КТО ПРАЗДНИКУ РАД, ТОТ НАКАНУНЕ ПРАЗДНУЕТ Приближался День Военно-Морского Флота. Подшефных ждал сюрприз. Я привезла «говорящее письмо», И по традиции, конечно, большую коробку шоколадных конфет. На коробке изображение « кусочка» Перми . А внутри, в центре - катер из шоколада, ну что-то символическое, хотя и речное. Кассету с пленкой решили прослушать на торжественном вечере, который состоялся накануне праздника. В кубрике собралась вся команда . Командир зачитал праздничный приказ. Мичману И.М Чумелю, матросу А.Махортову объявили благодарность. М.Вадееву присвоили звание главного старшины, В.Погребняку и З.Мухамадиеву – звание старший матрос. Поощрили отпуском старших матросов В.Шакулу и В.Панфилова. Командир предоставил мне слово. Говорила недолго. Да и какие нужны еще слова, если все они были сказаны в «говорящем» письме. Стояла какая-то особенная, чуткая тишина в кубрике, когда поставили кассету с пленкой на магнитофон. А там не только слова, обращенные к каждому, а и песня. Для этого мы обращались в фонотеку областного радио, чтобы по возможности исполнить для каждого что-то из любимых песен. Надо было видеть лица наших ребят в этот момент ! Напряженное ожидание для кого же прозвучит следующая песня, а потом негромкие комментарии, если попадание было в точку. Смеялись … и почему немного грустили. Только эта грусть была хорошей : вероятно, вспоминали дом, родных, своих любимых… Когда ребята услышали первые аккорды песни для командира ( « Уж ты прости, капитан, уж ты прости, капитан, у нас у каждого свой талисман…» ) , а мы , ну никак, не могли подобрать что-то более соответствующее, и очень переживали , что там звучит «ты», ребята заулыбались, зааплодировали и начали тихонько подпевать. И командир подпевал вместе с ними. У меня сразу отлегло от души. А потом еще много и много раз подхватывали знакомые мелодии. Когда выключили магнитофон, кто-то из новичков, попросил разрешение задать мне вопрос: «Расскажите, а как начиналась наша дружба ? « Понимаете – НАША дружба ! Пришлось сделать шаг в прошлое, пока еще недалекое. Ребята расспрашивали о заводе, городе. В ответ на мое приглашение – приезжать, чтобы увидеть все своими глазами, посыпалось : а вы приезжайте к нам … в Баку… Севастополь…Владивосток… Хороший это был вечер Как будто дома, в большой, большой семье ! Пустили коробку конфет по кругу ( знаю, что и тем, кто был на вахте, тоже оставили ). Время пролетело незаметно. Объявляют вечернюю поверку. И тут кто-то из ребят обращаясь по форме к командиру, говорит : « А можно мы споем любимую песню «главшефы» ?». Разрешение было получено. Вокруг меня и Володи образовался круг. Руки ребят на плечах и … « Над Кронштадтом туман, в синей дымке дома…». Хватило сил не расплакаться от избытка чувств. Потрясен был и Володя. Он даже сейчас, через столько лет, рассказывает об этом дрогнувшим голосом. Видимо, сильные эмоции, как и самое памятное, не стираются и с годами. А на другой день мы присутствовали на самом празднике. На плацу, где выстроены экипажи, был объявлен приказ по бригаде. Командиру подводной лодки С-95 капитану 2 ранга Боровкову С.Н. объявили благодарность. Комсоргу Григорию Небере присвоили звание мичмана. Евгения Курочкина наградили Почетной грамотой. После торжественной части праздника моряки вернулись на плавбазу. Командир Сергей Николаевич вдруг приглашает и нас в кубрик. Захожу. Поняла, неспроста это. - Товарищи моряки, - обращается ко всем командир. - Завтра пермяки уезжают домой. Но мы верим, что это была не последняя наша встреча. Вчера « главшефа» рассказывала вам о том, что гюйс, который мы вручили делегации шефов в год 50-летия комсомола, стал на заводе переходящим призом на лучшую подготовку призывников к службе в рядах Вооруженных Сил. Но гюйса недостаточно. Поэтому сейчас от вашего имени я вручаю нашим дорогим шефам Военно-Морской флаг и вот этот памятный сувенир» . И подает выгравированную на круглой деревянной доске красивую ладью с парусами, наполненными ветром и трогательной надписью о дружбе. А после ребята вручали личные подарки. Один символический, со значением. И улыбкой. Когда мы первый раз встретились с экипажем в феврале 1969 года в Палдиски, Володя Калмыков подарил от команды трюмных белого зайца, зато на этот раз он вручил … тигра ! К поезду командир привез «говорящее» письмо, которое сумели подготовить моряки. Его услышали во всех цехах завода, с рассказом о поездке, успехах экипажа, и тех, кто особенно отличился. А расставаясь, мы, как заклинание , говорили: непременно еще встретимся !
