После экзаменов всех сдавших экзамены 30 июня 1949 года зачислили в ТОВВМУ. 2 июля в торжественной обстановке мы приняли присягу на верность Родине и, думаю, что абсолютное большинство свою клятву сдержали. Лично я в службе руководствовался правилом "по чужим указкам курсов не менять".
Наш класс подкурса: верхний ряд: Ноздрин В.; Панченко В.Г.; Базалий Г.К.; Болгаров В.М.; Азук Д.; Ермаков В.М.; Любимов В.С.; Пошивайлов В.И.; Шатенко В. Средний ряд: Казыханов Л.; Лисин А.Г.; Борисенко В.Д.; Веселкин Л.; Живов В.; Скопинцев А.; Емелин - старшина роты; Счастный Л.; Софронов А.П.; Литвинцев Ю.А. Сидят: Горюнов Н.Д.; Касьянов, кадровый старшина; Слесаренко, замполит; Гейлер, командир роты; Пшеницин, преподаватель военно-морского дела; Николаев Ю.; Гвоздецкий В.
После экзаменов наш класс понес потери: Д.Азук ушел в Крондштадтское училище, Лева Веселкин в Интендантское. Лучший наш товарищ по успеваемости - Вова Живов ушел по болезни. Были потери и в других классах. После подкурса практику мы проходили на УК «Тобол» (трофейный, японский), у него был предшественник в русской эскадре при Цусиме, "ТОБОЛ", угольный пароход, и нам пришлось на собственной шкуре узнать, как грузили уголь матросы на броненосцах, потом помогать кочегарам подвозить уголь в бункеры кочегарки. Кроме этого нас учили морскому делу настоящим образом. "Тобол" был предназначен для штурманской практики второкурсников, и подготы были единственными в училище, кто проходил практику на "Тоболе" дважды.
В Японском море в первый и последний раз за всю свою флотскую службу я видел классическую мертвую зыбь. Представьте яркий солнечный день, и волны стройными, как на параде, рядами, красочное зрелище. Многие в этот день расстались с содержимым своих желудков. Рота подготов еще два года просуществовала в ТОВВМУ, слегка пополненная вновь поступившими. Недавно прочитал очерк Батаршева об Устьянцеве и Борисенко - он упоминает, что у них были трудности из-за плохой биографии отцов и им стоило трудов, чтобы поступить в подготию. Могу точно сказать, что их трудности были как у всех, отбор был жестокий для всех. Отцы не помешали им успешно окончить училище и одному стать вице-адмиралом (Устьянцеву), Борисенко - командиром стратега, капитаном 1 ранга. Единственным, кого отчислили на первом курсе ТОВВМУ, был мой хороший товарищ Виталий Гвоздецкий. Сам Виталий был здоровенный парень, хорошо учился, выучил наизусть «Евгения Онегина», выступал за роту в тяжелом весе по всем видам спорта. Темное пятно нашли в биографии его матери, она была членом партии, в оккупации просто пряталась от немцев. По неизвестным нам мотивам с третьего курса отчислили еврея по фамилии Дон, больше таких отчисленных не помню. Еще уточнения в связи с прочитанным у Батаршева и других. Во-первых, наш выпуск 1953 года ТОВВВМУ первые два года учился по старой программе, и только с третьего курса мы разбежались по факультетам. Во-вторых, второго сентября 1953 года мы были еще на стажировке. Выпуск состоялся 1.10.1953 года, когда нам присвоили первое офицерское звание. (см. Приказ МО СССР № 05507 от 1.10.1953 г.) Эту дату по возможности мы и отмечаем каждый год. Годы службы нашего выпуска, да, и других тоже, выпали на период хрущевских реформ, сокращений и прочих "экспериментов". Многие наши выпускники попали под маховик сокращений и их пути затерялись.
Владивосток, ТОВВМУ, подкурс, конец июня 1949 года (верху вниз): Первый ряд: 1… 2…. 3.В.А.Парамонов. 4.Б.И.Чарный. 5… 6.Г.Вороненко. 7.Г.В.Барботько. 8.Ю.А.Новиков. 9.В.А.Кузнецов. 10… 11.Э.Грачев. 12… 13.Э.Аверин. 14… 15.В.Титков. 16.Юферов. 17.П.И.Обжиров. Второй ряд: 1.В.Гвоздецкий. 2.С.Ганзей. 3.Пичугин 4.В.П.Барабаш. 5… 6… 7… 8.Капсудинов 9.Касьянов 10.Н.Дацун. 11... 12… Третий ряд: 1… 2.С.А.Вольфсон. 3.В.Чебаненко. 4… 5…. 6… 7.В.Уфимцев. 8… 9… 10… 11... 12.Ю.Николаев. 13.В.Живов. 14…. 15.Н.Трыков. 16… 17.С.Петров. 18.А.Скопинцев. 19.В.М.Ермаков. Четвертый ряд: 1… 2.Р.В.Смирнов. 3… 4.Л.Малышев. 5.Свешников 6.В.Ф.Копьев. 7.А.М.Устьянцев. 8… 9.Т.И.Рытников. 10… 11.С.Николаев. 12.Цейсис 13.А.М.Ботвинко. 14.В.В.Глушко. 15.Л.Н.Счастный. 16.Н.Д.Горюнов. 17.Емелин, старшина роты. 18… 19… Пятый ряд: 1... 2.Г.Н.Бархатов. 3.М.Н.Янкин. 4.В.Н.Кравченко. 5.А.М.Бессмертных. 6.Д.Азук. 7.Н.А.Чертищев. 8… 9… 10.Л.Казыханов. 11.Ю.Тихонов. 12.В.И.Пошивайлов. 13.В.С.Любимов. 14… Шестой ряд: 1.В.Ноздрин. 2.Тимофеев 3… 4… 5.В.Г.Панченко. 6. С.В.Тихонов. 7… 8.Н.П.Корниенко. 9.В.Крючков. 10.Тырин 11… 12… 13.Котов 14.Ю.Н.Лебедев. 15.Г.К.Базалий. 16.В.Д.Борисенко. 17.Ю.И.Кокарев Ю.И. Не совсем уверенно: 18.Свищ И. 19.Швец. 20.С.Белехов. 21.В.Шатенко. 22.Л.Веселкин. Сидят, первый ряд: 1.Пшеницын, военно-морское дело. 2.Блажина, преподаватель физики. 3….преподаватель химии. 4.Гейлер, командир роты. 5.Якуников, начальник кафедры навигации. 6.Гаврилов, заместитель начальника ТОВВМУ 7.Богданов, начальник ТОВВМУ. 8.Монастырский, начальник полиотдела. 9… 10.Слесаренко, замполит. 11.Г.И.Кондратюк, преподаватель истории. 12.преподаватель литературы. 13.А.Шатенко, лаборант кафедры химии. Сидят, второй ряд: 1.А.Д.Миловский. 2… 3.В.М.Болгаров. 4.А.Г.Лисин. 5.Ю.А.Литвинцев. 6.А.П.Софронов. 7.Н.Е.Крицкий. 8.А.Д.Макаров. 9… 10… 11.(М.?)Селявкин. 12.С.Верещагин. 13.В.П.Игнатьев.
О некоторых из изображенных на фотографии 1949 года я постараюсь рассказать чуть позже. Закончу сюжет о реформаторстве и их плодах псевдореформаторов.
От Одесской ВМБ (второй по величине после Севастополя, хорошо оборудованной с большими запасами всех видов МТО) после сокращения мало что осталось. Сохранились наш дивизион ТЩ и дивизион консервации ПЛ. Остались немного береговых частей. Пограничники пригнали в Одессу 12-14 пограничных кораблей типа БО пр.122, поставили их у Потаповского мола и ушли, точнее их просто в 2-3 дня выкинули. Больше месяца корабли были бесхозные, затем наш дивизион принял их под охрану. Через год спохватились, приехала комиссия и пыталась вернуть на службу офицеров. Вернуться согласились единицы. Урон офицерскому корпусу флота по моим наблюдениям удалось ликвидировать приблизительно за 20 лет. Это при условии, что существовало мощное государство. Нынешние новации в ВС могут привести к полному развалу флота.
