Я никогда ничего подобного не читала. Я никогда ничего подобного не слышала. Но , увидев, прочитала от первого до последнего слова. Один раз. Второй - в руках с маркером.
Меня это потрясло. Взволновало. В некоторых местах, я улыбнулась. Многому удивилась. Ведь писали дети. Откуда у этих малышей такая зоркость и уж совсем взрослая рассудительность ?
Словом, так глубоко задело, что впечатления еще долго не покидали меня, да и мысли тоже.
Праздники, один за другим, которые считаю своими, немного отодвинули все мои размышления вглубь памяти. Да и жизненные ситуации заслонили их, вызвали новые мысли и действий потребовали.
В Прикамье нынче трудная весна. По утрам все еще то -1 , то -3 , то всего +2 градуса. Зябко. И только днем солнышко чуть прогревает воздух и тогда уже хочется снять шапку или берет и подставить его лучам лицо, голову…расстегнуть теплую куртку. Трудно приспособиться здоровым Людям к переменам погоды, а уж ослабленным за зиму , самое время к врачам обращаться. Нездоровье « вышибло из седла « и меня. Друзья , узнав об этом, поспешили на помощь. На расстоянии «руки не подложишь», как говорят в народе. Решили укреплять дух и словами, и видео клипами. Один из них был с молитвами о здравии. С красивым церковным песнопением.
Стала смотреть, слушать. И вдруг клип под названием : «Бог слышит их молитвы « . Стало интересно, кого слышит Бог и какие молитвы ? И услышала детские голоса.
Они говорили обо всем том, что хотели бы попросить у Бога. Или сказать ему. Или поделиться с ним …
Я увидела детские лица. Очень серьезные. И глаза сосредоточенные, задумчивые, словно, заглядывающие внутрь своего маленького сердца … И голоса, искренние, со всеми интонациями и такой не детскостью …
- Здравствуй, господи ! Как у тебя дела ? Как живешь ? Как здоровье ?
- Я сочинил для тебя новую молитву. « Дай, боже, всем мамам на свете улыбку, а папам, дай добрый голос. Всем живым существам на земле дай пищу . А себе , дай доброе здоровье, чтобы ты это нам все мог дать «.
- Я никогда не смогу забыть папины глаза, как он смотрел, когда мама, схватив меня за руку, уходила от него навсегда. Скажи, сколько весит слеза ? … Спасай людей от грехов и от одиночества. Раздай всем людям доброту !
- Я долго думал, что попросить у тебя? Может собаку ? Потом решил, зачем тебя беспокоить по пустякам. Надо попросить у тебя что-то очень важное. Так вот, хочу, чтобы мама приходила с работы всегда веселая и добрая.
- Ты не знаешь, где мой любимый папа ?
- Я очень хочу, чтобы дети из приюта нашли себе новых чудных родителей.
-Почему многие люди такие не солнечные ?
- Я бы хотела, чтобы день рождения у меня был не один раз, а пять. Не из- за подарков. Просто больше раз я бы видела папу.
- Ну, а теперь ты бы сотворил второй раз человека ? - Чтобы мне сделать такого на земле, чтобы ты мной гордился.
- Я тебя уважаю за веру в человека.
- Мы тебя понимаем не только в церкви.
- Пусть все, на кого я посмотрю, пусть улыбаются !
Прослушав все это, я потянулась найти то, прочитанное мной ранее. Газета « Оракул» 05/ 2013 .Открыла разворот газеты под заголовком :» Здравствуй, Господи, навсегда ! « с обведенными маркером местами.
И еще раз прочитала, что проект « Дети пишут Богу « придумал писатель Стюарт Хемпли. Он собрал и опубликовал обращения маленьких американцев к Всевышнему. Возможно, этим бы дело и закончилось. Но книга попала в руки писателя и кинодраматурга М.Г. Дымова. Он решил сделать что-то подобное у себя в Латвии. Обратился за помощью к учителям. Кто-то отмахнулся от такой просьбы, сочтя чудачеством или еще чем другим. А некоторые откликнулись и стали собирать просьбы детей - смешные, наивные, грустные, порой трагичные, но такие искренние, трогательные… к Всевышнему. Набралось на целую книгу, которую он издал в 1997 году.
У Дымова нашлись последователи, в самых разных странах мира. И стали присылать ему детские высказывания. Завершить свой труд писатель не успел. В 2004 году он умер, завещав назвать новую, не изданную книгу : « Здравствуй, Господи, навсегда ! «. Он не знал тогда, что эти слова высекут на его надгробии.
Солидный кусок этой книги и нашел свое место в развороте популярной газеты в канун еще Пасхи. Невозможно было их не прочитать, с пустым сердцем и равнодушием в душе… Невозможно не задуматься и…не позавидовать Так, как написали эти дети с первого по четвертый класс, вряд ли смог кто-нибудь из нас, взрослых. Поздно. Мы давно ушли из детства, поубавилось и значительно - доверчивости, искренности, да и в первую очередь, наивности. У нас , многих, многих такой и веры нет , и вряд ли будет теперь уже. Слишком много повидали, пережили, нашли и потеряли, вознеслись до мечты и стали незрячими, равнодушными, заработали, прикупили, построили , суетимся, выживаем, забывая о душе, доброте, милосердии…
И вопросов, на которые и ответа не находишь, становится все больше и больше.
Кто бы из нас взрослых смог бы задать, обращаясь к Богу , такие вот? Или высказать подобные просьбы, сомнения:
- Спаси наши души от инвалидности ( Изя, 4 класс ) .
- Знаешь, хоть мне кажется, что души у меня нет, но иногда она все-таки побаливает ( Роман, 2 класс) .
-У тебя есть ум ? Или ты весь состоишь из души ? ( Женя,3 класс).
- На каком языке говорят души ? ( Рая, 4 класс ).
- Дай мне, Добрый Боже, доброты, а то моя кончается ( Сбышек, 7 лет ).
- Скажи , ты Бог людей или Бог всего ? ( Лукас, 9 лет ).
И уж совсем взрослые размышления :
- Дорогой Господи , а когда на земле война – это ты в отпуске ( Нина, 11 лет ).
- На все Воля Божья. И на лето ? И на мамину болезнь ? И на войну ? ( Марат, 2 класс ).
-Слушай, вот говорят свет Божий. А тьма чья ? ( Лена, 4 класс ) .
- Разве счастье положено не всем людям ? ( Аркадий , 3 класс ).
-Почему жизнь даешь ты, а отнять ее может любой ( Роман, 3 класс ).
А это уже абсолютно не детские выводы : « Милый Бог, как у тебя на Земле все запущено « ( Дайнис, 12 лет ).
Наверно, примеров хватит. Разговор детей с Богом просто потрясающий, но об этом я уже говорила. Только один еще - последний :
« Вчера учительница велела, чтобы мы написали Тебе письмо. Кто о чем хочет. Так вот, то письмо, которое я написал в классе, не считается. А если считается, то не обращай внимания на ошибки. Будто их нет « ( Сережа., 2 класс ).
И теперь маленькая просьба от меня в самом конце : если то, о чем дети пишут Богу , не заденет чьи-то души, ты, Боже, считай, что этого не было. Только ответь: « Сколько весит слеза ребенка ? «
И хорошо бы еще на один вопрос получить ответ : « Разве счастье положено не всем людям?»
В августе 1942 года бомбардировке подверглась континентальная территория Соединенных Штатов Америки. Японцы и раньше предпринимали технически сложные бомбардировки с помощью автоматических воздушных шаров, пересекающих Тихий океан. Но они сколько-нибудь заметного успеха не принесли. Kорректировка велась по сообщениям американской прессы о возникающих пожарах. Когда американская контрразведка, наконец, сообразила что к чему, тогда сообщения в прессе прекратились. События, предшествовавшие этой бомбардировки начались с Пёрл-Харбора. Ради восстановления престижа и боевого духа нации американское правительство решилось на достаточно безумный план. 18 апреля 1942 года 16 американских легких бомбардировщиков наземного базирования оторвались от палубы авианосца "Хорнет" и взяли курс на Японию. Руководил операцией полковник Дулитл, и в историю она вошла как "Рейд Дулитла". Самолеты сбросили бомбы на ряд крупных японских городов, в том числе и на Токио. Ущерб был нанесен минимальный, но ставка и делалась больше на политическую составляющую операции.
Пилоты, не имея возможности вернуться на авианосец, должны были долететь до материка и сесть в незанятой японцами части Китая. Удалось это только немногим. , участвовавших в налете, один самолет совершил посадку на аэродроме Приморский в районе Владивостока. Экипаж был интернирован. Остальные 15 машин не смогли дотянуть до китайских аэродромов из-за нехватки топлива. Четыре бомбардировщика разбились при попытке совершить вынужденную посадку, экипажи одиннадцати других машин, покинули самолеты в воздухе. Восьмерых летчиков японцам удалось захватить в плен. Трое из них были казнены 15 октября 1942 года, один умер в плену 1 декабря 1943 года.
