный труд Евгения Сергеевича Мерзлова - опытного профессионального политработника, воспитателя. Отдаю дань глубокого уважения руководителю нашего бригадного оркестра военному дирижеру Владимиру Ивановичу Морозову. Он провожал нас и встречал с морей. Товарищи военные моряки, разрешите от вашего имени выразить искреннюю признательность и глубокое уважение руководителям и в их лице коллективам наших судостроительных предприятий.
Д.Г.Пашаев, генеральный директор СМП с 1988 по 2004 год. Н.Я.Калистратов, генеральный директор СМП , МП "Звездочка" с 1992 по 2007 год.
Нелегкая доля досталась и Давиду Гусейновичу Пашаеву и Николаю Яковлевичу Калистратову. Пожелаем им вместе с командирами производственных подразделений найти достойные пути сохранения производственного и технологического потенциала. Разрешите приветствовать присутствующих здесь ветеранов Севмаша и «Звездочки» и пожелать им здоровья и благополучия. И уж, конечно, надеемся, что городской совет, администрация, их руководители Владимир Васильевич Головченко и Александр Николаевич Беляев не обойдут вниманием ветеранов вооруженных сил и судостроителей. Все наши родные и друзья служат на флоте или работают на судостроительных предприятиях Северодвинска. Я горжусь тем, что среди нас присутствует моя надежда - мой старший сын инженер-судостроитель Леонид Вадимович Березовский. Младший - Андрей Вадимович остался дома. Сторожит вещи и приглядывает за супругой. Извините за многословие. К делу! За тех, кто в море!
АВТОБИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Вадим Леонидович Березовский
Родился 21 марта 1929 года в Киеве. Украинец. Отец Леонид Александрович Березовский, 1900 г.р., русский, военнослужащий, член РКП (б) с 1918 года, боец бригады Котовского. Мать Зинаида Владимировна Березовская, 1902 г.р., украинка, служащая, член ВКП(б) с 1952 года. В связи с переводами по службе отца семья часто переезжала: Киев, Белая Церковь, Шепетовка, Новоград-Волынск, Житомир и опять Киев, где и застала нас Великая Отечественная война. В августе 1941-го вместе с матерью одним из последних эшелонов, под бомбами, мы были эвакуированы в пос. Сорочинск Оренбургской (тогда Чкаловской) области. Там в 1943 году окончил 7 классов и пошел работать на подсобное хозяйство 53-го Запасного стрелкового полка прицепщиком, а затем учеником тракториста. В те времена закон запрещал работу по найму детям до 16 лет, поэтому мы, пацаны военных лет, полноценно выполняя мужскую работу, назывались учениками слесаря, учениками тракториста и т.д. В 1944 году полк вместе со своим подсобным хозяйством передислоцировался в Харьков. В 1945-м я, пропустив два года учебы, и с трудом, на шпаргалках и снисходительности преподавателей, сдал экзамены и поступил в Горьковское военно-морское подготовительное училище. В 1947-м здание училища из-за оползня грунта дало огромную трещину, стало разрушаться, и в конце концов училище было полностью переброшено в г. Энгельс под Саратовом в здание казармы, освободившееся после сокращения тамошней школы летчиков. С тех пор училище было переименовано в Саратовское ВМПУ.
В 1948 году я окончил училище, и всем курсом мы были направлены в Севастополь как первенцы, или «закваска», для послевоенного возрождения Черноморского высшего военно-морского училища, которому впоследствии было присвоено имя П.С.Нахимова. Летом 1952 года, после сдачи выпускных государственных экзаменов, перед стажировкой, нас, мичманов, выстроили на плацу, и начальник училища Иван Александрович Колышкин обратился к строю: «Кто хочет служить на подводных лодках - шаг вперед!» Вышло нас 25 человек, и с тех пор моя жизнь - на подводном флоте. Стажировку я проходил в бригаде подлодок в Поти, где впервые ступил на борт подводной лодки. Получил диплом офицера-штурмана, вместе с другими выпускниками был направлен на курсы переподготовки в Краснознаменный учебный отряд подводного плавания им. С.М.Кирова в г. Ленинграде. По окончании курсов был назначен командиром рулевой группы подлодки «С-43» 33-й Краснознаменной ордена Ушакова дивизии подводных лодок Северного флота в Полярном. Это был февраль 1953 года, и моя лодка в числе первых двух лодок 613 проекта, пришедших на Север, стояла еще под красным заводским флагом. Командиром был Николай Иванович Царев, а моим первым начальником и учителем - незабываемый для старых северян Николай Никодимович Конюшков. В октябре 1953 года на той же «С-43» был назначен командиром боевой части, штурманской и связи.