Немного о себе
1946-1948 гг. ВВМПУ. 1948-1949 гг. после расформирования подготовительного училища нашу роту перевели на подкурс ТОВВМУ. 1949-1952 гг. учились по старой схеме. С третьего курса разделились по факультетам, я перешел на артфак. После училища попал в Порт-Артур командиром торпедного катера, не жалею, там прошел хорошую школу. После расформирования базы попал на строящийся тральщик в Рыбинск. С нашего выпуска туда же попали Довжик, Ребриков, Мостовских, Трыков и др. В 1955 группа тральщиков по Волге и Дону перешла в Одессу. В 1956-1961 гг. наш дивизион тральщиков занимался боевым тралением от устья Днепра и Буга до устья Дуная и внешнего рейда п.Констанца. В 1957-1958 гг. учился на ВОЛСОК (Высшие ордена Ленина специальные офицерские классы) как минер. В Одессе прошел путь от командира БЧ-2-3 до командира морского тральщика. В 1964 г. с кораблем перешел в Севастополь, где и застрял до конца службы. Был назначен первым командиром проекта 257ДМ. Корабль не списали (как указано здесь ), а продали в 1971 году в Сирию. В 1964 году за непочтительные высказывания в адрес Н.С.Хрущева меня понизили в должности, я стал командиром БТ-415. Мне еще повезло, ибо недели через две, в октябре Хрущева сняли. Самое смешное в том, что воспитывавший - отчитывавший меня начальник политотдела, на срочно собранном партийном активе выступил с пламенным заявлением о том, что давно был против волюнтаристской политики Хрущева. После этого я этим ребятам перестал доверять.
("Добротич";)
В декабре 1982 г. уволился в запас и до 2009 года работал на гидрографическом судне, затем на водолазном судне старпомом. За время службы больше десяти раз был на боевой службе. В службе помогло то, что в подготии и первые два курса в ТОВВМУ им. С.О.Макарова мы получили приличную штурманскую подготовку. Сейчас нас осталось в Севастополе двое владивостокских подготов.
Время и возраст неумолимы? Что говорить о других лицах, если сам себя на фото 232 класса я опознал по записям на обратной стороне фотографии. Кстати, это единственная групповая фотография, где полностью записаны фамилии. На остальных отдельные фрагменты, думал что все останется в памяти. На помощь приходит интернет, приведу то, что удалось обнаружить в нем, относящееся к моему подготу выпуска 1949 года и моему выпуску ТОВВМУ им. С.О.Макарова 1953 года.
Э.Аверин, подгот, изображен на групповых фотографиях, после окончания ТОВВМУ служил в Порт-Артуре командиром СКА (переделан из ТКА пр. ТМ-200). По ТТД корабль похож на ОД-200, о котором говорили: окаянный, деревянный, двести недоделок. Уволился в запас в конце 1954-го - начале 1955 года. Нас, выпускников ТОВВМУ было 7 человек, но он как-то сразу замкнулся и с нами не общался.
Базалий Григорий К.
Подготы Григорий Базалий и Василий Пошивайлов.
К сожалению, не помню, точнее, не ведал его отчество, обходились именами. О том, как сложилась судьба Григория Базалия, поведал
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
После получения аварийного сигнала данного «по флоту» эсминцем «Сокрушительный», в море вышли из Кольского залива «Разумный» и «Валериан Куйбышев», а из Иоканьги – «Урицкий». 21 ноября в 17.55 «Разумный» обнаружил по радиопеленгу аварийный корабль, вскоре подошли «Валериан Куйбышев» и «Урицкий». Попытки взять аварийный корабль на буксир успеха не имели и стальные, и пеньковые буксирные тросы рвались как нитки. Командир 1-го ДЭМ капитан второго ранга С.К.Соколов принял решение снять личный состав с аварийного корабля. Наиболее успешно действовал командир «Валериана Куйбышева» капитан-лейтенант П.М.Гончар. На «Валериан Куйбышев» по стальному тросу с помощью беседки эвакуировали более 70 человек. После обрыва троса эвакуацию осуществляли по воде с помощью спасательных кругов и троса проводника, а когда и эта переправа была разорвана, людей продолжали переправлять просто по воде с помощью пенькового троса. В общей сложности на «Валериан Куйбышев» сняли 179 человек (трое из которых были подняты без признаков жизни).
Работать команде ЭМ приходилось в условиях качки до 400, когда волны свободно перекатывались через верхнюю палубу. Четверо поднятых без сознания скончались на корабле, 175 человек были доставлены в госпиталь базы Полярное. Нужно было обладать большим мужеством, сноровкой и морским мастерством, чтобы в жестокий шторм снять с аварийного корабля столь большое количество людей. «Урицкий», сам находившийся в аварийном состоянии по причине прогиба вала, подошел к аварийному кораблю и снял 11 человек, из них двух – без признаков жизни. На «Разумный» перепрыгнул с полубака аварийного корабля один человек, второй не рассчитал, оказался за бортом и вскоре утонул. Таким образом, с «Сокрушительного» сняли 191 человека, из них пятерых – без признаков жизни. Спасательные работы были прекращены, когда на корабле осталось 15 человек. Шторм усиливался, дальнейшие действия были сопряжены с гибелью людей и опасностью потери кораблей-спасателей, т.к. волны стали перекатываться через их верхние палубы. На кораблях-спасателях оставалось в обрез топлива, а до базы было около 500 миль, которые следовало пройти в штормовом море. На «Сокрушительном» осталось 15 человек, в том числе два офицера: минер П.Р.Лекарев и политрук С.Т.Владимиров, двое сверхсрочнослужащих, два командира отделения и девять матросов. Об их судьбе ничего не известно до сих пор. Очевидно, «Сокрушительный» затонул вскоре после ухода эсминцев-спасателей. Шторм продолжал бушевать еще несколько дней. По распоряжению командующего СФ к «Сокрушительному» вышли два тральщика РТ во главе с командиром бригады траления П.В.Панфиловым. Но они «Сокрушительного» уже не нашли. Еще много дней поиск «Сокрушительного» вели тральщик Т-881, «СКР-31», подводная лодка «Л-22» и самолеты типа «ДБ-3Ф», однако безрезультатно. В середине декабря 1942 года командующий СФ подписал приказ «Поиск «Сокрушительного» прекратить, корабль считать погибшим»...
Владимир Щедролосев
Нужно признать, Колчину определенно везло в том, что под его началом служили опытные и смелые командиры: Б.П.Беляев, А.И.Гурин, П.М.Гончар, Е.М.Крашенинников, В.В.Федоров, А.И.Андреев, В.В.Кручинин. В целом это был дисциплинированный и грамотный личный состав, умевший не только стрелять, но ремонтировать материальную часть кораблей. Однако, как признают офицеры, служить с Колчиным его подчиненным было очень трудно: в сложной боевой обстановке, случалось, Павел Иванович как бы «расслаивался» - сам нервничал и нервировал других, отдавал бесчисленные команды, которые порой противоречили одна другой. Более того, подчиненные не чувствовали себя защищенными за спиной комбрига, в тяжелые минуты неправедного гнева начальства он не вставал на их защиту.