У японцев этот рейд вызвал сильное желание отомстить. Однако японские адмиралы понимали, что подойти к берегам США на достаточно близкое расстояние незамеченными авианосцам не удастся.
Итак, Япония применилa новый вид вооружения: подводную доставку самолётов на рубеж атаки. В сети появилось много публикаций о тoм, что явилось предтечей использования крылатых ракет на подводных кораблях. Предлагаю просмотреть сокращённый мною материал, в основном взятый из книги .
Первые попытки использования подводной лодки в качестве авианосца предпринимались еще в Первую мировую войну германскими пилотами из отряда морской авиации, которые отрабатывали методику доставки гидросамолета FF-29 к цели "верхом" на подводной лодке U-12. Эксперимент удался, однако транспортировка самолета субмариной, идущей в надводном положении, была весьма опасным предприятием и для лодки, и для самолета. В послевоенные годы созданием подводных авианосцев занимались флоты многих стран мира, однако наибольших успехов добились корабелы Америки, Великобритании, Франции и Японии. Но если американцы, французы и англичане сумели сделать лишь единичные авианесущие субмарины, то Японии удалось создать несколько серий подводных авианосцев, с помощью которых ей удалось немыслимое - осуществить в августе 1942 года бомбардировку территории Соединенных Штатов Америки…
Во Франции 18 ноября 1929 года был спущен на воду гигантский подводный артиллерийский крейсер Surcouf водоизмещением 4000 т, вооруженный двумя 203-мм орудиями и имеющий в кормовой части специальную надстpойку- прочный "тяжелый" ангар для разведывательного самолета МВ-411 Petrel ("лёгкий" ангар с тонкими стенками, меньше влияющий на остойчивость субмарины, привёл к затоплению английской пл М2). Чтобы разместить двухместный поплавковый гидроплан в ангаре, у него демонтировались консоли и складывались поплавки. Взлет осуществлялся с воды, причем самолет спускался на нее и поднимался на лодку специальным краном. Ангар соединялся с прочным корпусом специальной шахтой, что позволяло начинать подготовку самолета к вылету еще под водой. Surcouf предназначался для крейсерских операций на удаленных коммуникациях в океанах и защиты французских колоний от набегов одиночных боевых кораблей противника. Подводный крейсер обладал дальностью плавания (в надводном положении) до 12 000 км и автономностью до 90 суток. Surcouf был введён в строй в 1934 году и базировался в Бресте.
Ведение разведки на обширных тихоокеанских просторах в интересах японского Морского генерального штаба и командования Объединенного флота возлагалось в том числе и на тяжелые субмарины с большой автономностью плавания. А для расширения разведывательных возможностей таких лодок их решено было оснащать бортовыми самолетами. Таким образом, строящиеся в 1930-х годах в Японии авианесущие подводные лодки являлись инструментом стратегической разведки.
Носовая часть лодки типа В-1. На катапульте — самолет E14Y1
Подводная лодка I-15 типа В-1 в надводном положении
В 1942 году разведывательные операции, проводимые авианесущими подводными лодками, достигли своего апогея. Субмарины-авианосцы бороздили воды Тихого океана от северных берегов Австралии до Западного побережья США. Так, 13 февраля 1942 года подлодка I-17 под командованием капитанa 2 ранга КоДзо Нисино получила приказ следовать к берегам США. 20 февраля бортовой самолет дважды поднимался в воздух в поисках кораблей противника, а 23 февраля — с целью выбора объекта на побережье США для артиллерийского обстрела (командир I-17 принял решение провести "акцию устрашения врага" ) . В результате разведывательных полетов бортового E14Y1 была определена подходящая цель — нефтеперерабатывающий завод недалеко от Санта-Барбары. В ночь на 24 февраля японские снаряды обрушились на американскую землю. На берегу были отмечены пожары, а американская служба ПВО даже объявила воздушную тревогу. После этих успешных рейдов командование флота приказало всем японским субмаринам наносить артиллерийские удары по береговым объектам (не в ущерб основному заданию), чтобы вызвать панику и оказать психологическое воздействие на противника. В том же феврале 1942 года другая авианесущая лодка I-25 под командованием капитана Тагами была направлена в полуторамесячный поход в южную часть Тихого океана для разведки портов на побережье Австралии. В течение этого похода ее бортовой самолет (летчик — мичман Набуо Фудзита) провел облет Сиднея, Мельбурна, Хобарта и Веллингтона. 7 апреля 1942 года I-25 благополучно возвратилась на базу. В начале августа I-25 была направлена к Западному побережью США. 17 августа ее бортовой самолет E14Y1 (мичман Фудзитa) впервые произвел воздушную бомбардировку территории США. Залетев на 50 миль вглубь материка, самолет сбросил две зажигательные бомбы в лесном массиве штата Орегон. Такой оригинальный, на первый взгляд, выбор цели был вызван тем, что две 76-кг бомбы (которые только и мог поднять E14Y1) не были в состоянии нанести сколько-нибудь существенный ущерб промышленному объекту или городу, поэтому японцы надеялись вызвать крупный лесной пожар. Возникшая при этом паника помогла бы добиться серьезного пропагандистского успеха, показав, что японская авиация способна наносить удары по Америке. Для операции Фудзиты была специально разработана бомба, которая разбрасывала зажигательные части на основе фосфора в радиусе 300 метров. В результате этой бомбардировки в лесах Орегона действительно возник обширный пожар. На обратном пути самолет Фудзиты был замечен с проходивших торговых судов, после чего флот и авиация США бросились на поиски японской субмарины, однако I-25 все же ушла от преследования и направилась вдоль Западного побережья США на юг. В конце сентября - начале октября I-25 повторила набег на США. 6 октября ее самолет, пилотировавшийся все тем же Фудзитой (он так и остался единственным японским пилотом, бомбившим территорию США), выполнил два рейда, сбросив четыре "зажигалки" в лесную чащу, и благополучно вернулся на борт. В феврале 1942 года командующий Объединенным флотом адмирал Ямомото подписал план строительства подводной авианосной флотилии особого назначения Sen Toku (Sensuican Toku — подводная лодка специального назначения) в составе 18 субмарин типа STo или I-400 (по названию головного корабля серии). Лодки этого типа должны были нести по 3–4 бомбардировщика-торпедоносца с боевой нагрузкой до 1 т, обладать четырехмесячной автономностью и дальностью плавания до 40 000 миль. Ямомото определил и основную цель для этих ударных субмарин - разрушение шлюзов Панамского канала.