Жизнь закрутила и меня, и подшефных в водовороте событий, забот, трудностей, огорчений и радостей, значительных и мелких. 22 декабря 1970 года наша лодка С-95 пришвартовалась к родному пирсу в Палдиски. У меня впереди была последняя сессия перед выходом на подготовку диплома. Мне подшефные желали успешно «грызть гранит науки». Многие из них прощались в письмах, так как заканчивался срок службы и ребята возвращались на родину, где их очень ждали. Ох, как нелегко было читать такие письма. Желала им удачи , счастья, большой любви. И не теряться в той новой жизни ! Непременно писать и , конечно, встречаться.
Несколько дней пребывания на плавбазе пролетели мгновенно. Наши заботливые друзья нашли нам жилье. Местечко это на побережье называлось Слока. А жилье – лучше не надо. Мансарда с отдельным входом ( лестница почти как трап для спуска в лодку ). Огород около дома, там картошка, зеленый лук, огурчики, салатик…Приветливые хозяева разрешили пользоваться газовой плитой, снабдили кастрюлями и сковородкой, другой необходимой посудой. И это выручало нас основательно. Теперь уже мы каждый вечер принимали гостей. На лодке среди ребят негласно развернулось соревнование за право заслужить увольнение. С увольнительной на электричку и к нам в Слоку. Мне сейчас не сосчитать сколько же человек побывало в нашей мансарде. Но точно могу сказать, что с согласия хозяев ( и бесспорно все оплачивалось ) было выкопано , сварено и съедено молодой картошки с одной трети огорода, «уничтожены» излишки свежих огурцов , зеленого лука, редиски, салата не только у наших хозяев, но и у соседей . За чаем с душистой мятой и мелиссой говорилось часами о жизни, взаимоотношениях, дружбе и любви , о доме, родителях, будущих планах… Командир Сергей Николаевич Боровков при встречах « выговаривал», балуете, мол, экипаж, а по большому счету был доволен, с каким рвением и ответственностью работали ребята на лодке., чтобы заслужить «отдых « в Слока, поесть картошечки с малосольными огурчиками и хоть на короткое время почувствовать себя, как дома. В один из выходных он и сам побывал в гостях. Да не один , с семьей Волошиных ( Олег Васильевич - командир подводной лодки С-381, которая тоже была на ремонте, жена Рая оказалась нашей землячкой. Надо сказать, что мы подружились, писали письма, встречались после службы в течении многих лет ). Тогда встреча была не только для отдыха. Олег Васильевич заговорил о том, что он и экипаж знают о нашей дружбе и шефстве над лодкой С-95, и откровенно завидуют. Хотели бы, чтобы завод взял шефство и над его лодкой. Ответила, что одна такой вопрос не решаю. Но обязательно передам эту просьбу руководству завода и комитету комсомола. Забегая вперед, скажу, что шефствовать над подводкой лодкой взялся инструментальный цех завода . А в ноябре 1971 году еще у одного цеха - сборочного тоже появилась подшефная подводная лодка из этой же бригады. Может чуть чаще командир давал увольнение Володе Шакула. Обиды, недовольства в экипаже по этому поводу, по-моему, не было. Знали, что 30 июля должна в Перми состояться регистрация брака Володи Шакула и Любы Глазовой. В ателье Риги шили для жениха костюм, проблемой оказалось купить для « малыша» ( так его и Сашу Щекина звали в экипаже за их рост ) белую рубашку. То короткой оказывалась сама рубашка, то руки были слишком длинными для рукавов. Но после совместных пробежек по магазинам , удалось решить и эту проблему. Оставалось дождаться ему заслуженного отпуска.
