Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Когда завершится модернизация Северной верфи?

Как продвигается
модернизация
Северной верфи

Поиск на сайте

Глава 8. Ах! 5-ый курс!

02.03.11
Текст: Владимир Викторович Дугинец
Художественное оформление и дизайн: Владимир Викторович Дугинец
Пятый и последний курс своего военно-морского образования мы начали, как и вся страна 1 сентября. И начался он для нас со сплошного звездопада. Нам присвоили воинские звания 'мичман'. Это звучало для нас настоящей музыкой и блеском широкой нашивки галуна на погоне вдоль плеча. Теперь мы могли с полным правом носить на голове долгожданную 'мицу' (нежное название форменной фуражки) с перешитым маленьким нахимовским козырьком.

Ну, а вдобавок нам прислали из штаба ЧФ красивые нагрудные знаки участников маневров 'Океан' и медали 'За воинскую доблесть'. Такие значки у нас в училище были у немногих курсантов и их приходилось оберегать, как зеницу ока, а иначе сопрут, не моргнув глазом, как стащили его у меня мои же матросы позже на моём родном корабле.


'За воинскую доблесть' / Нагрудный знак участника манёвров 'Океан'

Мы прямо крутыми орденоносцами стали, теперь у нас на форменке даже иногда звенели друг об друга целых две медали.

351 класс тоже вовсю хвастался своим заграничным походом с дружественным визитом на учебном корабле 'Смольном' на Кубу. Честно говоря, я им завидовал.

'Океан' океаном, а пообщаться с кубинцами для меня было всё равно, что увидеть настоящих греков. Только те мифические герои-греки были в давнишнем прошлом, а эти жизнерадостные и добрые островитяне-кубинцы были для меня настоящим воплощением героев новейшей истории.

Боря Коляда рассказывал мне, какой фурор он произвёл на кубинском пляже, когда подарил простые солнцезащитные очки маленькому кубинскому пацанёнку, подошедшему к группе курсантов. Полпляжа сбежалось, чтобы лично увидеть своими глазами небывалую щедрость советского моряка. И смуглый пацанчик несколько часов был героем местного пляжа в этих дарёных очках.

Когда курсантов повезли на встречу с кубинской молодёжью в какой-то рабочий молодёжный клуб, то политработники все уши прожужжали бедным курсантам своими инструктажами о поведении в этом обществе. Одним из основных требований было странное и не совсем понятное - не танцевать с кубинками их национальный танец пачангу. Совсем непонятно было, зачем и почему...

Но, когда Боря увидел собственными глазами эти, казавшиеся запредельными для нашей ориентации эротические телодвижения зажигательного танца в исполнении тёмнокожих кубинок, то стало понятно, с чего это вдруг возник такой запрет. Они так откровенно и отчаянно двигали всеми своими женскими прелестями, что непроизвольно создавалось впечатление, что они абсолютно голые и своими движениями зазывают тебя на ответные действия.

Темперамента кубинкам не занимать! Они так самозабвенно, до полуэкстаза двигались в этом ритмичном танце, что если она к тебе ещё и прижмётся хоть на мгновение своими горячими выпуклостями, то тут не сможет устоять даже самый закоренелый флегматик. Горячие женщины эти кубинки!

Ганка Шкирин с гордостью поделился со мной не самой валютой, а тем, что он впервые увидел чеки 'Внешторгбанка' или как их называли боны. За этот визит им выдали по несколько рублей этих самых бонов. Пустячок, но приятно было. Хотя... я так и не видел, что это за хитрая такая валюта.

Ах, этот пятый курс! Какое было время!!! Сплошная демократия! И в общении с преподавателями, и относительная свобода передвижения, да и вольготное проживание на финской плавказарме под нежным названием 'Векса' в классных каютах, с финскими банями и душами.

Плавказарма стояла на набережной Лейтенанта Шмидта почти напротив парадного входа в наше училище. Просторные каюты на две или четыре персоны, совсем как на ПКР 'Ленинград', отделанные матовым пластиком.

В своей 4-х местной каюте мы жили с Лёхой, Федей и Моней. Но поскольку двое последних практически каждый день после занятий убегали по своим домам, то мы с другом ночевали на каютных койках только вдвоём.

Здесь нас практически никто не контролировал, и наша дисциплина основывалась на том воспитании, которое в нас заложили на первых четырёх курсах.

Питерцы и женатики каждый день ночевали у себя дома и стали отвыкать от команд 'отбой', 'подъём'. Для них были более актуальны другие проблемы - скажем свадебная обувь.

Теперь у нас были 'Увольнительные билеты' с фотографией, как пропуск. Всем женатым и местным они давали право находиться в увольнении до 08.00. утра, а остальной невостребованной братии, типа меня только до 01.00. часа ночи.