Исороку Ямамото адмирал флота (18 апреля 1943, посмертно), маршал Японии (18 апреля 1943, посмертно), Главнокомандующий Объединённым флотом Японской империи во время Второй мировой войны, выпускник Академии военно-морского флота Японской империи, Военно-морского колледжа США и Гарвардского университета (1919—1921)
B середине 1943 года в строю находилось 23 авианесущих подводных крейсерa. Однако быстрое усиление авиации и военно-морского флота США, а также развитие противолодочной и противовоздушной обороны, в которой, к тому же, все шире использовались радиолокаторы, сделали использование подлодками их бортовых самолетов весьма опасным предприятием. Ведь для запуска самолета им приходилось проводить на поверхности моря довольно длительное время. К тому же, для новых субмарин уже не хватало подготовленных пилотов. Учитывая эти обстоятельства, бортовой гидросамолет-разведчик постепенно утрачивал свое значение, и с конца 1943 года японские подводники практически не использовали свои бортовые самолеты в Тихом океане. Вообще же, подводные лодки , способные полтора раза обогнуть земной шар, могли атаковать противника в любой точке Мирового океана. Они оставались самыми крупными субмаринами в мире до середины 1960-х годов, до появления атомных подводных ракетоносцев. Некоторые специалисты считают, что в послевоенное время именно японские STo вдохновили военных кораблестроителей на постройку субмарин, несущих крылатые ракеты. Система погружения и всплытия позволяла лодке уйти под воду в течение 70 секунд, чему способствовал и сравнительно небольшой для японского флота запас плавучести. Ангар для трех самолетов, имевший форму цилиндра (внутренний диаметр — 3,5 м, длина — 37,5 м) разместили над прочным корпусом в центральной части лодки. Ангар и сдвинутая к левому борту рубка имели общее развитое ограждение. Спереди ангар герметически закрывался мощной дверью-крышкой, открывающейся в сторону правого борта. Через люк в полу ангар сообщался с прочным корпусом, что позволяло начинать подготовку самолетов к старту еще до всплытия на поверхность. Тем не менее с момента всплытия подлодки в надводное положение и до подъема в воздух всех трех самолетов проходило не менее 45 минут. Погреб авиационного боезапаса, располагавшийся в четвертом отсеке, вмещал четыре авиационные торпеды, три 800-кг и двенадцать 250-кг бомб. Бортовой бомбардировщик-торпедоносец для I-400, разработанный фирмой Aichi, получил обозначение М6А1 Seiran. Это был поплавковый моноплан с рядным двигателем жидкостного охлаждения. Для размещения самолетов в ангаре были разработаны специальные стартовые тележки, которые могли передвигаться по рельсам, проложенным по полу ангара, а затем по треку катапульты. Тележка имела встроенный гидравлический подъемник, который позволял опускать самолет при закатывании в ангар и наклонять, придавая бомбардировщику дополнительный угол атаки в 3,5 градуса при установке его на пусковую позицию катапульты. В ангаре тележка фиксировалась на рельсах особыми зажимами, а на стартовой позиции зацеплялась за крюк силового поршня катапульты. Перед ангаром в носовой части лодки была установлена специально спроектированная катапульта Тип 4, мод. 10, с длиной трека 27 м, углом возвышения 3 градуса и шириной колеи 1,2 м, рассчитанная на запуск самолетов массой до 5 тонн. Она обеспечивала разгон самолета до скорости 34 м/с и старт с перегрузкой до 2,5 G. У левого борта был установлен складной 12-тонный подъемный кран, убирающийся в углубление палубы, который предназначался для приема на борт самолетов после их приводнения. Кроме основного авиационного вооружения, лодка имела восемь носовых 533-мм торпедных аппаратов с запасом 20 торпед, кормовое 140-мм орудие и десять 25-мм зенитных автоматов - три трехствольных и одна одноствольная установки. Субмарина оснащалась радиолокационными станциями обнаружения надводных и воздушных целей. Чтобы снизить радиолокационную и акустическую заметность, легкий корпус лодки покрыли специальным каучуковым составом. Правда, несмотря на все принятые меры (применение резинометаллических амортизаторов, каучуковое покрытие), шумность лодок STo оставалась достаточно высокой. Экипажу подводного корабля были обеспечены хорошие условия обитаемости, запасы пресной воды и провизии соответствовали автономности в 90 суток, хотя по запасам топлива подлодка могла находиться в море более 100 суток (дальность плавания экономическим ходом- 37 500 миль). Рабочая глубина погружения составляла 100 метров. Лодки STo строились в условиях чрезвычайной секретности, и принимаемые японцами меры увенчались успехом. Уже после войны американское командование было вынуждено признать, что появление японских подводных авианосцев было для него полной неожиданностью. Экипаж подводной лодки I-400
Подводная лодка I-400. Ангар для хранения гидросамолетов М6А Seiran (крышка ангара открыта)
Первый подводный авианосец I-400 был передан флоту 30 декабря 1944 года, а 8 января 1945 года был принят и второй — I-401. Третья субмарина I-402 достраивалась в Сасебо, однако в марте 1945 года уже практически готовую лодку вернули в док, чтобы перестроить ее в танкер. Тогда же было прекращено и строительство I-403, на тот момент ее готовность составляла 60 процентов. В конце этого же месяца заказ аннулировали, и лодку разобрали на верфи флота в Сасебо. Не повезло и последнему заложенному подводному авианосцу I-404. Хорошо замаскированную I-404 с готовностью более 95 процентов, находящуюся на верфи в Куре, при очередном налете случайно потопила американская авиация. Подлодки I-400 и 1-401 составили основу 1-й подводной ударной флотилии, основной боевой задачей которой была атака шлюзов Панамского канала, назначенная на июль - август 1945 года. Кроме лодок типа STo в состав 1-oй подводной ударной флотилии были включены и менее крупные лодки-авианосцы I-13 и I-14 (типа AM). К июлю 1945 года 1-я подводная ударная флотилия достигла боевой готовности (потеряв при этом в катастрофах два М6А1 Seiran вместе с экипажами). Был утвержден и план удара по Панамскому каналу — флотилия должна была отплыть с Японских островов на юг, пройти через Индийский океан, обогнуть Африку у мыса Доброй Надежды, войти в Атлантический океан, а затем подняться на север к Карибскому морю, чтобы нанести удар по каналу с неожиданной стороны, не из Тихого океана, где американский флот ожидал нападения, а из Атлантического, где японских кораблей не ждали. Шесть из десяти самолетов флотилии должны были атаковать ворота шлюзов торпедами, а четыре - бомбить их с пикирования. Однако в последний момент Морской генеральный штаб отложил атаку канала, решив использовать 1-ю ударную флотилию в более насущной, с его точки зрения, операции под кодовым названием "Хикари" по уничтожению американских авианосцев, находящихся у атолла Улити. Причем для нанесения авианосцам максимального ущерба летчикам флотилии предписывалось действовать методами камикадзе — все М6А1 Seiran должны были запускаться с лодок без поплавков (посадка не предполагалась) и с заправкой топливом только на путь до цели. За два дня до выхода с базы командир лодки капитан 1-го ранга Аридзуми вручил каждому пилоту самурайский меч в знак того, что теперь они становятся пилотами-камикадзе.. 27 июля 1945 года из Куре вышли основные ударные силы — субмарины I-400 и I-401, имевшие на борту по три бомбардировщика М6А1 Seiran, и направились к атоллу Трук. Атака американских авианосцев была назначена на 17 августа, но 15 августа по радио было объявлено о капитуляции Японии, а подлодкам был передан приказ - следовать надводным ходом в ближайший японский порт, подняв черные флаги (сигнал о сдаче в плен; белые флаги совпадали по цвету с национальным флагом Японии), всю документацию и вооружение, включая самолеты, предписывалось уничтожить. По воспоминаниям Атсуши Асамуры, командира звена бомбардировщиков М6А1 Seiran с подводной лодки I-401, вечером 22 августа все три бортовых самолета со сложенными крыльями были установлены на катапульты и выброшены в море. Таким образом, единственная боевая операция, в которой участвовали гигантские японские подводные авианосцы и их бомбардировщики, завершилась, так и не начавшись. 25 августа 1945 года I-400 была перехвачена американским эсминцем «Вивер», и ее командир Тошиво Кусаки передал лодку высадившейся на ее борт призовой партии. Американский моряк Пол Витмер, участник захвата I-400, вспоминал, как они высаживались на субмарину в полном вооружении, ожидая того, что сейчас в них начнут стрелять, несмотря на то, что эсминец держал лодку под прицелом своих орудий. Японской команде приказали построиться на верхней палубе (раньше японцы поступали таким образом, когда топили вражеский корабль), при этом пилот Казуо Такаши был уверен, что их всех расстреляют. Однако американские моряки убедили японцев следовать в порт, утверждая, что если они не подчинятся, то американцы отведут лодку сами - это был откровенный блеф, так как американские моряки совершенно не разбирались в устройстве I-400. Спустя два дня подлодка вошла в Токийский залив, где и ошвартовалась у борта американской плавбазы. 31 августа в Токийский залив вошла и I-401, ее командир Рюносуке Аридзуми, не желая сдаваться в плен и считая, что потерю чести императорского флота от сдачи подлодки необходимо смыть кровью ее старшего командира, застрелился, приказав обернуть свое тело военно-морским флагом и сбросить в океан. В сентябре 1945 года I-400 и I-401 перевели на американскую военно-морскую базу на острове Гуам (по другим данным, на Гавайские острова), где их подвергли изучению американские военно-морские специалисты. 31 мая 1946 года I-400 и I-401 были затоплены американцами на западных подходах к острову Оаху. I-402 после окончания войны американцы отбуксировали вместе с другими захваченными японскими подлодками (I-47, 1-14, I-58, I-156, I-158 и др.) в залив Сасебо на западном побережье страны, чтобы изучить их во всех подробностях. 40 специалистов ВМФ было направлено на I-402, чтобы разобраться в ее устройстве. Японскому экипажу пообещали, что, как только американцы научатся управлять кораблем, их отпустят по домам, поэтому они охотно сотрудничали с американцами. Однако уже в марте в залив были привезены тысячи килограммов армейской взрывчатки, и в главные механизмы и торпедные аппараты всех японских подлодок заложили взрывные заряды. Так началась подготовка к операции по уничтожению подлодок, получившая кодовое название «Тупик». 1 апреля 1946 года I-402 вместе с другими 23 трофейными японскими подлодками затопили у о. Гото. Такое поспешное уничтожение американцами японских субмарин было связано с тем, что на часть японского флота претендовал СССР, а американцы не хотели ни с кем делиться секретами подводных авианосцев, которые были способны наносить удары по территории Соединенных Штатов.