Астрономическая обсервация. Баренцево море, 1953 г.
В сентябре 1954-го моя лодка была перебазирована на Белое море, в состав кораблей Беломорской ВМБ в Молотовске (Северодвинск), откуда, сдав дела, я убыл на Высшие специальные офицерские классы в Ленинград.
Выпуск Высших ордена Ленина специальных офицерских классов 1955 года. Ленинград. Охта.
В 1955 году, с отличием окончив курс наук, я был назначен старшим помощником командира подлодки «С-195» 33-й КОУДИПЛ, на которой под командованием Дмитрия Дмитриевича Янкина в 1956 году мы совершили один из первых боевых походов с оружием на борту и впервые - через Датский пролив, отделяющий Исландию от Гренландии, где я впервые увидел айсберг. В мае 1957 года меня вызвал к себе командующий подводными силами СФ Александр Евстафьевич Орел и без предисловий приказал немедленно следовать в поселок Гремиха, вступить в командование подлодкой «С-266», о чем доложить через три дня после прибытия. Лодка входила в состав 14-й Отдельной бригады подлодок СФ, и командиром ее был самый строгий и человечный, по-сыновнему уважаемый всеми без исключения командирами, Владимир Матвеевич Гарвалинский.
Контр-адмирал Гарвалинский Владислав Матвеевич
Скажу, что отработка задач боевой подготовки, дальние плавания, участие в многочисленных флотских учениях, которые с таким блеском организовывал гениальный командующий Северным флотом Андрей Трофимович Чабаненко, были для меня праздником.
Экипаж ПЛ «С-266». В центре - заместитель командира 14 отдельной бригады ПЛ капитан 2 ранга Петр Николаевич Романенко. Памятная фотография в день ВМФ, 1958 г.
В марте 1960 года я был назначен командиром АПЛ «К-40» - атомной ракетной подводной лодкой 658 проекта с тремя баллистическими ракетами Р-13. После типовой обнинской круговерти, зимой 1960-1961 гг., экипаж прибыл в Северодвинск. В конце декабря 1961 года мы закончили государственные испытания, и поскольку по ледовой обстановке войти на рейд Северодвинска не удалось, подписали акт Государственной приемки на борту легендарного ледокола «Ермак», а 29 декабря пришли в Западную Лицу в состав 31-й дивизии подводных лодок, командовал которой Анатолий Иванович Сорокин. На другой день на лодку прибыл командующий Северным флотом адмирал Чабаненко. Осмотр, вопросы, доклады... «Сколько совместных решений?» - «Восемь». Преодолевая построечные недостатки и стихию Заполярья, мы отработали все задачи боевой подготовки, взяли флотский приз за ракетную стрельбу и в октябре 1962 года, загрузившись в Сайда-губе, где командиром эскадры подводных лодок был Георгий Михайлович Егоров, термоядерным боезапасом, находились «под парами» - в готовности к боевым действиям в обстановке Карибского кризиса. К счастью, обошлось... В начале 1964 мы совершили первую в практике ракетных подлодок боевую службу с ядерным боезапасом на борту в районе Северной Атлантики.
Матросы и старшины атомного ракетоносца «К-40» готовят дембельский альбом. В верхнем ряду второй слева — старшина 1 статьи Брынь, о котором шла речь в одном из моих рассказов.
После успешного завершения похода, в апреле 1964 года, я был назначен командиром головной атомной ракетной подводной лодки проекта 667А - подводного крейсера стратегического назначения «К-137» (впоследствии «Ленинец») с 16 баллистическими ракетами 4К-10. Приемный акт правительственной комиссии был подписан 5 ноября 1967 года. После ввода лодки в состав боевого ядра Северного флота, зимой 1968 года экипаж выполнил первую для лодок этого проекта боевую службу с полным ракетным боекомплектом. Успешное плавание подтвердило надежность новых технических решений, мореходность и живучесть корабля, а также подтвердило необходимость высокой боевой и специальной выучки личного состава. Главный конструктор лодки Сергей Никитич Ковалев, строитель и ответственный сдатчик Валерий Николаевич Фролов, председатель Правительственной комиссии Александр Иванович Петелин. В январе 1969 года я был назначен на должность заместителя командира 31 дивизии подлодок, а в октябре убыл на Академические курсы офицерского состава при ВМА. В сентябре 1970 года, с окончанием АКОС, был назначен командиром 339 Отдельной бригады подводных лодок в Северодвинске.