СВЯЗИ СТАНОВЯТСЯ РОДСТВЕННЫМИ Если уж заговорила о подготовке к свадьбе, то договорю об этом событии. Свадьба состоялась у нас в доме на Елькина. Гостями были все, кто побывал на Балтике, девчата, которые переписывались с моряками, работники комитета комсомола, редакции и радио…, было шумно, весело, вкусно. Как положено, праздновали не один день. Решено было заранее , что будет еще свадьба « по морскому». По походному, но в тельняшках, отправились на базу отдыха журналистов. А там, купание, катание на лодках, водные соревнования, вечером песни у костра…словом « широкой этой свадьбы было места мало, и неба было мало, и земли «. Весь отпуск молодые жили у нас. Мы отдали им свою комнату, потеснив брата, перебрались туда. Семья увеличилась, но с Любой - озорной хохотушкой было не соскучится. Так что дни пролетели, как один очень памятный миг. Этот год был свадебным. Вскоре из писем ребят узнала, что намечается свадьба и у Саши Щекина. Будет она в Болдерая. Вот уж эта была точно морская. В гостях были командир Боровков Сергей Николаевич и друзья из экипажа. Я « присутствовала», как сказала бы сейчас « виртуально». « Поженили Сашу Щекина,- написал командир в письме,- Для начала опоздали на 1 час 10 минут из-за того , что Гриша Небера задержался в городе с подарками. А потом, как обычно, сели за стол и чуть ли не с первых минут, стали кричать «Горько!» . Зачитали ваше поздравление и тост от пермяков… Конечно, выпили и не раз, в том числе за шефов - с небывалым энтузиазмом…» Чуть позднее, возвращаясь из Сибири из отпуска, Саша Щекин женой сделали остановку на сутки в Перми. Мы снова отметили это важное событие в его жизни и вручили свадебные подарки. В детстве я слышала от мамы укоризненное : дурной пример заразителен… А хороший ? Конечно, тоже. Потому что в сентябре состоялась еще одна свадьба. Скажу, неожиданная или правильней, нежданная. В первой поездке в Палдиски , в делегации пермяков была лучший мастер сборочного цеха завода Галя Кибардина. Первую делегацию моряков, приехавших в Пермь, возглавлял старший лейтенант , парторг лодки Александр Николаевич Корзун. И вот – свадьба, а после Галя , как и все жены офицеров , следовала за мужем к местам его службы. Дочки Наташа и Оксана родились в Магадане… после выхода Александра Николаевича в отставку жили в Белоруссии. Вот так шефские связи становились еще и родственными. Служба и жизнь продолжались Теперь уже у всех есть внуки. Люба Шакула стала « многовнучатой» бабушкой . Недавно, у четырех мальчишек-внуков появилась сестренка, очень желанная. На снимке : с Елькина в загс. Володя и Люба Шакула ( июль 1970 года . Пермь ). ( продолжение следует )
Сколько открытий, волнующих и памятных событий ожидало меня еще впереди в дни нашего отпуска невозможно было и придумать. Случилось и такое, когда я была просто счастлива… Утром очередного дня командир спросил о наших планах . Примечательного ничего не было. Жили в режиме экипажа. Только днем, стараясь не отвлекать ,уезжали на побережье: Дубулты, Булдури, Юрмала… и возвращались ближе к вечеру. Пытаясь найти жилье где-то на побережье, поняли, что это выполнимо при наличии каких-то рекомендаций и подтверждения, что мы – люди достойные, порядочные. Сказали об этом в разговоре офицерам лодки. « Уже ищем ! - заверили нас.- А пока поживите еще с нами.