В 08.00. весь пятый курс строился на причале у ПКЗ и под руководством старшин рот отправлялся в училище на завтрак, а потом уже и на занятия. В это же время точно по последнему сигналу радио к парадному подъезду училища подъезжала чёрная 'Волга' начальника училища контр-адмирала Хренова В.А., поблёскивая официальной чернотой корпуса и гордо неся на капоте стремительного горьковского оленя вместо корабельного бушприта.

К этому торжественному моменту встречи начальника вся латунь дверных ручек огромных дубовых дверей сверкала и сияла, а чистота акватории набережной соответствовала моменту флотской традиции рапорта дежурного своему начальнику о крамоле свершившейся за ночь. Именно в такой момент, когда в утренней прохладе октябрьского заморозка стояла полнейшая тишина набережной Невы, в воздухе зависло эхо команды дежурного по училищу 'Смирно!', а огромное, как трёхстворчатый шкаф, тело адмирала не спеша выгружалось из своей 'Волги', наш строй, проходивший мимо, застыл в кратком приветствии старшего начальника.

Так уж случилось, что именно в эту самую торжественную ритуальную секунду флотской церемонии сверху угла здания, всего в трёх метрах от громко звучащего доклада 'Происшествий за ночь не произошло', словно с неба, обрушился чёрным шинельным сукном курсант, крепко обхвативший двумя руками секцию водосточной трубы.

Труба с грохотом металла о грешную землю приземлилась вместе со своим седоком в нескольких шагах от Хренова. Пустотелый жестяной цилиндр своевременно исполнил роль амортизатора и, несколько сплющившись от удара, не позволил курсантскому телу соприкоснуться с серым асфальтом всей силой трёхэтажного земного тяготения. Такое случайное обстоятельство оставило курсанта в полном здравии и уме, что позволило ему исполнить свои дальнейшие инстинктивные движения без промедлений и проволочек, хотя приложился к асфальту он крепко.

Инстинкт самосохранения - держаться в любом случае подальше от начальства, сработал чётко. Он моментально вскочил на ноги и, отбросив уже ненужную в данном случае трубу в сторону, рванул со всех ног за строем мичманов, шедших впереди нас по 12 линии.

Это же надо! Так не повезло самовольщику, который выбрал столь неудачный момент возвращения в альма-матер через окно по водосточной трубе.

Пока адмирал и дежурный, опешившие от неожиданного дара, свалившегося с неба, соображали, что это и откуда, след шустрого курсанта уже простыл. Только кусок трубы грохотал по асфальту своим деформированным телом, скатываясь на дорогу.

- Дежурный! Поймать и задержать! – совершенно спокойно отдал команду Хренов.

Дошло до него, что это всего-навсего самовольщик, которому то ли здорово повезло, что остался жив и невредим, то ли не повезло, что сорвался вниз в неподходящей ситуации.

Дежурный резко рванул исполнять команду и бегом помчался по 12 линии вслед за нарушителем. Да разве догонишь, разве поймаешь курсанта, который бежал, укрываясь за длинным строем мичманов, со скоростью в три-четыре раза превышающей бег трусцой пожилого капитана 1 ранга с пистолетом на боку. Воспоминания о ночи любви и страх возможной потери таких моментов придавали нечеловеческие силы и уверенность наглому курсанту, а ноги несли его с космической скоростью подальше от преследователя. Так и исчез ушлый самовольщик, как будто растворился в своём стремительном беге от дежурной службы. Так и не смогли его вычислить, хотя по курсовкам на рукаве знали, что он с 3 курса.

Хренов тоже не волшебник и, несмотря на свои адмиральские полномочия, ему пришлось утереться от такого нахальства своих подчиненных воспитанников.

Свидетелями сего ЧП был почти весь 5 курс училища. Но, если мы своими глазами всё это лицезрели воочию, то впередиидущие роты могли видеть только развевающиеся полы чёрной шинели, да мелькающие каблуки ботинок этого рекордсмена по бегу и специалиста по преодолению вертикалей. Удалой и гуттаперчевый малец вызывал определённое восхищение дерзостью своего поступка. Поэтому на расспросы кто и что видел, оказалось, что никто толком его в лицо и не видел.

Мичмана пятого курса питались теперь в своей отдельной столовой. Столовая была пристроена на Хозяйственном дворе к общему зданию и была уютной, просторной и светлой, так как наружные две стены были стеклянные. Из заасфальтированной крыши столовой был сделан огромный балкон с перилами и выходом из Зала Революции.

Нас перед выпуском стали незаметно приучать к джентельменским манерам поведения за столом. За столиками сидели по 4 человека, и у нас на каждом столе были приличные тарелки, ложки, вилки и ножи, а стаканы в настоящих металлических подстаканниках.

Стакан с подстаканником это одна из старинных традиций кают-компании на флоте. Раз есть стакан, то он непременно должен быть в подстаканнике и никак иначе, несмотря на то, что налито в стакан – чай, молоко или компот. Хотя… молоко в стакане, обрамлённом литым фигурным подстаканником, на мой взгляд, выглядит довольно архаично и неестественно.