Нарком ВМФ СССР, главнокомандующий ВМФ адмирал Николай Герасимович Кузнецов на корме эсминца «Громкий» осматривает штанговый бомбометатель глубинных бомб ММ. В первом ряду слева направо: Член Военного совета, контр-адмирал Александр Андреевич Николаев, Н.Г. Кузнецов, командующий СФ вице-адмирал Арсений Григорьевич Головко, командир Бригады надводных кораблей капитан 1 ранга Павел Иванович Колчин. -
Люди не припоминают случая, чтобы Павел Иванович за кого-то или за что-то ходатайствовал. Когда погибли люди на «Сокрушительном», он не заступился за офицеров, безвинно пострадавших от произвола генерала И.В.Рогова, который прибыл на флот, чтобы «обязательно наказать в любом случае, чтобы другим неповадно было». Представления к наградам тех моряков, кто героически сражался за спасение корабля и даже пожертвовал для этого своей жизнью, так и оказались нереализованными. Командир бригады П.И.Колчин обязан был представить командующему наградные листы, к слову, им уже подписанные, но не сделал этого и, выходит, возложил вину за аварию и гибель корабля на весь экипаж, а это несправедливо. Уж если искать виновных, то определенная вина в гибели «Сокрушительного» лежит и на самом Павле Ивановиче. Он ведь выходил на поиски этого эсминца на лидере «Баку», но не нашел его, хотя тогда же командир дивизиона С.К.Соколов на «Разумном» отыскал бедствующий корабль и попытался ему помочь.
А.Л.Лифшиц
Он был опытным моряком и в общем весьма неглупым человеком. Но это был человек другого ранга, чем Фокин. Он был обычный человек, к тому же с довольно беспокойным, «шебутливым» характером. Десятки приказаний в минуту, часто противоречивых и достаточно мелочных – таков его стиль. У офицеров он имел кличку «Паша Баламут». И она была довольно точна. Впервые, я увидел его в боевой обстановке на мостике «Гремящего» в походе и бою, после которого погиб английский крейсер «Эдинбург». Он быстро бегал по мостику, громко комментировал события и отдавал многочисленные приказания довольно мелкого характера. Однако у него нельзя отнять личного мужества. Он был лично храбр, не сходил с мостиков кораблей всю войну и, конечно, все боевые дела ОДЭМ и Бригады эсминцев в период его командования, а это более 800 боевых выходов на конвоирование, на обстрел береговых целей и войск противника, на поиск подводных лодок, 40 сбитых самолетов и т.д. – все это, безусловно, связано с именем Павла Ивановича Колчина. Но мы всегда сравнивали его с В.А.Фокиным и этого сравнения он, конечно, не выдерживал.
Владимир Щедролосев. В звании контр-адмирала
В 1944-м, с приходом на Северный флот из Англии целого отряда боевых кораблей, была проведена реорганизация надводных сил, создана эскадра. П.И.Колчина (а к этому моменту он уже имел звание контр-адмирала) назначили на должность начальника штаба эскадры Краснознаменного Балтийского флота. Правда, здесь Павел Иванович командовал недолго, всего 9 месяцев, после чего его откомандировали в Германию руководить приемкой трофейных военных кораблей. Сразу же после войны П.И.Колчин поступил в Военно-морскую академию имени Ворошилова и после окончания ее трехгодичного курса был оставлен в академии на должности заместителя начальника курса. Он попробовал себя в преподавательской деятельности, но не преуспел в этом. С ноября 1954-го по октябрь 1957-го он являлся заместителем начальника ВВМУ имени Фрунзе, а затем заместителем начальника кафедры надводных кораблей .
А.Л.Лифшиц
Тактику использования торпедного оружия пытался читать «наш» северный командир бригады контр-адмирал Павел Иванович Колчин. Читал плохо, несистематично, иногда даже путался. Но он был неглуп, быстро понял, что взялся не за свое дело и перешел на должность начальника нашего курса, т.е. был за няньку. Однако он тяжело болел печенью и почками, вскоре вышел в отставку и через несколько лет умер.
Владимир Щедролосев
В 1960-м его уволили в запас по болезни, а еще через пять лет, 11 октября 1965 года, он умер и был похоронен в Ленинграде. Первый командир Беломорской (Молотовской) военно-морской базы Павел Иванович Колчин за личное мужество при выполнении боевых заданий в годы Великой Отечественной войны и за многолетнюю безупречную службу был награжден орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденом Ушакова 2 степени, орденом Суворова 3 степени, орденом Красной Звезды, многими медалями и именным оружием.
А теперь о сыне контр-адмирала, капитане 1 ранга Колчине Юрии Павловиче. По гиперссылкам при желании можно прочитать новеллы целиком, мы здесь ограничимся строками, непосредственно посвященными тбилисскому нахимовцу.
Черное море. Самое синее море в мире! Сколько красок! Жизнь прекрасна! Правильно говорит наш старший помощник: «Жизнь дается один раз, и прожить ее нужно в Крыму». На ходу застегивая кремовую форменную рубашку с лейтенантскими погонами, бегу на службу. Сегодня у меня день, который древние греки отметили бы белым камешком. Нам предстоит испытание, называемое по-научному - «выход из аварийной подводной лодки через торпедный аппарат». Каждый подводник, прежде чем его выпустят в море, должен пройти подготовку по легководолазному делу, завершающим этапом которой является выход через торпедный аппарат. Всю неделю экипаж нашей «гвардейской субмарины», как шутя называет нас старпом капитан 3 ранга Колчин Юрий Павлович, изучал изолирующий дыхательный аппарат и снаряжение к нему, водолазные болезни и как их не допустить, систему сигналов для связи и действия в критических ситуациях... У нас на лодке старпом, любимец женщин и сам с восторгом отвечавший им взаимностью, ввел табу - о покоренных женщинах ни слова. «Это недостойно морского офицера. Учтите, на ваше место потом придут другие. Для них каждая наша .
Вот такая у него была философия жизни. Сам он был красив и породист. Аккуратный, подтянутый, всегда веселый и обаятельный, к тому же первый юморист в нашей бригаде лодок. Нередко подшофе Юрий Павлович проводил с нами, поручиками Ржевскими (его терминология), занятия, общий смысл которых сводился к одному: «От женщин одно лекарство - другая женщина!» У него был прекрасный девиз: «Если любить, то только королеву!» Я завидовал ему, из его королев уже можно было бы создать экипаж подводной лодки. Это была бы первая в мире атомная лодка, где матросам не надо было бы выдавать вино, как нам, по 50 граммов ежедневно. Женщины с удовольствием обходились бы двойной порцией шоколада. Ровно в 8 часов под бой склянок со стоящих рядом надводных кораблей мы подняли на нашей подводной лодке военно-морской флаг. На флоте начался рабочий день. Этой флотской традиции уже 300 лет. Организованно прибыли к стоящему рядом на причале макету носовой части подводной лодки с торпедным аппаратом, соединенным с большой емкостью воды, высотой метров пять, Первые четыре добровольца начали надевать гидрокомбинезоны и включаться в дыхательные аппараты. Доктор Филин контролирует их действия. Неунывающий Юрий Павлович остановил свой веселый взгляд на мне и повел глазами, указывая на торпедный аппарат: «Игольников, вперед!». Я молча стал раздеваться, чтобы, надев снаряжение, возглавить первую группу моряков. У нас на лодке уже давно традиция - офицер всегда идет в торпедный аппарат первым со своей группой. Молодые матросы боятся этого сложного упражнения, и только сознание, что впереди офицер, который уже много раз проходил торпедный аппарат и всегда оставался живым, придает матросам силы и смелости.... Раздеваюсь. Все белье мокрое от пота. Доктор Толя Филин вытирает мою голову полотенцем. Посматриваю на своих матросов. Все серьезны. Сосредоточенны. Лица красные. Еще не отошли от переживаний, от испытаний глубиной погружения. Молодцы. Хорошие ребята. С ними можно идти в море. Настоящие мужчины. Они уже прошли Огонь и Воду на занятиях по борьбе за живучесть. Сегодня прошли .