Коллектив офицеров штаба и управления 339 отдельной бригады подводных лодок. Северодвинск. 1971 г.
Катер, описав красивую циркуляцию, подошёл к пирсу. Молодой лейтенант в новой шинели, в новой шапке, весь блестящий, как новые пуговицы на его шинели, взял два чемодана и сошёл по качающемуся трапику на берег. За ним, раскрыв огромные от удивления и радости глаза, смело шагнула на заполярную землю его молодая жена, почти девочка, но уже закончившая педагогический институт. Они прибыли на Север, чтобы выполнить свой военный и гражданский долг: он – служить Родине на подводных лодках, она – учить детей подводников иностранному языку. Сделав несколько шагов, лейтенант услышал хорошо отработанный командный голос: «Стой! Лейтенант Романенко?» «Так точно. Лейтенант Романенко прибыл для дальнейшего прохождения службы». Капитан 3 ранга, обладатель красивого голоса, высокий мощный с красным обветренным лицом, внимательно осмотрел молодого офицера, (на его жену даже не обратил внимания) и чётко скомандовал: «Поставить чемоданы. Бегом на пирс. Лодка уходит в дальний поход, там ждут вас. Из штаба флота сообщили, что вы сегодня прибываете. Счастливого плавания!»
Увидев в глазах новобрачного немой вопрос, как быть с женой, бывалый офицер успокоил его: «Не волнуйтесь. Всё будет хоккей!» Анатолий Романенко уже на бегу краем глаза успел заметить, как, остановив проходящего матроса, старший офицер приказал моряку взять чемоданы и отвести жену подводника в гостиницу. Как только лейтенант вбежал на палубу подводной лодки, старший помощник командира с мостика крикнул: «Всё, писец! По местам стоять, со швартовых сниматься!» Только тут к своему ужасу Анатолий Романенко, две недели состоящий в браке, понял, что даже не попрощался с Ларисой. И потом весь поход корил себя, что, впервые расставаясь с женой, он забыл поцеловать её. Так торопился исполнить приказание. «Писец, так писец! Настоящий писец!» Это присказка старпома за время похода привязалась к нему на всю жизнь… А Лариса Леонидовна шла за матросом, играючи несущим чемоданы, ничего не видя и не слыша. Слёзы капали из её глаз. «Как же так! Только прибыли в губу с таким красивым названием - Западная Лица и тут же расстались. Где жить? Чем питаться? Денег нет. Куда ушёл Толя? Когда вернётся? Ничего не ясно. Не попрощались по-человечески. Я хотя бы пирожков ему напекла в дорогу или сделала бутербродов на скорую руку». Мест в гостинице, в этом финском сборно-щитовом стареньком домике, не оказалось. Пока Лариса, сидя в уголке, тихонько плакала, сердобольная женщина - дежурная куда-то позвонила, с кем-то поспорила и даже поругалась. Только после этого появился политработник с ключом от комнаты, хозяин которой появится через неделю. По пути в квартиру офицер объяснил: «Вам на больший срок жильё не потребуется, потому что ваша лодка сюда в базу больше не придёт. Здесь в Западной Лице освобождается место для атомоходов. Лодка будет базироваться в Ура-Губе. Туда вам и надо переезжать». Соседи накормили Ларису обедом и даже пирогом с палтусом. В комнате было тепло. Она как котёнок свернулась и спокойно заснула, сказав себе вечную истину: «».
Утром Лариса Леонидовна, двадцати одного года от роду, решительно взялась за устройство своей молодой семейной жизни. Она оказалась не робкого десятка. Её, смелую и энергичную, не испугать Заполярьем! Нет таких ситуаций, из которых нельзя было бы найти выход. Именно этим она и понравилась лейтенанту Анатолию Романенко. «У вас очаровательная жена, такая жена – это уже пятьдесят процентов победы в любой драке», - любил он повторять высказывание классика английской литературы. «Первым делом надо решить финансовый вопрос», - сказала себе Лариса. Она нашла школу методом опроса местных жителей. Положила на стол директора диплом с отличием. Глаза директрисы загорелись, дипломированный преподаватель английского языка очень нужен школе. «Вы замужем?», - вежливо издалека спросила начальница. «Да, уже две недели», - с гордостью ответила новобрачная. «И у вас будут дети?», - как-то очень осторожно продолжала пытать её директриса. Вопрос поставил молодую женщину в тупик. На такую интимную тему она ещё ни с кем не говорила. Она зарделась и очень неуверенно сказала: «Не знаю, наверное, будут». Мол, для чего же ещё люди создают семью. Лицо директрисы стало каменным. «Вы нам не подходите. С вами всё». Она обернулась к завучу: «Где заявление от женщины с двумя детьми? Возьмём её. По крайней мере, у той в ближайшее время детей не будет. Но, на всякий случай, пусть напишет расписку, чтобы не обманула». Директриса была очень опытным чиновником. «Идите, милочка, идите, не мешайте работать». Лариса, возмущённая до предела, вышла на морозный воздух. Даже красный диплом не помог. По-английски это называется: «Мордой о тэйбол». Она хотела обидеться и расстроиться, но быстро взяла себя в руки. «Не буду раскисать. Назло коварной директрисе. Даже хорошо, что она меня не приняла. Надо устроиться на работу там, где мы будем жить, куда придёт из похода подводная лодка Анатолия». Расспросив жён подводников, которые, естественно, всё знали, она поехала в попутным автобусом.