Погрузка взрывчатки на японские лодки I-400, I-401 и I-14
Стоит отметить, что наиболее успешный боевой вылет совершил EI4Y1, взлетевший с подводной лодки I-9 23 февраля 1942 года. Гидросамолет обнаружил, атаковал и потопил американский крейсер USS Radford. Несмотря на наличие в этом районе разветвленной сети РЛС, американцы не смогли обнаружить самолет, и его появление для них стало полной неожиданностью.
В заключение хочу привести отрывок статьи одного из лучших морских журналистов . Во время 2-й мировой войны в мире было построено всего 56 ПЛ водоизмещением свыше 3000 тонн, 52 из них – японские. 65 японских лодок имели автономность плавания более 20000 миль, у союзников не было ни одной лодки с такими возможностями. К 1945 году в мире насчитывалось 39 ПЛ с мощностью более 10000 л.с., все – японские. В составе японского подводного флота было 78 мини-субмарин, способных развивать в подводном положении скорость 18.5-19 узлов, еще 110 имели скорость 16 узлов. В конце войны Япония построила 4 средних ПЛ с подводной скоростью 19 узлов. На вооружении подводного флота Японии состояли лучшие торпеды 2-й мировой войны, Тип 95. Вместо сжатого воздуха для сжигания керосина, топлива торпед, японцы использовали чистый кислород, благодаря чему японские торпеды втрое превосходили по дальности торпеды союзников, и кроме того, давали менее заметный след. Японские торпеды имели самый большой боевой заряд, 550 кг, и самое главное, они были снабжены одним контактным взрывателем, что делало их гораздо более надежными, чем американские типа Mark 14 (Торпеда -базовая модификация- имела максимальную дальность хода 20 миль и максимальную скорость - 48 узлов. А.И. ) Японцы разработали и электроторпеду, Тип 92. От себя добавлю, что весь этот материал обнаружил, когда искал для дебатов на форуме доказательства того, что Япония умеет строить корабли.
О Суркове сегодня пишут многие. Одни выдают малоизвестные факты из его биографии, другие просто рассуждают — сам или самого, что будет делать теперь, что делал в прошлом, намекают на его симпатии к людям нетрадиционной ориентации, и т.п. Мне бы хотелось воздержаться от всего этого, а также не делать прогнозов, потому что оснований для прогнозов ни у кого никаких нет, а сам медийный герой от комментариев воздерживается. У меня нет никаких особых знаний об этом человеке, потому что до поры до времени он умело держался в тени, и недаром получил прозвище «серого кардинала», но — опять же — в узких кругах, к которым я отношения не имею.
Еще до событий на Болотной и на Сахарова, к которым у меня никаких симпатий нет, как нет их и ко всему остальному скопищу креаклов (от «КРЕАтивный КЛасс), т.е., больше двух лет назад, у меня возникло сначала смутное, а потом все более отчетливое подозрение, что вся оппозиция креаклов не может состояться без поддержки человека на самом верху властной пирамиды. Самым красноречивым было то, что на всем массовых мероприятиях имя Путина не склонялось только самыми ленивыми, тогда как имя Медведева не прозвучало ни разу (!). Как кому, но мне это подсказало, что «крышу» нашей белоленточной оппозиции нужно искать в команде Медведева. И нельзя сказать, что в таком своем мнении я был одинок.
Сегодня уже много изданий говорят о наличии двух команд — команды Путина и команды Медведева. Команда П, по мнению СМИ, — это жесткая команда, команда «силовиков», якобы, представляющая собой угрозу молодой демократии России. Кроме креаклов, в этом упорствует пресса США и какая-то часть европейских изданий. Кстати, отцом российской демократии в ее суверенном исполнении называют как раз Суркова, хотя, что такое суверенная демократия, по-моему, не знает даже ее создатель. Поскольку он сегодня главный герой моего водевиля, то нужно сказать, что он, по утверждениям людей, якобы сведущих, являлся и основным идеологом «вертикали власти», которая до сих пор существует в России.
Мне лично кажется, что «вертикаль власти» выстроилась не столько по желанию Суркова, сколько по умению Кудрина, и работала она очень примитивно: федеральный центр сначала забирал себе все деньги, а потом на эти деньги «покупал» лояльность субъектов федерации. Те, руководители которых смотрели в рот федеральной власти, получали много и выглядели в глазах своих избирателей хорошо, а те, кто не разделял сомнительных действий власти, либо ничего не получали, либо так мало, что в глазах избирателей не могли выглядеть достойно. Вот, собственно, и вся вертикаль, основной недостаток которой в том, что она тиражирует коррупцию. Дело в том, что, хотят авторы и отцы «властной вертикали» или не хотят, но в ней заложена идея покупки лояльности, и тиражирование такого мотива особых усилий не требует.
Теперь о суверенной демократии. Опять же, у меня сложилось мнение, что это западная демократия с некоторыми оговорками, т.е. такая демократия, которая способна реализовывать демократические институты и практики ровно до тех пор, пока всё это не несет угрозы российскому суверенитету. Именно этот момент мне нравится больше всего. Запад сам не маскирует своих желаний прибрать к своим рукам всё, что не так лежит в России, а в России сегодня почти всё лежит не так, поэтому борьба за сохранение российского суверенитета — это наша борьба, борьба за каждого из нас, и это как раз та линий фронта, которая разделяет нас и креаклов. Все успешные попытки защитить суверенитет России воспринимаются и креаклами, и Западом как посягательство на демократию. Однако, это по большей части теоретический аспект. В практическом плане, а, точнее, в исполнении Суркова, это продолжение в политике товарно-денежных отношений , т.е. неприкрытое лоббирование и создание системы, когда каждый знал, где, кому и сколько. Но можно ли это считать проступком во времена, когда самый громкий гортанный клич уже больше 20 лет звучит как «Обогащайтесь!» Думаю, нет.
Тем не менее, Сурков пишет стихи. Если бы меня попросили дать оценку этим стихам, я бы сказал, что их автор не чужд такому развлечению, как кокаин. Опять же, это мое сугубо личное впечатление, которое не подтверждено ничем, кроме стихов. Судите сами:
Наш хозяин – Денница, мы узнаем его стиль. К Рождеству вместо снега посылает нам пыль. Мы плетемся в обозе его бесконечной орды. Я буду, как ты, Ты будешь, как он, Мы будем, как все.
Он всегда впереди – в алом шелке, на бледном коне. Мы за ним по колено в грязи и по горло в вине. И вдоль нашей дороги пылают дома и мосты. Я буду, как ты, Ты будешь, как он, Мы будем, как все.
Пусть тебя не смущает, обещанный к завтраку, суд. Бог простит и себя, и его, и сто тысяч Иуд, Так до встречи в раю, где цветут ледяные цветы. Я буду, как ты, Ты будешь, как он, Мы будем, как все.
Немножко рокер, немножко рэпер, немного богемы — остальное тоже понемножку. Но самая большая страсть — руководство финансовыми потоками. В этом наш герой талантлив без меры. Теперь посмотрим, кто плачет по Суркову больше всего. Оказывается Илья Пономарев. А плачет он потому, что кормушка под названием «Сколково» закончилась. Почему же не поплакать честному человеку, который считает, что только он один умеет говорить на одном языке с западными венчурными инвесторами? За что и получал повышенные гонорары.
Но у плачущей по Суркову белоленточной оппозиции еще не все потеряно, и плачет она, по большому счету, зря. Хотя бы потому, что все обязанности Суркова перешли к Дворковичу. Теперь он у нас в правительстве самый главный экономист, инноватор и идеолог.
Что теряет группа Медведева с уходом Суркова? Оно теряет лицо, и становится чисто техническим правительством, которое можно не разгонять, а лишь контролировать выполнение им функций, которые будут спускаться из группы президента. Что нужно сделать группе Медведева? Умнее всего было бы ничего не делать, а сосредоточиться на выполнении своей основной работы. Но вся беда в том, что группа М начнет суетиться, и, прежде всего, перестраивать свои отношения с белоленточной оппозицией, видя в ней единственную силу, способную влиять на группу П. Придется задуматься Дворковичу и как следует размышлять, что и когда можно говорить.
Я не поленился и несколько раз прочел выступление Суркова в Лондонской школе экономики. Кроме водянистых излияний по поводу Сколково как самого чистого в коррупционном смысле проекта, была только одна стоящая мысль почти на целый час выступления. Сурков сказал о необходимости создания конкурентной среды для партии власти и стал обосновывать целесообразность создания второй партии власти, чтобы первая не очень дремала. Также он доложил студентам лондонской школы, что России не следует ждать, когда эта партия появится сама по себе. Власть должна помочь с ее созданием и становлением. Мне кажется, что, если и была последняя капля, которая переполнила терпение группы П, то, скорее всего, это рассуждения в лондонской аудитории о том, что должна делать Россия.