Остались - чертовы зубы. Когда закончат службу на нашей гвардейской субмарине, они смело могут сказать, что прошли и Чертовы зубы. Этим парням уже ничего не будет страшно в жизни. Радость охватывает меня, прилив необыкновенного счастья, молодой задор и энергия бьют через край! Хочется обнять весь мир! Но ...что это? Я не верю своим глазам. Этого не может быть! Нет! Нет! По причалу идет... моя вчерашняя прекрасная незнакомка. В форме морского офицера-врача. Да как идет! Софи Лорен из «Брака по-итальянски». Ничто так не украшает женщину, как военная форма, а тем более - морская. А если еще женщина - яркая блондинка! Вся бригада подводников бросила работу и смотрит на нее, Идет Нефертити, идет Клеопатра, идет Мерилин Монро, идет Катрин Денев! Подходит к старпому, у которого глаза вылезли из орбит от удивления, и докладывает: «Помощник флагманского врача бригады старший лейтенант медицинской службы Ковалева Виктория. Мне приказано проверить медицинское обеспечение вашего зачетного упражнения». Старпом застыл, буквально открыв рот, и смотрит на нее фарами своих стеклянных глаз. Она разворачивается, хладнокровно смотрит на меня, я (младше ее по званию) вынужден отдать ей воинскую честь. Спрашивает старпома: «Этот лейтенант прошел торпедный аппарат? Мне надо осмотреть его и нескольких матросов». Старпом - сама вежливость. «Да, да. Штурман Алексей Игольников, быстро в распоряжение врача. Показать все, что она потребует». Звучит несколько двусмысленно, я краснею. Не знаю, как себя вести. Садимся тут же за стол. Она измеряет мне давление, проверяет пульс. Серьезная, властная, решительная. Красивая. Ничем не показывает вида, что мы знакомы. Да еще как знакомы! Ближе некуда! Она записывает мое давление, пульс; они уже в норме, молодой организм пришел в себя. Она невзначай поворачивает листок ко мне, читаю: «Ласковый мой! Жду вечером там же». Я - пунцовый, не могу поднять глаза. Я счастлив. Еле сдерживаю себя, чтобы не расцеловать ее тут же, при всех. Да что там торпедный аппарат? Ради такой женщины я готов пройти хоть десять аппаратов. Она поговорила с нашим врачом, два раза показав пальцем в мою сторону, и занялась моими матросами. Толя Филин несколько фривольно подошел ко мне с большим шприцем: «Начальница приказала подкормить тебя глюкозой внутривенно, - хитро улыбнулся и добавил, - с чего бы это?» Когда она закончила замеры, собралась и пошла, старпом шутливо дал команду «Смирно!», мы все отдали ей честь. И опять вся бригада бросила работу. Моряки видели чудо, произведение искусства, лучшее творение природы - красивую женщину! Прав поэт Есенин: «Тот, кто выдумал твой дивный стан и плечи, к светлой тайне приложил уста». А я красный, с подскочившим давлением и учащенным пульсом, поглупевший и одуревший от ласкового слова неземной женщины-богини, только что переживший стресс в борьбе за жизнь, стоял и про себя повторял: «Вечером. Там же... Вечером...» Было ощущение, что сегодня бог поцеловал меня в темечко... Легкий ветерок с моря с запахом водорослей обдувал меня, успокаивал и возвращал к жизни. Молодость - до чего ты хороша!
... Всезнающий старший помощник командира подводной лодки, веселый и жизнерадостный, капитан 3 ранга Колчин Юрий Павлович построил команду - и футболистов, и болельщиков и с песней повел на стадион. Пришли на стадион с красивым названием «КВВК» - коровий выгон высшего качества. Футболисты по шесть человек на поле и по одному в воротах замерли, ожидая сигнала. Судья, доктор капитан Филин Анатолий Александрович, достал из штанов свисток, и футбол начался.
Юрий Павлович, юморист № 1 нашей бригады лодок, повел репортаж. Почти профессиональный. Моряки-болельщики заранее улыбаются, сейчас начнутся хохмы. Комментатор набирает обороты: «Итак, мяч попал к рулевому Долгову. Долгов отдал Копейкину. Копейкин перебросил его Рублеву и команда «Шпиль» бросилась вперед. Удар по воротам! Страшный удар... Уж не знаю, чем вратарь остановил мяч, но он застрял у него между ног. Это спартаковская школа!». Матросы шире заулыбались. ЮП (так все уважительно называют Юрия Павловича на лодке) продолжает вести репортаж: «Футболисты команды «Шпиль» во главе со штурманом Алексеем Игольниковым продолжают идти вперед. Свой зад они просто забросили. Напрасно... Нападающий «Маховика» моторист матрос Баранов по кличке «Ваня-Пеле» увидел ошибку соперника и вцепился в нее мертвой хваткой. Он вышел к воротам «Шпиля» один на один, но в это время другой «бразилец» Сашок Сагадаш в падении почти стянул с него трусы и брюки. Грубо, но все было корректно. Арбитр достал из штанов удаление, но под воздействием слез и клятвенных заверений Сагадаша передумал. А «Ваня-Пеле» сегодня хорош, он вездесущ - только что атаковал чужие ворота, а сейчас валяется на снегу около своих». Матросы уже смеялись. ЮП в ударе: «Футболисты-интеллектуалы бросились в психическую атаку, защитник «Маховика» трюмный матрос Яков Доберман поднял ногу, и атака «Шпиля»... захлебнулась! Никто не ожидал такого исхода. Но каков защитник! Прав замполит, надо наших людей изучать глубже и «щетельней». Комментатор в запале: «А теперь уже Сашок Сагадаш нащупал изъян между ног противника и быстро им воспользовался. Да-а-а, повторю, это школа! Высшая партийная школа! Вратарю здесь нечего делать, пусть отдыхает». Матросы-болельщики уже хохочут. «Счет 2:2. Сашок Сагадаш снова рвется к воротам «Маховика», в борьбе за мяч он оттесняет нападающего и овладевает им. Надеюсь, что с футболистом все в порядке, хотя его и уносят с поля вперед ногами. Арбитр, видимо, от избытка чувств, принимает в поле красивые позы, не думаю, что он раньше занимался балетом». Матросы ржут, их уже не остановить. ЮП в экстазе: «Футбол на снегу принимает разгоряченный вид. От игроков идет пар. Похоже, им очень жарко. Я помню такой же тяжелый матч киевского «Динамо»: футболисты мочились на каждом шагу. Но вернемся к нашим «баранам». С ревом проносятся по полю спортсмены. Счет уже двузначный 11 : 11. Кто-то мощно бьет по воротам. Все кричат: «Хулио, Хулио...». Должен вам сказать, Хулио - это имя! Удар был очень сильным. Мяч попал в голову защитника, хорошо, что не в ворота. Но,.. может быть сотрясение. Пора кончать этот обострившийся матч, такой футбол, как говорил Николай Озеров, нам не нужен». Старпом дает сигнал судье в поле. При счете 17 : 17 обессиленный судья - доктор Филин дает финальный свисток. Матч окончен. Подходят счастливые футболисты. «Все грязные, потные, страшные - вот что такое футбол!», - под общий хохот заканчивает репортаж Юрий Павлович Колчин. Все довольны. Экипаж идет мыться и обедать. Завтра снова футбол. «Маховик» будет встречается с «Запалом», командой торпедистов. Все ждут нового репортажа. - это такая редкость!"