В первой же школе ей предложили место преподавателя немецкого языка, которым она тоже владела, но английский был ей милее, Шекспира она читала в подлиннике. Правда, это была школа рыбацкого посёлка, а подводники жили дальше. Написав заявление, как бы застолбив себе место, уже наученная горьким опытом, что лучше синица в руке, чем журавль в небе, Лариса прибыла в поселок подводников. Нашла школу. Там педагоги-подводницы окружили её таким вниманием и заботой, что от предыдущей школы пришлось срочно отказаться. Через полтора часа, напившись с дороги горячего чая с пончиками, она уже входила в десятый класс, выпускной класс школы, в котором с начала учебного года не было немецкого языка, и всем выпускникам грозил прочерк в аттестате зрелости в разделе «иностранный язык». Среди выпускников был сын директрисы и она больше всех страдала из-за отсутствия преподавателя немецкого языка. С приходом Ларисы эта проблема снималась, поэтому ей везде была «зелёная» улица. Ей даже разрешили пожить в школе, пока она устроится на новом месте. Это была победа! Первая крупная победа. Ах, как приятно одерживать в жизни победы! Через неделю директриса, исключительно довольная новым педагогом, (отличница Лариса показала себя во всей красе, особенно она сразила начальство, когда её класс, вслед за педагогом, обладающим красивым от природы голосом, запел на немецком языке старинные швабские песни), через неделю счастливая директриса выбила для преподавателя Романенко Ларисы Леонидовны комнату в коммунальной квартире. Тем самым она ставила её на «мёртвый якорь», уже никуда не денется из школы, и сын директрисы будет иметь в аттестате хорошую оценку по немецкому языку. Удача! Да, всё шло хорошо, но не было рядом Анатолия. А как хотелось бы порадоваться вместе с ним за успехи в школе. Как хочется ощущать его рядом, особенно по вечерам. Больше всего страдала Лариса от неведения. Где лодка? Что они там делают в море? Когда придут домой? Никакой информации. Ни писем, ни радиограмм, никаких сообщений от командования. Система борьбы со шпионами била прежде всего по своим, самым близким и родным людям. Жёны страдали. Все жёны и молодые, и пожилые. (Это те, кому около тридцати)… Наконец, прошёл слух, что наши скоро приходят. Сколько волнений, сколько переживаний. Последние две ночи Лариса не могла спать. Предстоящая близость с мужем волновала её, буйная фантазия будила чувственность. Всего две недели после свадьбы они были вместе, она ещё не насладилась им. Ей всё было в нём интересно и ново. Скорей бы он прибыл.