Совершенно очевидно, что правительство постепенно становится чисто техническим. Совершенно очевидно, что никто не даст сделать из белоленточного движения вторую партию власти, но совершенно ясно и то, что группа П за последние дни взвалила на себя слишком тяжелую ношу. Чем привлекательно белоленточное движение? — Оно привлекательно своей протестностью. В целом, народу всегда нравится тот, кто режет правду-матку в глаза. Чем отвратительно белоленточное движение? — Оно слишком назойливо, слишком много одиозных людей к нему примкнуло, слишком беспомощно идеологически: пока что оно выдавило из себя два лозунга: «Долой Путина!» и «Хотим жить как в Европе!» Первый лозунг непродуктивен — на слове «долой!» нельзя ничего построить, и он ничем не лучше украинского оранжевого «Ганьба!» Второй лозунг несколько разумнее, но только на первый взгляд. К сожалению, мы еще долго не сможем жить как западные европейцы. Так исторически сложилась, что русская цивилизация всегда строилась на своих собственных ресурсах. Западная цивилизация давно уже за счет своих ресурсов не живет. Она живет, в частности, за счет наших ресурсов. Вот вопрос, вроде бы некстати: почему Китай и Япония ругаются, особенно сегодня, когда Китай потребовал от Японии вернуть Окинаву? Да потому, что в случае дружбы между Китаем и Японией и проведениями ими скоординированной экономической политики, экономика США, которая на две трети зависит от этих двух стран, сразу падет. Причем, падет одномоментно. Поэтому спор между Китаем и Японией — это постоянное приоритетное направление внешней политики США. Теперь, избежавшая позорной гибели экономика США, возродившаяся только на развале СССР, может позволить, чтобы Россия проводила самостоятельную экономическую политику? Это риторический вопрос. Могут ли креаклы сделать Россию независимой от страны, которой они уже не в рот смотрят, а в самые гланды? Нет, не может. Поэтому белоленточное движение ничем не отличается от оранжевого движения и основано на стопроцепнтном вранье.
Но мне не хочется демонизировать нашего главного героя, а то он и там отметился, и тут засветился, и, выходит, Россия ему всем обязана. Вряд ли так. Ну, суетился мальчик, ну делал деньги на лоббистских штучках, ну, побыл немного «решайлом», ну, сорвало крышу у человека. И все. Теперь немного фактов. Факт первый. На последнем совещании у президента правительство отчитывалось о проделанной за год работе и не смогло отчитаться, а главным докладчиком был Сурков. Вроде повод для отставки налицо. Но не будем торопиться. Неожиданно в Сочи появляется премьер-министр Великобритании Кэмерон и обсуждает с Путиным два вопроса. Во-первых, Путину захотелось поблагодарить англичан за помощь в подготовке Олимпиады. Во-вторых, между олимпийских объектов под шорох лазурного моря обсудить дела в Сирии. Дело в том, что Россия, Великобритания и США договорились до конца мая провести международную конференцию по Сирии, чтобы им окончательно решить, как поступить с Асадом, а нам — понять, как почетней его сдать и остаться «при своих» при новом переходном правительстве. Спросите, при чем тут Сурков? Дело в том, что такие, даже внеплановые визиты глав государств слегка готовятся, а Сурков был последним чиновником высокого ранга, посетившим Лондон. В принципе, для большой политики его лекция в школе экономики яйца выеденного не стоит — в ней ни личности, ни таланта нет. Есть только коммунальная кухня с ее дрязгами. И хотя об официальных контактах Суркова в Лондоне в СМИ нет ничего, предположить их наличие можно, как можно предположить и то, что Суркову со снесенной крышей и богемно-поэтической натурой захотелось напустить на себя вид самостоятельного политика. Ну, чисто гоголевский ревизор! Кудрину его вашингтонское выступление пришлось оплатить своим тепленьким местом. Думаю, и Суркову пришлось сделать то же самое.
Проливает ли Сурков слезы по своей отставке? Думаю, не проливает. Зачем ему лить? — У него, если судить по декларации за 2012 год богатая жена, такая бизнес-леди с многомиллионными аппетитами, так что жить будет на что. Он понимает, что нынешняя политическая элита обречена — на горизонте новая элита, восходящая на пик «семейного коммунизма» под флагами путинского народного фронта, поэтому отточенные Сурковым коррупционные схемы больше проходить не будут, и делать человеку со сложившимися взглядами в новом, будущем правительстве нечего, а вовремя дистанцироваться — разумно. Тем более для души остается богема, театральные пьесы, стихи, рок-тусовки, незатейливые гейские праздники. Это все не так скучно, как первая женитьба на женщине с ребенком, старше нашего героя на шесть лет, но зато оказавшейся родной сестрой первой жены другого нашего героя, Чубайса. Теперь все по любви, и бизнес-леди прокормит, если что, да и сам наш герой, по его собственным заверениям, человек далеко не бедный, входивший в свое время в тусовки таких комсомольских ребят, как Гусинский, Ходорковский, Авен. На худой конец, однажды можно повязать и белую ленточку или отсидеться на своей исторической родине, у Рамзана Кадырова. А кроме того, западные спецслужбы любят людей с такой биографией, когда путаются и дни рождения, и место рождения, и фамилии меняются, и вроде есть человек, но каждый раз какой-то иной. Несмотря на то, что это все про Суркова. Такой вот казус.
У меня тоже в ходе передачи возник ряд вопросов. Например, в первые дни в СМИ проскочила информация, что спасательные аппараты не могут присосаться к комингс-площадке люка 9-го отсека в связи с тем, что лодка имеет крен около 20 градусов, а потом крен отошел до нуля. Хотелось бы уточнить: это был крен или дифферент на нос? Может СМИ по некомпетентности перепутали понятия крен, дифферент? Отчего бы быть крену? Разрушен нос, затоплены носовые отсеки, что дает дифферентующий момент на нос. А кренящих-то моментов нет! И если действительно первоначально в течение какого-то времени был дифферент на нос 20 градусов, то, следовательно, кормовая оконечность была довольно близка к поверхности моря, а люк девятого отсека был на глубине порядка 60 метров. Кормовые отсеки лодки первоначально были сухими, но постепенно заполнялись, наверно, из-за разрывов резинометаллических патрубков забортных отверстий и неплотностей дейдвудных сальников линий валов. Вопрос: сколько времени прошло с момента прихода спасательных сил в район до момента покладки лодки на грунт на ровный киль? А если бы в район гибели пришло водолазное судно типа ВМ проекта 535М, которое имеет на борту спасательный водолазный колокол, группу водолазов, которые должны быть отработаны на погружение до 100—120 м? ВМ пр. 535М имеет скорость хода 18 уз, мореходность до 6 баллов. Так может быть, хватило бы времени, чтобы выставиться над аварийной лодкой, спустить колокол к люку, осмотреть его, договориться перестукиванием по таблице с подводниками о взаимодействии и вывести их по очереди «мокрым способом», пока воздушная подушка в девятом отсеке была еще на уровне нижнего среза юбки тубуса спасательного устройства отсека. Еще вопрос: с каких это пор и по каким канонам спасательные аппараты, не осмотрев аварийную лодку, не оценив ее состояние и возможность стыковки по зеркалу спасательного устройства, оголтело и безуспешно пытаются пристыковаться? И так до 20 раз! И это компетентно утверждает комфлота?! Несколько рассуждений по версиям. Кажется, все согласились, что лодка погибла от взрыва боекомплекта торпед при ударе о грунт. Но что привело ее к грунту? Что явилось первопричиной развития аварийной ситуации? Что такое первый «взрыв», эквивалентный примерно 100 кг тротила? Например, мог рвануть отсек окислителя торпеды в результате мгновенного разложения перекиси водорода. Но запасные торпеды, находящиеся на стеллажах, постоянно подключены к системе аварийного сброса перекиси за борт. Торпеды в торпедных аппаратах тоже обычно подключены к системе аварийного сброса и отключаются только непосредственно перед стрельбой. Если бы рванула перекись в отсеке, то это вряд ли бы засекли сейсмостанции и ГАКи американских АПЛ, а если засекли, то, значит, рванула перекись торпеды в ТА. А если перекись рванула, а не сброшена за борт, значит, система отключена, значит, ТА готовился к выстрелу. Но тогда, где цель, по которой стреляют, где торпедолов, который должен был ловить торпеду, где руководитель торпедных стрельб? Как правило, он должен был находиться на корабле-цели или корабле обеспечения при испытательных стрельбах. Тогда почему хватились лодки только после 23 ч 00 мин, когда она не вышла на сеанс связи?