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
С вопросами и предложениями обращаться fregat@ post.com Максимов Валентин Владимирович
Начальником курса был капитан 2 ранга К.А.Куленков. Чем в училище занимался старший лейтенант Малышев не помню, в 1948 году он перешел в ТОВВМУ в Учебный отдел. В двухэтажном здании в левом крыле мы жили первый год, на подкурсе мы занимали правое крыло на втором этаже. Кроме воспитанников училища, в одноэтажных зданиях размещался ДУК (экипажи катеров) и узел связи с кучкой матросов. Связистами командовал мичман, начинавший службу радистом в 1904 г в Порт-Артуре. За долголетнюю службу был награжден Орденом Ленина, в те времена служивых чтили. Познакомившись с ранее опубликованным очерком истории Владивостоксеого ВМПУ, хочу заметить, во-первых, что никаких вице-старшин у нас не было - были старшины срочной службы: Емелин - старшина роты все три года; Розенберг, москвич по кличке Румпельсбург; Соколов по кличке нищий; Касьянов. На подкурсе остались Емелин и Касьянов. Во-вторых, гауптвахта в училище была своя и располагалась в первом здании после жилого корпуса и водить людей на гарнизонную не было смысла.
На снимке отметка приблизительно обозначает наше место базирования. В бухте в изобилии водились моллюски-гребешки и трепанги (морской женьшень). Любимой добычей был гребешок, плантации трепанга по молодости нас не интересовали, хотя, если зайти в воду на 2-3 м от берега минут за двадцать можно было набрать ведро этих моллюсков. По бухте часто ходил катерок с плашкоутом на буксире, с плашкоута спускался водолаз и в корзину собирал трепангов. На практике со мной произошел трагикомический случай. Как-то раз мы с Толей Лисиным по кличке Дагор (с якутского, друг) пошли ловить рыбу с плота из двух бочек. Ловили в бухте, где базировались гидросамолеты. Здесь у мыса, разделяющего две бухточки, мы и расположились. Дул небольшой ветер на выход из бухты. Мы с ним поздно заметили, что нас сорвало с якоря и отнесло метров на 20-25 от берега. На мое предложение бросить плот и плыть к берегу Толя заявил, что плавать он не умеет (он приехал из Якутии, учиться плавать просто было негде). Пришлось нам дрейфовать часа два. На наше счастье ветер доставил нас к противоположному берегу и уже у самого берега плот развалился. Мы же, счастливые, побрели по берегу к себе.
Курсант Анатолий Г. Лисин
Год совместной учебы, тяготы практики сплотили коллектив. Если в обращении нахимовцы называли себя «питоны», то тихоокеанцы - «саки». Это обращение было в подготе и в ТОВВМУ. Молва приписывает происхождение от термина «сак-клюз». Иногда в ходу у нас было обращение «дровопил» или «рядовые дровопилы». Последнее обращение, мне кажется, ходило именно в нашем выпуске. Наш начальник курса капитан 2 ранга К.А.Куленков в период войны - помощник командира «Щ-122», штурманом на этой ПЛ служил ранее упомянутый Г.Е.Афанасьев. - После войны - заместитель начальника Мурманской мореходки по военно-морской подготовке. - . Константин Анатольевич Куленков запомнился в качестве любителя топить печки, лихо гонять на шестерке. Он дал старшине-срочнику Соколову кличку "нищий", в общем зря, но она прилипла к человеку. Основное его занятие было никому не мешать, тем более, что на одну роту была куча начальников: командир роты, офицеры-воспитатели, строевые старшины, замполит, который в основном любил заниматься воспитанием, преподаватели. Капитан 1 ранга Соколов (Соколов Алексей Михайлович) в наше время сидел в кабинете. Чем он там занимался, нам не ведомо, но раз учебный процесс был отработан, значит, занимался своим делом. Еще он был знаменит тем, что его овчарка сама ходила с ведерком на камбуз за пищевыми отходами себе на пропитание.
В 1948 году наше училище закрыли, младший курс перевели в Саратов. Нас перевели в на подкурс. Жить стало еще лучше, мы заняли второй этаж в правом крыле здания. Учебные классы остались старые, учебные кабинеты разместились на первом этаже правого крыла. Обслуживающее хозяйство осталось с нами. Пришел новый командир роты капитан 3 ранга Гейлер и немедленно получил кличку "папа", его жена - "мама". Некоторые расторопные, если их не увольняли, бежали к маме, и проблема, как правило, решалась. У меня Гейлер был командиром роты пять лет, до окончания ТОВВМУ. Жить с ним можно было. Небольшая подсказка накручивает на бумагу ряд воспоминаний. Деталей всплывает много, посему придется остановиться. После практики в отпуск мне уже пришлось ехать до Москвы и дальше. Ехать пришлось на «пятьсот веселом» двадцать суток, денег там не платили и ехали все желающие. Путешествие на этом поезде особая повесть. Поезд этот, , ехал без всякого расписания. Все флотские по всем вопросам сразу сбивались в кучу и друг другу помогали в пути. Вообще это было время, когда флотское братство не было пустым звуком.
Путешествия по нашим железным дорогам в сороковые годы прошлого века были полны всяких приключений. Мне удалось без билета проехать от Владивостока до Москвы и от Москвы до Владивостока. Позже много раз с билетом и плацкартой на третьей полке. Общее впечатление, народ был дружнее, более благожелателен. Была готовность помочь друг другу. На втором курсе к нам пришел новый командир роты капитан Уфимцев, нормальный, требовательный мужик. Нас перевели в новое жилое помещение и жизнь пошла веселее. За любовь к строевой подготовке наш ротный получил прозвище «конь с яйцами». Но выдрессировал он нас хорошо, на приветствие начальников отвечали через десять шагов. После него на подкурсе новый командир роты в таких случаях вытирал пот со лба и требовал прекратить наши штучки. На втором курсе ТОВВМУ наша рота открывала ноябрьский парад, за нами шли уже старшие. В ней были подготы в полном составе. После второго курса мы разбрелись по факультетам. После первого курса всякие середнячки выправились, неспособных отчислили, а многие как Сергей Белехов (юнга с КАФ) резко пошли вперед. Наш класс на втором курсе вышел в число передовых. В роте было несколько карабинов, стояли они в пирамиде без замка. С карабинами, но без патронов ходили на охрану складов. Местные, такие как Лева Казыханов, Шатенко и еще пара человек ходили с ними в самоволку. Один с карабином изображал конвойного, другой в шинели без ремня изображал арестованного, которого ведут на гауптвахту. Самое интересное, что проколов у них не было. Бичом долгое время было воровство. Постепенно воры отлавливались, в основном это были местные, и изгонялись. Последнего отловили уже на подкурсе, сдали его начальству. Вора судили и дали ему большой срок, больше у нас никогда не воровали.
На строевой подготовке, на вечерней прогулке пели свои любимые флотские песни: про бескозырку, , ты моряк красивый сам собою и т.п. Иногда пели хулиганскую песню про блоху, которая пела песню на дедовом яйце.
Один из авторов песни "Прощайте скалистые горы",
На подкурсе укрепился преподавательский состав, возросла требовательность к нам. На втором курсе физику преподавал забавный старичок. Оценки ставил так: подход 5 ответ 2, отход 5. Общая оценка 3. Поскольку он был глуховат, то при вызове кого-либо к доске весь класс дружно топал ногами под столом, помогая вызванному заработать баллы. После второго курса в училище его не оставили. Преподавателем физики стала Блажина, очень знающий преподаватель. Математику у нас преподавали последовательно два зубра. Оба рассказывали так, что часто выводы надо было додумывать самому. В начале было тяжело и непривычно, потом втянулись. Думать они научили, мне однажды их наука помогла на экзамене по математике. Мне удалось, опираясь на исходные данные, вывести формулу и решить задачу. На подкурсе математику преподавала молодая учительница. Преподавала хорошо, фамилию забыл, все звали ее Верочка. Английский язык преподавала Тырина, учила хорошо и уже в ТОВВМУ мы потихоньку забывали то, чему она нас учила. Литературу и русский преподавала очень увлеченная женщина, стихи читала с душой. Как всякая женщина, любила поболтать, уроки вела в свободном режиме и достаточно интересно. В каком-то классе, будучи в плохом настроении, она немного поконфликтовала и пожаловалась командиру роты на плохое поведение класса. Весь курс затаил в душе хамство и объявил ей бойкот. Прибывает она на следующий день в наш класс, занятие как всегда начинает с женской болтовни, в ответ молчание. Ответы только по существу занятий. Она смекнула, что это неспроста. Когда это повторилось в другом классе, она разрыдалась, выскочила из класса и обещала больше не жаловаться на нас. Мы ее тут же простили. И все пошло по-прежнему. Этот прием впоследствии мы использовали с англичанками в ТОВВМУ. Они тоже любили поболтать.