И вот долгожданный день настал. К вечеру лодка прибудет в . В середине дня Лариса вернулась из школы домой. Её отпустили пораньше, потому что все женщины-педагоги понимали, что такое встреча с любимым после огромной разлуки. Соседей Лариса попросила: «Если позвонят в дверь, вы не открывайте. Я буду открывать, я должна встретить его первая». Все согласились, святое дело. Она приготовила на ужин самое вкусное, что только можно было приготовить в то тяжёлое время. И села ждать. И вдруг, о, ужас, её осенило: «Ведь Анатолий не знает, что я здесь, в Ура-Губе. Мы же расстались в Лице». Она вскочила, заметалась по комнате. Схватила бумагу, долго не могла найти карандаш. Наконец, написала записку, что жена лейтенанта Анатолия Романенко находится по такому-то адресу и просит сообщить об этом её мужу, который сегодня должен прийти с моря. Как передать записку на причал подводников? Она бросилась к своей коллеге по школе, муж которой служил мичманом на береговой базе. Опытная женщина, преподаватель истории, видя в каком запалённом состоянии находится Лариса, как могла, успокоила её. «Вы не волнуйтесь, Ларисочка. Как только мой придёт домой, я отправлю его на причал. Через час ваше послание будет на месте. Вы только не думайте, что с приходом лодки всех женатых сразу же отпустят домой. Мы же не в Америке живём. Если через пару дней появится на полчаса, то это будет хорошо». Последнее предложение она не сказала вслух, не могла лишить молодую женщину надежды на скорую встречу. Она лишь сочувственно посмотрела ей вслед. Наивность! Лариса прибежала домой, поправила белоснежную скатерть, вазочку с яблоками на столе. Её руки должны были что-то делать. Она уже не находила себе места. Её начинала бить дрожь… Анатолий не пришёл ни в восемь вечера, ни в девять. В полночь Лариса, обессиленная ожиданием, прилегла в одежде на кровать. ( Если появится Анатолий, он должен увидеть её в новом платье.) Всю ночь за окном гудела .
Полярная ночь вступала в свои права. Было темно, одиноко и очень тоскливо. Она плакала. Даже раза два хотела возмутиться, но у неё не хватило духа. «Конечно, тебе там тоже тяжело, любимый мой!» Анатолий появился только вечером следующего дня. Когда раздался звонок, Лариса сразу поняла, что это он, её дорогой, любимый, пропавший. Она открыла дверь, увидела его улыбающееся лицо, красивое лицо своего единственного мужчины, ноги её подкосились, и она от счастья потеряла сознание. Он аккуратно взял её на руки, вошёл в квартиру. Внимательные соседи показали их комнату и даже открыли ему дверь. Когда он положил Ларису на кровать, женщины быстро и умело привели её в норму и на цыпочках вышли из комнаты. Анатолий, высокий, стройный, в шинели, просолённой и пропахшей морем, с удивлением оглядел свой царский семейный очаг. В комнате был флотский порядок, чистота. Красиво убранный праздничный стол со свечами красноречиво говорил, что здесь его давно уже ждут. Он дома. Он у себя дома со своей любимой жёнушкой. Это и есть счастье! Через полчаса Анатолий, сидя за праздничным ужином, почти без смеха рассказывал, какую злую шутку сыграла с ним записка Ларисы. Вчера вечером все офицеры, кому было разрешено, сошли на берег, сели в кузов грузовой машины, специально поданной для них, чтобы поехать в Западную Лицу. Наконец появился старпом, в руках у него был клочок бумаги. «Романенко, выйти из машины. Писец! Ваша жена здесь. Вам не надо никуда ехать. Быстро заменить дежурного по лодке, он поедет домой. А вы подежурите. Завтра вечером спокойно прогуляетесь домой. Разрешаю даже остаться на ночь. Всё, писец! Поехали!» Через пять минут все уехали, а Анатолий еще сутки мучился, глядя на манящие окна посёлка, понимая, что за одним из них его ждёт самая прекрасная и самая желанная в мире женщина – красавица Лариса. Только моряки понимают, как приятно положить свою голову на колени любимой женщине. Как приятно ощущать её тепло. Какая радость любоваться красотой женского тела! Иногда просто хочется взять её руку и поцеловать каждый пальчик такой красивой и нежной руки. Как нас облагораживает женщина после тяжёлой грубой мужской работы в море! Сколько радости, неземных наслаждений дарит нам любимая женщина! Расслабленный Анатолий в полудрёме говорил себе: «Всё, писец. Надо быть достойным своей избранницы. Всё сделаю, чтобы стать адмиралом. Такой бриллиант, как моя жена, требует только адмиральской оправы. Другого пути для меня нет!» … И, действительно, стал адмиралом. Вот, что делает с нами любовь красивой женщины!
Август 2006 года.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
В связи с тем, что желающих участвовать в праздновании Дня ВМФ в субботу, 28 июля на традиционной морской прогулке с выходом в Финский залив с 11 до 15 часов, значительно больше , чем могут вместить три теплохода, мы запланировали ЧЕТВЕРТЫЙ теплоход "ЛЮДМИЛА" (также типа "Москва") на 130 человек. ВНИМАНИЕ! МЫ ПРОДОЛЖАЕМ ЗАКАЗ БИЛЕТОВ НА МОРСКУЮ ПРОГУЛКУ В ЧЕСТЬ ДНЯ ВМФ! Звоните в Клуб 323-24-67, 323-07-78 Как это было в прошлые годы - смотрите на сайте Клуба -