Понимая, что гостеприимством нельзя злоупотреблять, я рада была этим вечерам, которые можно было провести с экипажем в задушевных разговорах и спорах для выяснения истины. В такие часы удавалось узнать ребят как бы изнутри, приглядеться, увидеть особенности, кто на виду и привлекает всеобщее внимание, кто-то за спинами с колючими репликами, один горячится, отстаивая свое, другой только подначивает, кто-то открыт, а кто себе на уме. Как в большой семье : у каждого свой характер. Я люблю людей и мне было очень интересно их узнавать. Статус семейного человека позволял выстроить со всеми ровные отношения – душевно-уважительные. Да и ребята задавали нередко вопросы на темы семьи, любви, верности, предательства… Тут и сфальшивить было нельзя, и уйти от темы тоже. Но в тот день, Сергей Николаевич сказал : « Мы идем сейчас на корабль. Надо привести нашу лодку от пристани ремонтного завода к месту швартовки. Хотите с нами ?» Плыть на подводной лодке !!! Это же - несбыточная мечта ! Как можно отказаться ? Дорога до ремонтного завода показалась вдруг долгой ( может от нетерпеливого ожидания этого события ). Какие-то детали даже стерлись уже в памяти, как шли через проходную завода, как поднималась на мостик…. По- моему, стала « видеть» только, когда уже была на мостике, и прозвучал голос командира, отдающего приказание: «Швартовым командам наверх! По местам стоять, со швартовых сниматься ! «. Стараюсь подавить необычайное волнение внутри. Знаю, моряки – народ суеверный. Особенно в отношении женщины, которая на корабле… Когда уходили на завод вместе с командиром, его коллега, многозначительно поглядывая на меня, вдруг спрашивает Сергея Николаевича : « Ничего не случится ?» Но тот спокойно отвечает : «Все будет нормально ! Нам бы только отойти !» И мне передалась эта озабоченность. А вдруг что-нибудь непредвиденное случится? Наша лодка настоялась у пристани завода без движения, отблагодарит ли с первого движения за то, что подарили ей еще одну жизнь , возможность быть в строю действующих и вернуть былую славу. Отошли . Плывем. Было почему-то холодно. Ветер пробирал ( одета по легкому, июль все же) может еще и от волнения , но начали не во время постукивать зубы. Заметив это, Сергей Николаевич отдает распоряжение и на мостик приносят куртку. Сразу стало теплее, и от куртки, и от внимания, и от необъяснимого восторга, и даже какого-то внутреннего ликования… Я плыву на подводной лодке !!! Переплыли залив. Краем уха услышала из негромких разговоров, что швартовка – дело тоже тонкое. А на пирсе ( ну, некстати ) собрался народ . Внимательно наблюдают. Я мысленно твержу какое-то заклинание, вроде : все будет хорошо! Слышу с пирса опять кто-то подначивает : « Сергей Николаевич, ты не боишься ? Женщина- на корабле ?» А он спокойно отвечает : « Это не просто женщина. Это замполит по психологической части ! Шуток больше не слышала, зато увидела, что возрос интерес к действиям экипажа. Пришвартовались, да так умело, что даже раздались негромкие аплодисменты ожидающих. Позже ребята подшучивали : кто говорил, что я «зеленой» была ( по крайней мере муж, он был в числе встречающих меня « из плавания « , этого не подтвердил ), а кто – обратное, мол , внушительно смотрелись, только еще бинокля не хватало. Чтобы не говорили, а это событие было моим маленьким счастьем. ( продолжение следует )