Химию преподавала суровая женщина, знающая свой предмет. Она начинала с первого курса, затем куда-то уходила, вернулась на подкурс. Ее заменял очень пожилой мужчина, учил плохо. На контрольных все доставали учебники и нагло списывали. Через некоторое время он объявлял: а я сейчас кого-то напугаю. Все прятали учебники, он проходил между рядами и снова садился за стол. Все доставали книги и продолжали списывать. Историю преподавала молодая женщина из ленинградских блокадниц. С ней у нас были хорошие деловые отношения. Учебу завершали серьезные экзамены - 13 штук. Первый - литература письменно. Двойка по предмету автоматически освобождала от дальнейшей сдачи экзаменов до следующего года. Некоторые из нас экзамены не сдали (человека четыре) и пошли в интенданты или Кронштадтское училище. Е.И.Гаврилова, принимавшая экзамен по английскому языку по окончании подкурса, очень интеллигентная женщина, никогда не скрывавшая то, что она дворянка, но и не кичившаяся этим, была сражена, когда увидела, что мы прыгаем через костер, сложенный из конспектов. По традиции подготов окончание экзаменов отмечалось дикими плясками вокруг костра и прыжками через . Потом много лет спустя мы осознавали, что многие записи надо было сохранить.
Прошло много лет и можно признаться, что система шпаргалок, «шпор» была доведена до совершенства, хотя начальство предпринимало много усилий для ликвидации этого явления. Описывать детали не буду, дабы не распространять опыт предков. Последним достижением была «пристрелка», базировалась она на теории вероятностей. Как ни тусовали билеты преподаватели, после четырех первых билетов, взятых по системе, расположение остальных билетов восстанавливалось с точностью до 2-3 билетов. Чем больше брали билетов, тем точнее определялось место оставшихся. Асом пристрелки у нас был Вадим Барабаш, уже в ТОВВМУ он эту систему довел до совершенства. Гриша Базалий учился в нашем классе и на экзаменах по физике билет брал по пристрелке, крупно промахнулся и от отчаяния начал нагло перебирать билеты в поисках своего. При этом успевал называть номера билетов. Дежурный по пристрелке не растерялся и все отметил. Дальше все пошло без сбоев. От наглости Базалия преподаватель впала в ступор и потом говорила, что больше всего боялась, что войдет член приемной комиссии (он вышел перекурить) и обвинит ее в сговоре с нами.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Потом нас перевели на подводный минный заградитель . Это была бывшая эстонская лодка, вошедшая в состав ВМФ СССР в 1940 г. Командовал лодкой Александр Наумович Кирток, опытный подводник. На этой лодке мы сделали свои первые шаги под водой всё на том же Красногорском рейде. Здесь мы научились правильно вести себя под водой. Такая практика нам - Славе Рассу, Юре Зеленцову и мне показалась недостаточной. Вместо отпуска мы отправились в командировку на Северный флот. Там нас не ждали и хотели сразу отправить домой, но вмешался начальник штаба флота вице-адмирал Н.И.Шибаев и нам удалось провести полноценную стажировку на подлодках Л XIII-38 серии. Я стажировался на Б-20.
Подводная лодка Л-20 (Б-20) - Надводные корабли, суда и подводные лодки постройки завода № 402 - Северного машиностроительного предприятия (1942-2001). Справочник. /авт. - сост. Спирихин С.А.; [редкол.: Ю.В. Кондрашов (пред.) [и др.]] - Архангельск: ОАО «ИПП «Правд» Севера», 2004.
Обычно переход в другой ВУЗ связан с целым рядом трудностей – от учебных, вызванных разными учебными программами и до психологических, связанных с вживанием в новый коллектив. Наш переход прошел безболезненно, поскольку мы учились по схожим программам В коллектив мы влились быстро, ибо имели уже большую практику жизни в военном коллективе. В связи с развернувшимся строительством в 1953 году подводного флота нам отменили «гардемаринскую» практику и выпустили досрочно. Сейчас я могу сказать о том, что мы приняли правильное и дальновидное решение о переходе в училище подводного плавания, даже несмотря на то, что в училище Фрунзе после окончания целая группа выпускников-лейтенантов была зачислена на краткосрочные курсы подплава и стала подводниками. У нашей группы служба пошла быстрее и успешнее. Все, кроме Ростислава Расса, который трагически погиб в 1958 году, стали командирами новых подводных лодок. Итак, в 1953 году с окончанием училища мы стали офицерами-подводниками. Ковалев Э.
Молодой выпускник лейтенант Военно-морского флота Э.А.Ковалев.
После выпуска я был назначен, как и все начинающие офицеры подводники, на младшую должность, в данном случае, на должность командира минно-торпедной группы БЧ– II-III (боевой части артиллерийской и минно-торпедной) вновь построенный подводной лодки С-154 проекта 613. Училище я закончил с отличием и имел право выбора флота, на котором мне предстояло служить. Какой флот выберет патриот подводник? Да, Северный. Моя лодка была построена на Сормовском судостроительном заводе (г. Горький) и направлялась на Север по внутренним водным путям, но в Вознесеньи (Онежское озеро) волею Главного штаба её перенаправили на Балтику. Ко времени нашего выпуска лодка оказалась на Балтийском судостроительном заводе, стояла у достроечного пирса, готовясь к испытаниям и путешествию на флот. Я сел на трамвай и приехал на Балтийский завод, где и влился в ряды славного экипажа.
Третий шаг – служба молодого офицера
Кстати, это наиболее сложный период в жизни офицера. Ряд наших товарищей не выдержали испытаний именно на этом участке службы и покинули по тем или другим причинам флот. Здесь ты самый младший офицер и отношение к тебе соответствующее, а ты должен показать свою работоспособность, знание техники, обладать основами судовождения, о чем я уже неоднократно говорил. Самостоятельность твоя в этот период минимальна, и в большей степени дальнейшая карьера зависит от твоих непосредственных начальников – командира БЧ, также офицеров, отвечающих за организацию службы на корабле – помощника командира, старпома (старшего помощника). Со всеми у тебя должны быть хорошие отношения. Полученная закалка в нахимовском училище позволила мне быстро занять достойное место в коллективе. Достроенная на заводе лодка, после швартовых и заводских испытаний, теперь своим ходом должна была добираться в «столицу» подводного флота Либаву (Лиепая). Лодка была включена в состав 158 бригады подводных лодок (БПЛ).
Подводные лодки пр.613 у пирсов в Лиепае. На дальнем плане видна знаменитая в свое время трофейная подлодка Б-29 XXI серии немецкой постройки, плававшая под нашим флагом. Еще дальше в тумане видна наша плавбаза «Смольный».