Но, вообще-то, предположить, что перекись рванула сама по себе — большая натяжка. Что ее могло инициировать? Сотрясение от столкновения с иностранной ПЛ? Маловероятно. Скользящее соударение довольно мягко. Прямое разрушение, например, пером стабилизатора АПЛ? Но предположение, что перо пробило обшивку легкого корпуса (это стальной лист толщиной 6—8 мм, покрытый жесткой резиной толщиной до 90 мм), межкорпусные стальные конструкции, корпус торпедного аппарата (толщиной не менее 15 мм, до него еще надо дотянуться метра 1,5-2) и корпус самой торпеды, также невероятно. Так, может, все-таки острый нос надводного корабля? Ведь для чего-то переложены кормовые горизонтальные рули «Курска» на погружение. Попытка уклониться от таранного удара? А может, действительно в лодку попала инертная боевая часть противокорабельной ракеты, которую выпустил какой-то из кораблей на учении? Тот же «Петр Великий»! Роковым образом вмазал по носовой части, попал в ТА, где хранилась перекисная торпеда, там в отсеке окислителя баллон ВВД, керосин... Взрыв, вырвало переднюю и заднюю крышки ТА... Обломки торпеды, пламя, ударная волна, затем вода в отсек... Дифферент на нос... Удар о грунт — второй взрыв, мощный взрыв! Да, но тогда после первого взрыва, который не должен был разрушить переборку между 1-м и 2-м отсеками, командир ПЛ должен был бы аварийно продуть главный балласт и всплыть! И не перекладывать КГР на погружение. Наоборот, надо бы КГР на всплытие! Времени-то достаточно, около двух минут между взрывами. Да, вопросы, вопросы, вопросы... Будут ли ответы? Подождем.
БОЕВОЕ ПАТРУЛИРОВАНИЕ
До конца декабря благоустраивались, осваивались на новом, теперь уже постоянном месте базирования. А с начала нового 1973 года интенсивно занялись боевой подготовкой. По результатам перехода на Камчатку мы закрыли задачу № 2 и часть элементов задачи № 3. Ближайшая цель— в кратчайший срок выйти по уровню боевой подготовки в 1-ю линию и войти в состав боевых сил постоянной готовности. Ожидалось, что первый боевой поход нам могут спланировать уже в мае-июне.
Однако жизнь поторопила. Несколько успешных на доработку элементов по задаче № 3, на торпедные стрельбы и зачетную ракетную стрельбу позволили уже 1 марта доложить о готовности к выходу на боевую службу. Надо сказать, что уже где-то в середине февраля комдив завел разговор о возможности выхода на БС (боевая служба) в более ранний срок, вроде бы штаб флота запрашивал способность дивизии выставить лодку на БС во внеплановый срок вместо какой-то лодки, выход которой срывался по техническим причинам. Наш доклад о готовности был встречен «на ура!», нас распирало от гордости — еще ни одна лодка в столь короткий срок после вступления в строй не выходила на БС. В первых числах марта я дней на десять улетел во Владивосток готовить и докладывать решение на выполнение поставленной задачи. Собственно, «поставленной задачи» еще не было, так как наш выход досрочный, и оперативное управление еще не успело подготовить план похода. Мне повезло: предложили поучаствовать в разработке плана похода, а по существу, я его сам и разработал. Появилась возможность, в отличие от предыдущих походов лодок, которые для патрулирования направлялись в определенный район, предложить и спланировать боевое патрулирование на протяженном маршруте, все время находясь в пределах досягаемости ракет, назначенных для поражения целей. Маршрут проложил так, чтобы, проходя мимо и поблизости от предполагаемых мест установки гидрофонов американской стационарной гидроакустической системы «SOSUS», не быть ими обнаруженным. При этом я полагался на исключительную бесшумность нашей лодки и предусматривал специальное маневрирование на оперативном и тактическом зигзаге (возможности нового инерциального навигационного комплекса позволяли это делать, не снижая немедленной готовности ракетного комплекса). Оперативникам идея понравилась, и они помогли «пробить» оригинальный план в верхних инстанциях. Поддержал идею и начальник разведотдела штаба флота капитан 1 ранга Штыров, бывший командир подводной лодки, мой сослуживец по Улиссу. Он же снабдил дополнительной развединформацией, особенно по системе «SOSUS». Маршрут боевого патрулирования был довольно длинный, начинался на подходе к заливу Аляска от подводной горы Кин-Мей и заканчивался почти на траверзе Калифорнии. Для обеспечения скрытности выхода на маршрут патрулирования переход в исходную точку предусматривался на малошумных скоростях, значительно меньших, чем ранее оперативники планировали, и, кроме того, я предусмотрел «крюк» для скрытного обхода района развернутой цепочки гидрофонов «SOSUS» вблизи Камчатки и района патрулирования американской многоцелевой ПЛА. Предполагалось, что «SOSUS» обнаруживает выходящий из базы наш РПКСН, наводит на него ПЛА, та садится на «хвост», отслеживает до потери контакта или передает для периодического контроля по маршруту развертывания базовой патрульной авиации. «SOSUS» мог и сразу выдать данные непосредственно противолодочному патрульному самолету «Орион».
Вариант построения противолодочного рубежа в западной части Тихого океана: Корейский залив—Курильские о-ва—Алеутские о-ва (А.Т.Штыров).
Моя предусмотрительность привела к увеличению времени развертывания в район досягаемости назначенных целей. Чтобы уложиться в установленные каноном сроки нахождения на позиции и общего времени похода, пришлось назначить более ранний срок выхода на БС и увеличить скорость на переходе при возвращении в базу. Оперативники возразили: — Но ты ж нарушишь скрытность на возвращении. На таком ходу тебя сразу засекут! — Да, но я постепенно буду разгоняться по мере удаления от «SOSUS». И, кроме того, маршрут возвращения проложу через маршруты развитого судоходства, где общий шумовой фон повышен, к Камчатке подойду с юго-юго-востока. С доводами согласились, план отправили в генштаб на утверждение. — Если не утвердят, пойдешь по банальному плану. План придет пакетом, вскроешь после отхода от пирса. До того — молчок, общая схема подготовки. В назначенный срок, предусмотрев суточным планом обычный выход в море на боевую подготовку («домашняя заготовка» против агентурной разведки), вышли в свою первую «автономку». Пока шли по внутреннему рейду Авачинской губы вскрыли пакет. Ура! План мой. Как правило, в первый поход с молодым командиром, а на атомоходе я таковым и был, в автономку на борту выходит кто-либо из командования дивизии, комдив или замкомдива, или НШ. Не помню почему, то ли все были в разгоне, но со мной старшим послали командира другого РПКСН, имевшего уже опыт боевой службы, капитана 1 ранга Агавелова. В мои действия он практически не вмешивался. В вечерних сумерках, удифферентовавшись в бухте, продув только среднюю группу главного балласта, всплыли в позиционное положение и, передав на корабль-конвоир прожектором «Свободен. Дальше иду », тут же на выходе из бухты вновь погрузились и легли на курс выхода в исходную точку развертывания. Это была еще одна «домашняя заготовка» по скрытности.
Вышли на маршрут развертывания, погрузились на 100 м, дали минимально малошумный ход. Теперь можно внимательнее изучить документы пакета, ознакомить в части, касающейся офицеров, поставить задачу экипажу, главное внимание обратить на скрытность, бесшумность поведения в лодке. Агавелов, ознакомившись с планом похода, подивился и по сути, и тому, что самому дали разработать план. — Ты автор, ты и рули сам. Я не вмешиваюсь. Плывем. Только раз в сутки, практически не меняя обороты винта, чтобы не создавать условий кавитации, всплываем на сеанс связи для приема радиоинформации с берега; корректура координат своего места еще реже. В заранее рассчитанных точках маршрута производим специальный маневр проверки отсутствия «хвоста», то бишь следящей лодки супостата. Все чисто. Жизнь в лодке идет размеренно, часы во всех отсеках выставлены по московскому времени, все записи в журналах ведутся по московскому времени. Распорядок дня, жизненный ритм тоже особые, для каждой боевой смены свои, подчиненные удобству несения и смены вахт каждые четыре часа, бодрствования подвахты, приема пищи и отдыха. Камбуз, коки, камбузные работники во главе с мичманом Дудченко работают в непрерывном режиме, подстраиваясь к каждой боевой смене. Все это под контролем замполита Задояна, помощника Белозерова и начмеда старшего лейтенанта Шараевского. Между прочим, Георгий Юрьевич Шараевский сейчас генерал-майор медицинской службы, начальник медицинской службы ВМФ России. Командирскую вахту на ГКП по восемь часов, посменно несем я, старпом Кайсин, помощник Белозеров со старшим на походе Агавеловым. Штурманскую вахту также по 8 часов тянут командир БЧ-I капитан-лейтенант Калиш и командир электронавигационной группы старший лейтенант Германов. Вахтенные офицеры: командир БЧ-II капитан-лейтенант Чекин, командир ракетной группы старший лейтенант Волков, командир БЧ-III капитан-лейтенант Рудой. Вахтенные механики: командиры дивизионов БЧ-V капитан-лейтенанты Капитонов, Прийма и Антонов. Сам командир электромеханической боевой части (БЧ-V), кстати, самой большой БЧ, капитан 3 ранга Евсеенко Феликс Александрович — на особом положении, в связи с особой ответственностью за энергетику, средства движения и живучесть корабля, свой рабочий день регламентирует самостоятельно, сообразуясь с обстоятельствами похода. Конечно, и другие офицеры постоянно несут полную ответственность за свое заведывание, подчиненный личный состав, за порученное дело, неважно, на вахте они или нет. Вне вахт и деятельность начхима старшего лейтенанта Казарина. Важность систематического контроля радиационной обстановки на атомоходе сама собой разумеется. Так же, как и контроль над химическим и процентным составом воздуха, системой очистки и регенерации воздуха, выработки и раздачи кислорода. Здесь их совместная работа с начальником медслужбы. Замполиту, конечно, тоже до всего есть дело. Он сам себе строит работу, кажется, круглосуточно ползает по отсекам, по боевым постам, общается, беседует с каждым. Ежесуточно, а то и по нескольку раз в сутки информирует меня о положении на корабле, о взаимоотношениях между людьми. 90 суток в закрытом объеме, 90 суток одни и те же лица... Может быть и стресс. Замполит Виктор Антонович Задоян на страже. Хороший был замполит. Имел всего, кажется, два недостатка. Во-первых, некоторая косноязычность и неспособность говорить достаточно короткими фразами. Длинные предложения, как комом обрастали нескончаемыми деепричастными и причастными оборотами, закончить фразу уже не хватало воздуха, звук пропадал... Оратор в изумлении, а слушатели в ожидании — что же дальше? Во-вторых, страдал излишней подозрительностью. Тут его приходилось несколько сдерживать. Он же полагал, что он просто бдителен.