Все, кто собираются в отпуск, задолго до этого дня задумываются, где и как будут его проводить, и нередко меняют планы даже в самый последний момент. Мы в семье твердо решили, в этом году ( 1970 -м ) попросим дать нам отпуск в июле и поедем отдыхать на Рижское взморье. По правде говоря, влекло туда не только ласковое море, белый песок, красивые места. Там, на Балтике наши друзья, которые очень звали нас и ждали. Хотелось приехать неожиданно, ведь на этот раз просто отпуск, а не поездка по приглашению. Поэтому о нашем решении сообщили только командиру . Попросила встретить на мосту, который недалеко от базы, где жили подшефные. Знала, что не пропустят через КПП без сопровождающего . « Разведать « обстановку решила вначале сама. Приехала в Болдерая чуть раньше назначенного времени. Приблизилась к мосту и вижу, с другого конца идут навстречу три моряка. Сразу узнала знакомых: Володю Шакула, Игоря Борзосекова и комсорга экипажа Григория Небера. В руках у В.Шакула огромный букет цветов. Встретились как раз на середине моста. « Вас уже все с нетерпением ждут, - говорят мне. « Как ждут? Разве знают, что я приеду? Я хотела сюрприз сделать! « « Не выйдет сюрприза, - смеются они. Торопливо шагаем по городку. Мне многое уже здесь знакомо. И плавбаза « Смольный», где живут подшефные. По трапу поднимаемся наверх. Стучусь в кубрик. ( Волнуюсь, конечно ). В ответ дружное, многоголосое : « Заходите, пожалуйста! « Словно, почувствовали ( а может и приметили ), что это я. Стоит ли рассказывать о минутах встречи ? Все представляют, как встречаются друзья : приветственные слова, рукопожатия, улыбки и, конечно, новые знакомства : Юрия Кезик, Славу Погребняка, Виталия Гаврина и других новичков знала только по письмам, а теперь и увидела впервые. « В разведке» была недолго. Командир Сергей Николаевич Боровков сказал, что есть разрешение пожить нам какое-то время на плавбазе, пока нам не найдут пристанище на побережье. Оказалось, что самим найти жилье в самый разгар сезона не так легко, как нам это представлялось. И мы воспользовались этим приглашением. С первого же утра на плавбазе « Смольный» мы, словно, стали частью экипажа. Голос дежурного по радио : « Команде вставать !» поднимал меня в доли секунды. И дальше в ритме распорядка дня экипажа лодки, находящейся на ремонте. ( Но если по правде, этот распорядок не очень коснулся мужа-отпускника. Вечерами в каюте допоздна шли шахматные баталии между ним, хорошим шахматистом, и офицерами лодки. Ну, прямо на полном серьезе, как на турнире в борьбе за шахматную корону). Днем, чтобы не мешать , мы уезжали в Ригу, завершая свои экскурсии посещением рынка, где в изобилии продавались редиска, огурцы, помидоры, зелень, первые фрукты и ягоды . Возвращались с нагруженными сумками , чтобы хватило на всех, кто заглядывал к нам в каюту на семейный огонек и «зеленый « ужин. Я же с разрешения командира и самих ребят, старалась по возможности быть больше с ними. Отведенные им для отдыха часы в разговорах общих и личных пролетали быстро. Утром за мной заходил командир и мы шли на завтрак. Все, с чем сталкивалась в новой обстановке, было потрясающе волнительным для нервной системы и души. Порой только интуиция, позволяла избегать каких- то неловкостей, неумелости, побороть смущение, а если сказать короче , не оплошать. Так было, когда ,я увидела, что сидящие за столом офицеры экипажа, при нашем приближении встали . За обедом, кто-то из них попросил, чтобы суп в тарелки разлила я, а не вестовой. Это так привычно… дома. А тут... Но справилась, с улыбкой спрашивая, кому пожиже, кому погуще, с пожеланиями «приятного аппетита» каждому. Один день, один раз и уже чувствовала себя, как в семье, только большей по численности, чем моя в Перми. В СТРОЮ… ПО РАНЖИРУ У памяти есть удивительное свойство - хранить вечно то, что случилось в минуты волнения, потрясений, стресса. Потому что до мельчайших подробностей помню то утро, когда командир Сергей Николаевич Боровков спросил: хотите увидеть и узнать подробней , как живет экипаж ? Чем заняты ребята ? Разве мне, журналисту, можно отказаться от такого предложения ? И вот мы идем на лодку. Смотрю, экипаж уже построен на палубе. Перед трапом я замешкалась и отступила в сторону, пропуская вперед командира. Поднялись. Старпом В.