Первостепенной задачей молодого офицера на флоте является сдача зачетов (экзаменов) на допуск к самостоятельному управлению своим подразделением, несению якорной и ходовой вахтами. Зачеты принимали штабные офицеры – флагманские специалисты по всем флотским специальностям: флагштур – по знанию навигационного театра, флагминер – по моей специальности – умению обращаться с торпедами и минами и знанию устройства материальной части; флагмех – знанию лодки и умению эксплуатировать её многочисленные устройства ( в объеме вахтенного офицера); флагманский связист – знание и умение эксплуатировать средства связи лодки. Экзамены приходилось сдавать даже флагхиму, флагманскому специалисту по закрытой связи и др. Одновременно офицер и практически отрабатывает свои служебные обязанности. Руководит такой практикой командир БЧ и командир лодки. Командир очень внимательно отнесся к моей практике. Старпому он приказал совместить время моей ходовой вахты со временем, когда командир находится на мостике. Находясь всегда рядом, он не вмешивался в мои действия, если они не вели к тяжелым последствиям, и всегда готов был готов придти на помощь. О допущенных мной ошибках он говорил мне после вахты. Советовал, как избегать их в дальнейшем. Через пару ходовых недель командир посчитал, что я как вахтенный офицер вполне созрел. При моем очередном заступлении на вахту он приказал принести на мостик книгу корабельных приказов.
Приняв её из рук старпома, он тут же своей рукой написал приказ, которым допустил меня к самостоятельному несению ходовой и якорной вахты, расписался и зачитал приказ присутствующим: мне старпому и сигнальщику. Затем он захлопнул книгу, вернул ее старпому и спустился вниз. Далее лодкой управлял я. Это была громадная моя победа, случай, в общем-то, неординарный. Не прошло и двух месяцев с начала нашего активного плавания, как я стал вахтенным офицером. Последующая служба на флоте не дала подобных примеров ускоренной подготовки мореплавателей, но для меня это был прекрасный пример, которому я всегда старался придерживаться. Об этом я еще расскажу ниже. Летом 1954 года наша лодка из-за аварии (столкновения с БО – большим охотником) была поставлена в док. Офицеры в это время часто отправлялись в отпуска. Подвезло и мне – я был отправлен в первый отпуск летом.
Лейтенант Э.Ковалев в отпуске в Москве. Про себя я называю это фото «клешник» - в то время было модно носить широкие брюки. Надо обратить внимание и на черные перчатки. Это тоже мода, хотя для подводников это скорее предмет первой необходимости – более удобно и гигиенично вечно хвататься за металлические поручни.
К концу 1954 года я по определению руководства уже вырос «из штанишек» командира минно-торпедной группы, мне было присвоено звание старшего лейтенанта и я был назначен командиром БЧ-II-III на другую лодку – ПЛ С-166. Командир боевой части на лодки это - самостоятельность, это один из основных офицеров подводного корабля. Карьера вроде бы начинает выстраиваться.
Старший лейтенант Э.Ковалев, минный офицер подводных лодок: "С-154" (1953-1954), "С-166" (1954-1955), "К-14" (1956-1958).
Я очень любил свою специальность, связанную с подготовкой к применению замечательного оружия – торпед и торпедной стрельбой по целям. Я уже писал, что свою специальность я выбрал одним из немногих еще в училище, посвящал ей все силы. И судьба благоволила ко мне – уже в 1956 году я был направлен на флотские курсы повышения квалификации – на Высшие специальные курсы офицерские состава (ВСКОС – в то время, потом наименование курсов несколько раз менялось). На ВСКОС посылали обычно перспективных офицеров. Так и случилось. После окончания курсов я получил назначение командиром минно-торпедной боевой части теперь уже на одну из первых подводных лодок с атомным двигателем - проекта 627 Краснознаменного Северного флота. Это был сугубо секретный проект государственной важности. Даже общий вид лодки был строго засекречен. Это сейчас мы можем любоваться замечательным кораблем в море. На атомные лодки назначали не каждого.
Самые первые четыре атомные подводные лодки (К-5, К-14, К-19, К-27) строили в Северодвинске, о котором мой близкий друг и соавтор по книге «Возвращенные бездной», написал следующие строки.
Экипажи этих лодок формировались и обучались тут же за исключением специалистов электромеханической направленности, которые еще выезжали в город Обнинск, чтобы проникнуть в тайны атомного ядра и, осторожно (управляемо) разорвав его связи, на специальном стенде научиться извлекать на свет фантастическую энергию. Я попал на третью лодку из строящейся серии. Итак, прощай замечательная Балтика, на много лет я перебрался с семьей на Север, для начала в славный город Северодвинск. Мне кажется, многим из читателей нашей книги еще предстоит побывать в этом городе. Город Северодвинск (тогда Молотовск) раскинулся на Летнем берегу Белого моря в дельте могучей Северной Двины при самом впадении в море ее Никольского рукава. Когда-то правил на этой болотистой земле Северодвинский монастырь. На территории судостроительного завода мы наблюдали его развалины. Селились россияне тут издавна. Новгородцы уже в XV веке заселили эти берега и постепенно превращались в поморов.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Воспоминаниями Виктора Михайловича Ермакова продолжим рассказ о Владивостокском Военно-Морском Подготовительном училище. (Ранее опубликованы: )
Владивостокское ВМПУ было создано в 1944 году. Я, В.М.Ермаков, как и многие другие, поступил в подгот в 1946 году. Люди собрались со всех концов СССР: от Ленинграда до Магадана. Я, например, с моим одноклассником Юрой Жилиным приехал из гор. Куйбышевка-Восточная Амурской области. Отбор был достаточно жестким, как по здоровью так и по знаниям. Большинство поступающих были, как правило, без отцов, прошла кровопролитная война. В училище был уникальный человек майор Яшинин Николай Иванович, он принимал физику и часто ставил положительные оценки. За пролетарское происхождение тем, у кого погибли отцы в Великую Отечественную войну. Впоследствии его никто из принятых в училище не подвел и для многих подготов он крестный отец. (И в дальнейшем, заведуя кафедрой физики в ТОВВМУ, переехав в Ленинградскую область, полковник в отставке, заслуженный изобретатель Николай Иванович Яшинин так увлекал задачами по физике, что каждый из нас стремился быть первым, - свидетельствует один из его учеников.) И далее счастливый день зачисления в училище, одели, обули. Многие из нас вдребезги разбили свою обувь, некоторые ходили уже босиком, так что американские ботинки, в просторечии РГД, нам казались модельной обувью. Попутно замечу, что положенное по норме обмундирование мы получили полностью и хорошего качества, в основном из довоенных запасов, и так был одет весь ТОФ, а ведь война окончилась год назад, Форменные суконные рубахи были из сукна, закупленного у союзников, и имели фиолетовый оттенок, в отличие от нашего синего. Впоследствии на последнем курсе подгота мне досталась белая форменка с красными звездочками на рукавах (носили краснофлотцы), рубаха была пошита из льняной ткани, в ней я проходил года четыре, она легко стиралась и в ней было прохладно.
Училище располагалось в корпусах, которые были ранее заняты школой младших авиационных специалистов (ШМАС); в одном гарнизоне с Тихоокеанским высшим военно-морским училищем на 6-м километре шоссе в районе Первой Речки.
К слову, если посмотреть на обмундирование современного матроса, прошибает слеза. В покрое нарушены флотские традиции, вроде мелочь, но флот был всегда силен своими традициями в форме, взаимоотношениях, образе жизни. На нашу беду незадолго до нас в училище случился пожар, сгорел второй этаж главного корпуса, мы поместились на первом этаже и мучались зимой от холода, весной и осенью от дождей. Проблему с теплом решили установкой печи из 200 литровой бочки. Зато в окрестностях пропали все телефонные столбы, они хорошо горели. Проблема с затоплением решалась еще проще. Ломом в углу пробивалась дыра и вода уходила. Последствия пожара имели и маленький плюс, на сгоревшем потолке всегда был уголь для утюга. При всех трудностях быта господствовал флотский культ чистоты. Действовал принцип, что моряк должен быть чисто одет, гладко выбрит и слегка…. В процессе учебы к нам присоединились лучшие выпускники Соловецкой школы юнг: В.Живов, С.Николаев, Ю.Лебедев и Саня Вольфсон из расформированного училища химзащиты. Все они закончили Подгот и перешли в ТОВВМУ, которое тоже успешно окончили. Исключение составил Вова Живов, после окончания Подгота его отчислили по болезни, хотя учился он очень хорошо. Дисциплина насаждалась усилиями офицеров и кадровых старшин. Преподаватели были опытные, требовательные, но и мы были не промах. Все стены и потолок были исписаны: квадраты чисел, ряд активности металлов и многое другое. Все это писалось мелом на побеленных стенах и потолке. Воспитанникам видно, преподавателям с ослабленным зрением нет. Был у нас сын начальника госпиталя Романович, он подручный материал вставлял в циферблат часов «Кировские». Впрочем, он был ленив, учился плохо и вскоре его отчислили. За время учебы в ВВМПУ и ТОВВМУ у меня сложилось впечатление, что училищное начальство ленивых сынков высоких начальников отчисляло беспощадно. Весь путь от начала и до конца прошел С.Титов, сын генерала НКВД, очень приличный парень, хорошо учился.