Да, я же отвлекся от механика! А хотел подтвердить, что у командира БЧ-V все же свой статус. Недаром на следующем уровне флотской иерархии, в соединении статус флагманского электромеханика был поднят до заместителя командира соединения по ЭМЧ. Правда, у Евсеенко на этой почве развился «пунктик» излишней значимости, и он частенько конфликтовал со старпомом на тему «Who is who», должен ли он считаться подчиненным старпому. Приходилось мне и замполиту вмешиваться, гасить страсти. Каждые четыре часа в четвертом отсеке выстраивается весь личный состав заступающей вахты, под руководством вахтенного офицера и вахтенного механика производится инструктаж, разбираются замечания предыдущей вахты. Там же со своей особой ролью и командир БЧ-V. По команде с ГКП: «Готовность № 2 подводная ... -ой (-ей) смене заступить!». Очередная вахта заступает, получив доклад о приеме вахты. ГКП же командует: «Подвахтенным от мест отойти!». И так 3 месяца или 90 суток, или 2160 ч, и более чем 540 раз! Почему больше? Потому, что равномерное течение жизни перемежается плановыми и неплановыми событиями, сигналами «Боевой тревоги» и т.п. Событие прошло — и вахта вновь заступает. Опять тишина, размеренная жизнь. Как-то, уже на курсе в открытый океан произошло такое неожиданное событие. Глубина 150 м, малый ход под одной турбиной. Лодка хорошо удифферентована, вертикальный и горизонтальные рули на «автомате», стрелки указателей положения рулей чуть-чуть иногда колышатся. В ЦП тишина, вернее, ровное чуть слышное гудение включенных приборов, периодические доклады вахтенного гидроакустика: «Горизонт чист». Вдруг... Дры-ды-ды-ды... Лодка затряслась, как будто сползает по гигантской стиральной доске... Под селезенкой вакуум, как при спуске в лифте... Тут же доклад вахтенного рулевого: — Глубина 210 м, дифферент О! Все стихло. Лодка держит глубину, заданную скорость. «Явление» продолжалось всего несколько секунд. — Что это было? Вопрос остался без ответа. Все, кто был в ЦП, недоуменно смотрят на меня. Из отсеков поступают доклады о «явлении», но замечаний в отсеках нет, акустический горизонт чист, под килем почти 6000 м. Подхожу к карте у штурмана, размышляю... Наконец, кажется догадываюсь: лодка прошла границу встречи двух течений — теплого Куросио и холодного ().
Здесь они встретились, холодное нырнуло под теплое, чуть смешались и повернули на восток. На границе образовалась «горка» переменной плотности воды — и мы с нее «съехали». Интересное явление, на всякий случай — соответствующая запись в вахтенный журнал. Заодно произвели гидрологический разрез от поверхности до рабочей глубины, определили оптимальную глубину скрытного хода, проверили отсутствие «хвоста». Идем дальше. Тишина. Разъяснительная работа о соблюдении скрытности дала свои результаты. По мере движения на восток в сторону залива Аляска, температура забортной воды падает. Приглашаю комдива-1 Капитонова подумать, нельзя ли, учитывая малую мощность ЯЭУ, выключить циркуляционные насосы, перейти на охлаждение второго контура на «самопротоке». Шумность ЯЭУ должна уменьшиться. Через некоторое время докладывает: — Я думаю, можно. — Что, что, что? — Вмешивается Евсеенко, разговор происходит в ЦП. — Товарищ командир, зачем эти эксперименты?! Скорость хода маленькая, какой самопроток? — Механик, не кипятись, давай попробуем. Еще несколько минут дебатируем, затем механики уходят «пробовать». На ходу вижу, Евсеенко вполголоса выговаривает Капитонову, чтоб «не лез поперэк батьки в пэкло». Я-то знал, что если пойду по субординации, то идея погибнет сразу. Где-то через час механик возвращается из кормовых отсеков, то ли докладывает, то ли информирует: — Да нет, тянет... Посмотрим. Через несколько суток, когда до горы осталось миль 200, предлагаю Евсеенко (однако в присутствии всех его комдивов, чтоб не увильнул) другую идею:
— Мех, может перейдем на электромоторы? — ..? Что это даст? — Как же, отключим ГТЗА (турбозубчатый агрегат), он ведь самый шумный. — А если вдруг нужен будет ход? Мало ли что. — Ну, потренируйтесь, попробуйте. Время есть.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Это были дни, недели и месяцы непрерывных боев, когда по возвращении удивительными казались рыбаки, мирно ловившие рыбу. Фрол с превосходством поглядывал на горланивших чернобровых мальчишек, сушивших сети. «Они и понятия не имеют, где я побывал, и отдали бы, пожалуй, всю свою рыбу и все свои сети, чтобы хоть раз выйти в море на катере». Случилось и то, о чем впоследствии Фрол не любил вспоминать, хотя сначала вспоминал вслух на каждом шагу: катер их попал в «вилку». Фрол увидел обливающегося кровью Фокия Павловича и поникшего на штурвале Русьева; он осторожно отстранил командира и — теперь он бы и сам не мог рассказать подробно, как все произошло, тогда он действовал будто во сне,— стал к штурвалу, вывел катер из-под огня и привел его в базу. И как во сне пошел, шатаясь, по болотистым кочкам, пока за его спиной уносили в лазарет раненых командира и боцмана. Его вырвало где-то на кладбище, и лишь спустя час или два он пришел в себя и смог более или менее связно доложить о случившемся. Во всяком случае, положение его упрочилось, и вскоре среди награжденных орденами стоял в строю и воспитанник Фрол Живцов. Адмирал передал ему красную коробочку с орденом и пожал его шершавую руку. Но так как адмирал тут же порекомендовал командиру соединения больше не пускать Фрола в море, Фрол принялся глотать слезы, и адмирал с его насмешливыми глазами сразу ему разонравился. Зато вечером Фрол вознаградил себя «травлей» на баке — он очень красочно, смешав правду с вымыслом, разглагольствовал о «вилке», о том, как Русьев крикнул ему: «Выручай, Фрол Живцов, катер во славу Родины!» И как гнались за ним катера врага и как оставил Фрол их в дураках. И катерники верили ему и, сочтя за взрослого, брали его на вечеринки к чернобровым смуглянкам в деревню. Фрол смотрел, как танцуют под аккордеон и гитару и то одна, то другая парочка выходит из круга, чтобы поцеловаться в тени старой чинары. Он оторопел, когда одна из проказниц подошла и, сказав: «Вот какой, говорят, ты герой», — звонко поцеловала. Он оттолкнул ее: «Ну, еще чего выдумала, лизаться!» И все вокруг засмеялись, глядя, как он трет рукой губы. Засмеялась и девушка, хотя он сделал ей больно. Он оправдывал себя — не он, мол, виноват, в другой раз не полезет. И ничуть не огорчился, увидев, что смуглянка целуется с весельчаком Васькой Роговым. На другой день двух участников вечеринки не было больше в живых — с моря они не вернулись. И бренчавший на гитаре моторист Гуськов вздохнул: «Превратность судьбы». А смуглянка все спрашивала, где Вася, и никто ей ничего не ответил... Фрол огрубел, ходил в развалку — ему казалось, иначе и не может ходить настоящий моряк, — и стал разговаривать на жаргоне, составленном из словечек, услышанных в разных местах. Только Русьев, выйдя из госпиталя, заметил, что Фрол говорит уродливым языком. Другие поощряли мальчишку, и он сыпал словечками, которых нет ни в одном словаре. Внушение любимого командира пошло Фролу на пользу. Он стал воздерживаться от полюбившихся ему выражений.