Ф. Голотюк доложил командиру, что экипаж на подъем флага и гюйса построен. Я во внутреннем замешательстве, что мне- то делать ?. И слышу голос командира : «Заместителю командира по психологической части встать в строй ! На мгновенье растерялась, куда встать,чтобы было правильно? И… встала в строй первой. Как оказалось, почти по ранжиру. Краем глаза заметила что-то вроде одобрения в глазах стоящих в строю. Чуть спокойней стало. Команда : «На флаг, гюйс , смирно ! Флаг, гюйс – поднять ! « Вот интересно, сколько эмоций может испытывать человек в одну минуту? А я теперь знаю. Благодарность, восторг, чувство единения, признательность, смущение, волнение…все вместе и враз .Такое редко в жизни повторяется. Помню еще, что в строю вытянулась так, что, наверняка, сантиметра два прибавила в росте. « Замполит». Не знаю, кто это первым сказал, но так стали звать меня, негласно, и ребята. Только матрос Коля Панасевич каждый раз значительно подчеркивал : « по психологической части «. Сейчас, когда начитавшись воспоминаний моряков всех рангов, о службе на подводных лодках, я знаю, что не всех замполитов уважали в экипажах. И по рассказам и оценкам и это было справедливо. Но знаю также, что были в экипажах замполиты, о которых говорили с любовью и почтением . Мое же « звание» с таким подчеркиванием - « по психологической части», наверно, было долей уважения и позволяло, хоть немного, чувствовать себя своей в экипаже. После подъема флага экипаж спускался в лодку. Спускались и мы: командир первым, потом я. Обходили отсек за отсеком. Я старалась быть незаметной. Только смотрела и слушала… Обходя лодку запоминала, по возможности, ее устройство отсек за отсеком : торпедный, аккумуляторные, « преисподня « ( так называли ребята дизельный отсек ), камбуз, центральный…. Разрешили посмотреть в перископ. В торпедном отсеке коротко, но понятно рассказали, как ( не дай бог ) выходить в аварийной ситуации на поверхность. Постояла с уважением на месте боцмана, понятней стало, что такое «дифферент» на корму, « продуемся « и многое другое. Держала в руках ИДА, и внимательно слушала, в каких ситуациях им пользуются. Заглянула в кастрюли на камбузе и получила ответ, как готовят пищу при погружениях и всплытиях, едят ли в шторм и что чаще всего готовят в «автономках», особо интересовало, как выпекают именинные пироги , а то и торты… Дали возможность посидеть в наушниках акустика… И хотя « награждена» значком специалиста второго класса, осталась навеки дилетантом. Не женское это дело. Но тогда все эти и другие полученные знания позволяли лучше понимать то, чем делились ребята. ( продолжение следует )
Пермь, словно, не хотела отпускать моряков. Из-за погодных условий были прекращены полеты .