Последние сообщения блогов

Продолжаем публикацию книги Владимира Константиновича Грабаря "Морская школа России"

Ссылки на предыдущие части:
часть 1 часть 2 часть 3 часть 4 часть 5 часть 6 часть 7 часть 8

Часть 9

• Штурманская рота

Занятия со штурманами проводились (если проводились) в штурманской роте. В соответствии с частью II «Регламента морского» все чины штурманской специальности объединялись в штурманскую роту, возглавляемую капитаном. Штурманами на первых порах были иностранцы, им, помимо выполнения своих обязанностей, вменялось обучение своей профессии русских людей. Для этого и была введена должность «подштурман». В 1715 г. в русском флоте числились 26 подштурманов.

Предпринятая Петром попытка избавиться от иностранцев во флоте обернулась угрозой остаться вообще без штурманов. В январе 1724 г., 17-го числа, государь, присутствуя в Адмиралтейств-коллегии, слушал доклад о штурманских учениках и повелел завести 100 человек из числа гардемаринов. В 1725-1726 гг. были посланы за границу: капитан граф Головин – в Швецию; капитаны Сорокольд и Калмыков – в Голландию, Гамбург и Любек; капитан Кошелев – во Францию. Но удалось нанять только 10 штурманов. Проблема обучения штурманов решалась уже в следующие царствования.

Обучение было цеховым, то есть постепенным освоением профессии и продвижением в звании: ученик штурмана – подштурман – штурман. В апреле 1727 г. провели ревизию штурманов и разделение их на разряды с разным жалованием. Места штурманов высших 1-го и 2-го окладов в большинстве продолжали занимать иностранцы, что вызывало раздражение. Штурманская рота рассматривалась и как депо штурманов, дающее их на военные суда на время плавания, и как организация, производящая гидрографические работы, а также и как «рассадник» штурманов, но не как учебное заведение. Штурмана оставались гражданскими людьми, не имеющими воинского звания.

Штат 1732 г. предписывал иметь 89 штурманов, на 11 больше, чем было, по нескольку на корабль. В помощь им определялось 70 подштурманов, а штурманские ученики не предусматривались, «понеже для обучения наук морских определена Академия и школы, о которых как содержать и в них поступать впредь представлено будет» (О штатном числе чинов во флоте и об употреблении вместо прежних трех одного белого флага (ПСЗ. Ч. I, т. 44. С. 33. № 6292)). Это означало отмену всякого внеклассного или цехового обучения, хотя создание школ еще только предполагалось. К 1734 г. в каком-то неясном виде такая школа существовала. В биографии Ф.А.Минина, вернувшегося зимой 1734 г. из экспедиции на Каспий, появилась запись: «служил в штурманской школе».

В 1739 г. вернулись из экспедиций лейтенанты С.Г.Малыгин и Я.Фастинг, А.И.Нагаев. Степан Малыгин, заменявший главного штурмана, подал прошение в Адмиралтейскую коллегию дать ему фрегат и отправить с ним 30 учеников, «поелику флотские штурмана обучаются мореплаванию только теоретическим образом, в практическом употреблении наук совсем не способны». Из любого грамотного ученика он обещал сделать хорошего штурмана в весьма короткое время, потому получил фрегат «Амстердам Галей» и гукор (небольшое парусное судно) «Кроншлот» с предписанием при первом удобном ветре отправиться Архангельск и в том же году возвратиться назад в Кронштадт. В мае корабли вышли в море, но у проливной зоны путь им преградила французская эскадра. Зиму простояли в Ревеле. Во второй попытке «Амстердам Галей» был выброшен на гряду у острова Грейфсвальдер-Ойе у порта Свиноустье. Все ученики (25 чел.) благополучно достигли берега. «Кроншлот» с 15 учениками под командой В.Винкова благополучно прибыл в Архангельск. Малыгин возглавлял кронштадтскую штурманскую роту с 1741 по 1748 г.

В 1748 г. штурманская рота поручена С.И.Мордвинову. К этому времени один из первых гардемаринов стал автором «Книги полного собрания о эволюции или об экзерциции флота на море» и «Полного собрания о навигации», написанных для молодых людей, которые желают быть добрыми навигаторами. Ему пришлось исправлять за англичанами дела капитана над портом, командовать линейным кораблем, а затем и эскадрами. 5 мая 1757 г. С.И.Мордвинов представлен к званию контр-адмирала, а в 1759 г. определен членом Адмиралтейств-коллегии. И при этом Семен Иванович продолжал управлять штурманской ротой. Ему удалось добиться увеличения их численности вдвое – до 200 человек, из них 100 вновь прибывших штурманских учеников должны были числиться в составе Морской академии, получая жалованье по наукам.

О роли штурманской роты в обучении и подготовке штурманов явным образом писалось в 1752 г., в связи с образованием Морского кадетского корпуса. Разночинцев из Адмиралтейской (Навигацкой) школы в Москве велено послать: «Для комплектования штурманской роты, в которую по указу из Шляхетства определять не велено, и выбирая из вышеупомянутых разночинцев в цыфирных Адмиралтейских школах обучать до Тригонометрии, а потом их доучивать потребных к Штурманской должности вышних наук в Штурманской роте, и между тем учением в летнее время для действительной практики и на море посылать». Историками это было растолковано как учреждение штурманской роты в виде «неправильной» школы, часть которой находилась в Кронштадте, а часть была рассеяна в С.-Петербурге, Архангельске, Ревеле и по другим портам. В Кронштадте ученики, жившие по квартирам, ходили в один из губернских домов учиться математике, навигации, астрономии, также русской грамматике и рисованию.