послужил прообразом Русьева.
Когда Русьев спросил однажды: «Фрол, ты хочешь быть моим сыном?» — Фрол сначала оторопел, а потом ответил, что своего отца он ни на кого другого менять не намерен. Русьев объяснил, что он совсем одинок и жениться не собирается раньше победы, а потому хочет сделать человека из Фрола. — Это как же вы меня человеком-то будете делать?— спросил независимо Фрол. — Ты хочешь стать моряком? — Собираюсь. — Ну вот и отлично, пойдешь учиться, как только воевать кончим. В местном загсе Русьев оформил усыновление. Фрол пожелал остаться Живцовым. Русьева он за глаза называл «усыновителем». Отношения их не изменились, хотя Русьев все больше и больше привязывался к своему приемному сыну. Они продолжали уходить на своем залатанном катере в море — теперь Фрол стал полноправным членом его экипажа. Впоследствии все бои вспоминались ему как один сплошной, непрерывный бой.
4
А в те времена — в тысяча девятьсот сорок третьем году — Фрол порядком-таки зазнавался. Он был упоен своей славой. Его портрет поместили во флотской газете. Если кто-нибудь упоминал: «наш герой», Фрол немедленно принимал это на свой счет и прямо-таки раздувался от самодовольства. Когда по распоряжению капитана первого ранга его из матросского кубрика переместили в отдельную крохотную каюту, он вообразил, что переводят его за боевые заслуги. Он не знал, что капитан первого ранга попросту решил отделить его от взрослых, огрубевших в боях. Радужное настроение Фрола было омрачено, правда, одним тяжелым событием. В одной операции, в которой действовал и их катер, враг подбил катера Гурамишвили и Рындина, лучших в соединении офицеров. Катера пошли ко дну. Фрол увидел плывущих в багровых волнах моряков. Пытались их подобрать, но враг открыл сумасшедший огонь, и катер Русьева сам едва дотянул до базы. На другую ночь Русьев, отремонтировав катер, снова пошел в море на поиски пропавших людей. На этот раз подойти к берегу ему не удалось. Двух матросов тяжело ранило. Русьев, потемнев от отчаяния, доложил о неудаче. Капитан первого ранга, командир соединения, выслушав Русьева, в заключение разговора сказал: — Попридержи-ка ты пока в базе Живцова. Пропадет ни за грош. Воевать — дело взрослых, а у мальчишки вся жизнь впереди. Моряком вырастет... Вот, гляди... И показал только что полученный циркуляр: в Тбилиси открывается первое в Советском Союзе нахимовское училище, и всем кораблям и соединениям надлежит откомандировать туда малолетних воспитанников. В тот же день в тесную каютку Фрола матрос привел еще одного жильца, к которому Фрол отнесся с презрением и с полным сознанием совершенного над ним превосходства. Это был типичный «маменькин сынок», темноволосый и сероглазый, в куцем пальтишке и в пресмешной детской курточке с матросским воротником. Мальчик был худенький — наверное, наголодался в тылу. Фрол милостиво разрешил ему присесть на край койки и свысока усмехнулся, перехватив взгляд «маменькиного сынка» на трофейный его автомат.
«Маменькин сынок» уставился на грудь Фрола, которую украшали медали и орден, и Фрол удовлетворил его любопытство, с удовольствием, очень красочно описав, как и где он заработал отличия. Самодовольно ухмыльнулся, заметив, с каким уважением «сопляк» попросил разрешения прилечь на верхнюю койку. Умышленно свернул очень толстую самокрутку и заволок всю каюту удушливым дымом. А когда «маменькин сынок» принялся вздыхать и всхлипывать у него над головой, прикрикнул, приказав ему спать и не надрывать душу. И сосед притих, а утром Фрол подергал своего жильца за ногу и сообщил, что идет воевать, в море, в бой, и насладился, видя, как широко раскрылись глаза этого недотепы и как он завидует... С каким чувством полного превосходства над всеми своими сверстниками бежал Фрол в это утро на катер: он — боевой матрос Черноморского флота!
5
Но его ждал тяжелый и непоправимый удар. Русьев, мрачный, ушедший в себя, отослал его: «Не пойдешь больше в море». Фрол оторопел. А Русьев уже приказал отдавать швартовы. Фрол стоял как пришибленный, глядя на стремительно уходивший катер. Ноги его подломились. Он сел на мокрую кочку. Потерев рукой щеку, он понял, что ревет, как девчонка. Оглянулся, не видит ли кто, что незабываемый герой плачет, и встретился взглядом со спешившим проводить его в бой «сопляком». «Сопляк» смотрел на него с самым явным сочувствием. — Тебя как зовут? — догадался, наконец, спросить Фрол. — Никитой, — ответил тот. — А фамилия твоя? — Рындин. Рындин! Ах, вот он чей сын! Почему Фрол вчера не спросил фамилии «маменькиного сынка»? Ему ярко вспомнился плывущий к берегу командир катера, которого не смогли они подобрать, командир катера Рындин, о котором на корабле рассказывали и которого Фрол уважал всей душой.
— Ты — Рындин? — поспешил переспросить Фрол. — Ну да, я же сказал тебе. — Ты что же, приехал к отцу? — Да... — Твой отец в море. — Я знаю. Мне сказал капитан первого ранга... У Фрола пересохло в горле. Давно ли он сам проводил отца в море, ждал его и услышал тот взрыв, один среди многих взрывов, заставивший сразу забиться сердце? И теперь он знает, что никогда не увидит отца, никогда! Он согласен на ежедневную встречу с ремнем, лишь бы отец вернулся. Но он никогда не вернется. Фрол рассматривал Никиту, словно видел его в первый раз. Очень похож! Ну, конечно, как же сразу он не заметил? И глаза, и губы, и волосы... рындинские. Очень похож! И отец его тоже никогда не вернется. А он и не знает ничего... Вот бедняга! Фрол от всей души протянул бывшему сопляку шершавую руку и сказал грубовато, но со всей лаской, на какую был только способен: — Что же ты вчера не сказал, что ты — Рындин? Я с тобой дружу. Никита запылал до самых ушей. В таком он восторге был от предложенной дружбы.
6
Узнав, что его отправляют в нахимовское, Фрол твердо решил: «Сбегу на Малую землю, туда, где воюют». Правда, срока побега он себе не поставил. Сначала решил посмотреть, что за штука училище. Сбежать всегда можно.
Приехав с Никитой в Тбилиси, в неприютное здание цвета бычьей крови, вояка сразу выпятил грудь с орденом и медалями. Он упивался своим превосходством над «маменькиными сынками» и принялся учить их уму-разуму. Училище только организовывалось, и все пришлось делать своими руками: втаскивать в кубрики койки, а в классы — парты, носить в столовую столы и бачки, а в камбуз — наколотые дрова. Фрол не боялся работы. И ему очень нравилось подгонять нерасторопных и учить, как надо работать. Но когда дело дошло до занятий, выяснилось, что Фрол знает куда меньше «маменькиных сынков»: то, что он учил в севастопольской школе, давно выветрилось из буйной его головы. Фрол обладал все же трезвым умом. Он вовремя понял, что даже «маменькины сынки» подкованы куда лучше его. Он сообразил, что перед ним преклоняются сверстники за его боевое прошлое, самостоятельность, умение не теряться и не скисать ни при каких обстоятельствах и — ну, конечно же, — за его вранье. Как мы уже знаем, его действительный подвиг с течением времени оброс подробностями, которых на самом деле не было и в помине. Фрол часто хвастался тем, что он может сам заказывать сны — сегодня видит Индию и факиров со змеями, завтра — индейцев в Америке, а послезавтра—тигров и львов. В одном из кинематографов Севастополя (этот рассказ имел наибольший успех) он будто бы видел «Чапаева», где Петька, а не Чапаев погиб, а Чапаев выплыл. Фрол врал вполне вдохновенно и сам крепко верил, что может видеть во сне, что захочет, и что на обычном полотняном экране Василий Иванович Чапаев выплывал, сильно раненный, и карабкался на берег...
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
.jpg)