Неизвестно насколько был отложен рейс самолета до Риги. Моряки явно опаздывали вернуться к месту службы в установленные сроки. Волновались они, неспокойно было нам. Знали, что за нарушение следует наказание. Командиру Сергею Николаевичу Боровкову послали срочную телеграмму, объясняя причину задержки. Я написала письмо, где подробно рассказала о пребывании моряков в Перми, о том, что значила для заводчан эта встреча, и какую высокую оценку дали этому директор завода и начальники цехов, где побывали моряки. Не скрою, очень хотелось хоть как-то смягчить наказание и последствия случившегося на будущее. Ребята вернулись к месту службы, а мы с нетерпением ждали хоть каких-нибудь известий. Но… почта « притопталась». И ,наконец, письмо от командира . Извиняясь за долгое молчание, он написал : …» что закрутился последнее время с работенкой. В конце апреля волновался, что ребята опаздывают, а на корабле столько работы. Мечтал о 28 часовом рабочем дне, а этих нужных парней не было… 30-го к вечеру приехала долгожданная делегация. Было сложное чувство у меня , не знал, что делать: радоваться или сердиться. Пришлось вначале порадоваться, а потом посердиться…» Написано очень деликатно. Думаю, что на деле, как и положено , было покруче. « Смывали» проступок , видимо, ударной работой. В очередном письме прочитала : « Время около 24. Только что пришли с корабля.Готовимся в море. Вот и сдали нужную задачу, чтобы получить «путевку» не в дом отдыха, а в море… Мне хочется на своем корабле выйти в море, в то же время немного волнуюсь, за то, как подготовлены к этому молодые ребята, и справятся ли со своими нелегкими делами в иной обстановке, да еще как поведут себя те самые механизмы, которые ремонтировались…» В режиме аврала жила и я. За время подготовки к встрече моряков и пребывания их в нашем городе, пришлось нарушить сроки сдачи контрольных работ и подготовки рефератов, чтобы успешно выйти на очередную сессию в госуниверситете. Я была там в числе отличников и как-то не хотелось « упасть с пьедестала». Тем более командир пожелал « вкалывать на каждом экзамене без аварийного продувания главного балласта. А только за счет своего хода ... Надеюсь, что это получится…» Не совсем понимая сути сказанного, сделала вывод, что дышать надо глубоко и ровно, не волноваться и не терять достигнутого. Подбадривали и ребята в письмах. Чаще всего желали : «Ни пуха, ни пера». Я по сложившейся традиции у студентов, шопотом посылала их : « К черту!» , хотя тоже желала им этого « ни пуха, ни пера», волнуясь за них. Ведь и им тоже предстоял серьезный экзамен, и ребята в письмах не скрывали, что приходиться так много работать, что находятся в состоянии какой-то тупой физической усталости. Беспокоился и командир : …» тяжеловат груз возложен на наши плечи, а причина только в нехватке времени. Ребята стараются, не жалея сил…Ведь они ничего такого не видели, или как некоторые говорят « не нюхали « .. Но вы за нас не волнуйтесь. У вас свои впереди экзамены - по этике , эстетике и другие. Тоже вещь серьезная. А мы « всплывем, продуемся « . Попытаемся обойти мели и подводные камни… Чего и вам желаем .» Вот так и учились. Ребята постигали морскую науку. Я получала новые знания в журналистике. И ко всему прочему откладывала на « полочки кладовой « памяти словечки из языкового арсенала подводников. Чтобы при встречи выяснить их истинное значение. Все получилось, как надо. И ребята получили хорошие оценки за выполнение необходимых задач. И я не « выпала» из рядов отличников. Мы заслужили отдых : экипаж отправился на экскурсию в Сигулду ( где после самой экскурсии была « накрыта поляна» для экипажа ) , а я в мыслях мечтала об очередном отпуске. На этот раз не совсем привычном. На снимках : кто хорошо работает, тот и отдыхает красиво. Экскурсия в Сигулду. Третий справа : командир Боровков С.Н. В центре экскурсоводы , которые отметили, что никогда не встречали более воспитанных и любознательных слушателей ( из письма командира ). « Ты печаль мою, палуба, разорви о причал ( на палубе « Смольного» ). Баян в руках Виктора Черноморова. Гитара – у Володи Калмыкова. Лучший плясун команды Игорь Борзосеков.