Если, как я упоминал ранее, на первых курсах нас постоянно в курсантской жизни преследовали два монстра – это голод и сон, то сейчас всё изменилось, и мы стали совершенно другими. Теперь в глазах пятого курса светился оптимизм и напрочь отсутствовал блеск голодных глаз. Теперь мы привередливо копались в тарелке с кашей и пресыщенные одним её видом могли без всяких эмоций, похожих на жадность, отставить её в сторону или не дотрагиваться до неё вообще.

В организме уже отсутствовал тот ненасытный солитёр, который в былые времена требовал пожрать и чем быстрее, тем лучше. Теперь мы стали разбираться в колбасных обрезках, и нам уже требовалась более изысканная пища, нежели обычная кирзовая каша или овощное рагу из квашенной капусты, издающее своеобразный смерд большущей бочки.

Наши женатики, избалованные домашней пищей, которую им готовили дома, вообще появлялись в столовой только на обед и иногда на завтрак, чтобы глотнуть горячего чайку. К этому времени этот контингент в нашем классе составлял примерно половину, человек 12.

Разве что только наш спортивный гигант Толя Прилищ всё так же мог съесть целый бачок на десять человек ячневой или перловой каши и не поморщиться. Но только на это его теперь подвигали расходы калорий на его бесконечных тренировках и изнурительных физически самоистязаниях, которые он проводил с завидной периодичностью.

Теперь, разбуженные среди ночи, мы всегда были в рабочем состоянии, и сон уже никак не подавлял наше сознание. Мы научились на бесконечных вахтах и ночных дежурствах одолевать это аморфное состояние заторможенного сном человека. Теперь мы научились высыпаться всего лишь за несколько часов здорового сна.

Все мичмана стали поджарыми и физически крепкими мужиками. Одним словом - готовые кадры для службы на флоте.

Наше старинное училище меняло свой внешний облик на наших глазах. Благодаря незаурядным хозяйственным талантам Хренова, которые в полной мере проявились в строительстве, вместо старого полуподвального КПП появилась прекрасная мраморная лестница с красивыми перилами, ведущая на выход из училища.

Кроме столовой для мичманов, было построено на 1 этаже училищного клуба шикарное кафе с флотским названием 'Кортик'. В зале кафе, оборудованном в современном стиле, был бар и боковые ниши у окон, отделённых друг от друга перегородками. Приглушённое приятное освещение и алые шторы на окнах, за которыми было очень удобно прятать от посторонних глаз принесённые с собой бутылки. Салатики, кофе, мороженное разных сортов с сиропом в креманках, лимонад и сигареты вот и весь безалкогольный набор меню курсантского кафе.

Но зато, можно смело приглашать свою даму сердца в этот благородный уют и, угрохав почти половину курсантской зарплаты, угостить её настоящими разноцветными шариками мороженного с сиропом, попить кофе, приготовленный по всем правилам на плюющемся кипятком чешском кофейном автомате. Популярность кафе была высокой, но вот только мизерная зарплата курсанта от этого не увеличивалась.

Порядок, чистоту и уют в кафе обеспечивал дежурный мичман пятого курса. В парадной форме в белых перчатках с повязкой и палашом на боку он наводил шорох на нарушителей, пытающихся под видом богоугодных напитков употреблять спиртное прямо за столиками кафе. К нам, мичманам, эти строгости уже не относились, и что было позволено нам, не дозволялось молодым. Удобные ниши кафе дежурный сохранял только для старшекурсников – это уже была традиция.

Пятый курс – это уже последняя финишная прямая для следующего забега на длительную офицерскую службу на кораблях флота. Как в подтверждение этого вышел приказ Главкома ВМФ: всех выпускников назначать служить только на корабли и никаких береговых должностей и тёплых мест в штабах и НИИ. Флот должен держаться на молодых и грамотных лейтенантах, которые после училища обязательно горят желанием в будущем командовать флотами.

Нам предоставили огромный перечень тем дипломных проектов, и каждый выбрал себе, как ему казалось, самую актуальную тему, для того чтобы внести свежую струю в застой военно-морских наук.

Будучи глубоко убеждённым, что основная опасность для противолодочного корабля в период боевых действий - это заполучить в борт торпеду из глубины, я выбрал себе наизлободневнейшую тему 'Стрельба из РБУ по торпеде, идущей на корабль'.

'Успешная противоторпедная защита – залог успеха в бою против нашего подводного противника' - такую прописную истину внушили нам наши педагоги ещё на стадии начала обучения специальности.

Страницы 1 - 1 из 13
Начало | Пред. | 1 2 3 4 5 | След. | Конец | Все 



Оглавление

Предисловие
Глава 1. Страна голубых озёр, лесов и аэродромов
Глава 2. Кубань - жемчужина России
Глава 3. Вот она какая - первая любовь
Глава 4. Я вижу море
Глава 5. Море любит ребят солёных
Глава 6. Дальний поход
Глава 7. 'Океан' в океане
Глава 8. Ах! 5-ый курс!


Главное за неделю