На первом курсе мы изучали два иностранных языка: английский и французский, нам также давали уроки бальных танцев. После первого курса танцы и французский перестали преподавать. Воинским воспитанием занимались офицеры-воспитатели, старшины срочной службы, командир роты капитан-лейтенант Коваль, замполит старший лейтенант И.И.Кравец, военно-морское дело преподавал капитан-лейтенант Пшеницын, он потом с нами перешел в ТОВВМУ на кафедру навигации и затем ушел на флот флагманским штурманом Порт-Артурской ВМБ. По моему мнению, образец флотского офицера, очень грамотный штурман, одет с иголочки, вежлив со всеми. С начальниками учтив без подхалимажа, с достоинством. Потом после училища я попал в Порт-Артур, его там уже не было. Мне и Титкову досталась комната, где раньше жил Пшеницын, и мне по наследству досталась книга Пшеницына «Основы маневрирования», храню ее до сих пор. (В 1957 году капитан 2 ранга К.Ф.Пшеницын был назначен начальником штурманского факультета ВВМУПП, в дальнейшем - кандидат военно-морских наук, доцент капитаны 1 ранга К.Ф.Пшеницын преподавал на кафедре кораблевождения. - История штурманской службы Флота России: [История и развитие штурм. дела / Г.И. Безбородов, С.П. Алексеев, В.Н. Андреев и др.]; Гл. ред. Е.Г. Бабинов. - М.: Большая Рос. энцикл., 2003.) Фамилии других офицеров за давностью лет забыл. С бывшим командиром роты капитан-лейтенантом Коваль пришлось встретиться на открытии памятника Адмиралу Флота Советского Союза Н.Г.Кузнецову в Севастополе. По-моему, это лучший выдающему Советскому Флотоводцу.
Начальником училища был капитан 1 ранга Георгий Васильевич Парийский, видели мы его очень редко. Летом на практику уходили на остров Русский в бухту Воевода. Сама бухта имела как бы еще две бухточки. В первой, слева от входа, базировалась эскадрилья летающих лодок МБР-2,во второй размещалась наша база. Жили в здании, где раньше размещалась береговая часть. Кормили плохо, это был 1947 год, и интенданты старались использовать природные ресурсы: щавель, свежие листья дикого винограда. Мучением было топить камбуз, сырые дрова плохо горели. Военная смекалка помогла - стали использовать дымовые шашки ДШ-11, если их разрубить, то они горели без дыма. Таких шашек вокруг в лесу было много. Недалеко от нас в лесу стояли штабеля из ящиков со снарядами калибра 76-85 мм. Никто их не воровал, не пытался разобрать на детали, хотя латунь ценилась для изготовления якорей на погоны. В лесных зарослях вокруг было полно клещей, и они нам сильно досаждали, после каждого похода приходилось раздеваться и осматривать тело. Морской подготовкой занимались офицеры цикла и офицеры курса. Основным плавсредством был ЯЛ-6, но учили ходить и на баркасе. Для некоторых первокурсников по малости роста это было тяжело, ибо весла их перетягивали. Общевойсковой подготовкой с нами занимался Полтора Ивана (звание и фамилию не помню), офицер с опытом войны. На занятиях по гранатометанию (гранаты бросали все) мы стоим в шеренгу у уреза. Полтора Ивана берет Ф-1, зажимает ее в ладони, выдергивает чеку и водит ей у нас под носом, одновременно объясняет правила обращения с ней. Затем бросает гранату в воду, взрыв, все стоят. Был у нас Славка Петров, очень маленький, и когда он кинул гранату метров на 10, Полтора Ивана истошно заорал: - ложись!!! Все мгновенно упали на землю, он после этого долго материл Петрова. Через три года Петров вымахал в здоровенного детину.
Особенности гранаты: Корпус при разрыве дает около 290 крупных тяжелых осколков с начальной скоростью разлета около 730 м/с. При этом на образование убойных осколков идет 30% массы корпуса, остальное распыляется. Приведенная площадь разлета осколков — 75-82 кв.м.
После таких занятий для нас граната была родным оружием. Самое интересное то, что в ТОВВМУ мы гранат уже не бросали. Достаточно много занимались физподготовкой, но плаванию, по-моему, не учили. Были люди, которые плавать научились уже в ТОВВМУ. Во время зачетного марш-броска (а дороги на острове Русский - это петли с подъемами, спусками и крутыми поворотами) в нашу колонну из-за поворота неожиданно скатилась грузовая автомашина, водитель растерялся. Впереди строя двигался начальник цикла физподготовки майор П.А.Кудинов, в прошлом хороший гимнаст, он чудом выскочил из-под колес. Кто-то дал команду, строй разомкнулся и без потерь пропустил машину, только тогда водитель вспомнил про тормоза. Военно-морскую науку преподавали офицеры под руководством капитана 2 ранга Ф.А.Бачинского, в дальнейшем начальник кафедры морской практики ТОВВМУ. Бывший командир посыльного судна .
Фамилий всех преподавателей не помню, по-моему, был капитан-лейтенант Баранов, подтянутый офицер. После расформирования подгота он также перешел в ТОВВМУ. И больше наши пути не пересекались. Зато его жена была нашим курсовым врачом в ТОВВМУ, очень сердобольная женщина и страшно доверчивая, сачки часто ходили к ней с жалобами на здоровье. Всем страждущим она давала освобождение от нарядов, выписывала процедуры или прописывала поливитамины, что было самым ценным. Во время массовых вакцинаций она с медсестрой делала уколы, когда она колола курсантов на ее лице явно читалось, что ей также больно как и пациенту. Больше всего с нами занимался капитан-лейтенант Пшеницын, с нами он был до окончания подкурса (форма организации жизни владивостокских подготов в ТОВВМУ после расформирования подготовительного училища и подготовки к поступлению в высшее училище). Из других офицеров помню капитана 3 ранга Афанасьева, он ходил в американской фуражке и на ремне под кителем у него всегда был пистолетик, но он был на старшем курсе и наши пути не пересекались.
Афанасьев Глеб Емельянович (20.05.1910–?). Родился в Чистополе. Образование: ВМУ (1934), ККС УОПП (1938). Награды: 4 ордена и медали. Капитан 1 ранга. Шт (судовой штурманский офицер, старший или младший) «Щ-118» (1935), Шт «Щ-122» (1935–1936), ПК «Щ-128» (1938–1939), «Щ-128» (29.10.1939–18.08.1941), Командир по оперчасти ШБпл 2 ТОФ (1941–1942), ст. преп. ТОВВМУ (1942), Командир по войсковой разведке ШБпл 3 ТОФ (1942–1944), начальник курса Владивостокского ВМПУ (1944–1948), начальник строевой части Саратовского ВМПУ (1948–1950). Начальник строевого отдела ЛНВМУ в 1950-1956 гг. -
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