• Карта дередукцион

Тогдашний уровень развития навигации отразил в своем творчестве С.И.Мордвинов. В январе 1736 г. он подал в Адмиралтейскую коллегию первую свою рукопись «Книга о движении флота на море», но рукопись затерялась. В 1744 г. вышла его книга под заглавием «Каталог, содержащий о Солнце, луне и звездах, также о полном в знатных местах, заливах и реках, наводнении и прочая к мореплаванию принадлежащая в разных по Санкт-Петербургскому меридиану таблицах», напечатанная тиражом в 1000 экземпляров.

Наконец в 500 экземплярах напечатали главный его труд – «Книга полного собрания о Навигации, по указу ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Государственной Адмиралтейств-коллегии, напечатанная в царствовующем граде Санкт-Петербурге при Морской Академической типографии лета 1744...». Первое издание содержало три части, последующие – четыре. В этом комплексном учебнике навигации автор собрал все сведения, необходимые моряку для прокладки пути корабля: из геометрии, космографии, географии отдельных районов с характером приливов и отливов («флюя и рефлюя»). Автором были описаны все угломерные инструменты: астролябия, кольцо астрономическое, четверть круга, треугольник, градшток, квадрант, полукруг деревянный. Кроме кораблевождения, он дал методику исследования новых земель и способы наложения их на карту. Поскольку в те времена применялись карты с равными изображениями градусов по широте и долготе, то в четвертой части он представил четыре способа решения навигационных задач: по логарифмам, по карте дередюкцион, по гантирскому шкалу, по округлой навигации.

Карта и шкал представляют суть разные типы графиков, где оси разбиты на градусы, а из нулевой точки проведены румбы. «Шкало гантирское сочинено из линий синусов, тангенсов и секансов…», а «Карта дередукцион не иной какой инструмент токмо четверть круга которая начерчена квадратом или параллелограммом…». Упомянутая четверть разбита на равные квадраты и на множество линий и дуг, проведенных из нижнего угла. Книга снабжена множеством примеров решения задач.

• Русские офицеры на Балтике

Первыми русскими командирами становились участники Великого посольства 1697 г. – Федосей Скляев (шнява «Мункер»), Иван Синявин (52-пушечный «Рафаил»). В 1718 г. русские пополнили число командиров небольших кораблей (до 16 пушек): Иван Лобанов (учился в Амстердаме в 1713 г.), В.Арсеньев («Святой Яков» – 32 пушки, 1718 г.), затем – Башилов; в 1719 г. командиром 18-пушечной шнявы «Наталья» стал С.В.Лопухин.

Следующими русскими капитанами стали те, кто принял в командование трофейные фрегаты, взятые 27 июля 1720 г. в Гренгамском сражении: С.Лопухин – «Стор-Феникс», князь И.А.Урусов – «Данск-Эрн», И.Я.Лобанов-Ростовский – «Кискен». На капитанские мостики фрегатов также взошли М.Коробьин, Ф.В.Чаадаев, Д.И.Мясной, И.Кошелев, Н.Ф.Головин, а затем М.Антуфьев и З.Д.Mишуков.

Многие выпускники Московской навигационной школы пока занимали низшие должности: 6из 29 навигаторов – Д.Калмыков, М.Киселев, В.Казанцев, П.Мокрицкий, Д.Башилов, И.Щекин; 3 флигель-адъютанта – М.Раевский, В.Ржевский, М.Чебышев. Русские занимали все должности, открытые для их обучения: 17 шхиперов, 6подшхиперов, 26 подштурманов, 22 из 25 боцманматов, 7 подконстапелей. В то же время брат Синявина Наум, не учась, прошел путь от матроса до вице-адмирала. В галерном флоте, не взирая на запрет 1719 г., даже в 1723 г. командирами кораблей всех рангов оставались иностранцы, а русскими были в основном поручики и подпоручики.

• Дальние походы

Мерилом подготовки моряка являются дальние походы. При Петре к дальним походам военных кораблей относились переходы между Архангельском и Кронштадтом. Путь нелегкий, со многими потерями, но известный с древних времен и уже не будивший фантазии, в то время как замыслы Петра простирались к местам, по тем временам, сказочным: Петр давно мечтал добраться до Индии. С этой целью велась разведка путей через Каспийское море (ПСЗ. Ч. I, т. 5. № 3177 от 2 марта 1718 г. С. 249), в том числе офицерами «Ингерманланда», голландцем К.П.Ван-Верденом и его помощником и учеником лейтенантом Ф.И.Соймоновым. Но преодолеть путь от Баку через Решт до Индии сухим путем было очень трудно.

Второй путь в Индию лежал в обход Африки, через остров Мадагаскар, куда Петр посылает экспедицию под командой вице-адмирала Д.Вильстера. Даниель Вильстер (Вильстер Даниил (Wilster), швед. 5 июля 1721 г. принят в службу с чином вице-адмирала красного флага и назначен членом Адмиралтейств-коллегии), бывалый моряк, шаутбенахт, командовал датским отрядом в войне против шведов и шведским отрядом в сражении у острова Рюген (1715 г.), где потерял ногу. Он заинтересовал Петра I в 1721 г. планом установления связи с пиратами Мадагаскара, но о том, чтобы дойти до Мадагаскара, а затем и до Индии, имея опыт плавания максимум до Архангельска, можно было только мечтать. К 1723 г. стремление Петра попасть в Индию пересилило все опасения перед дальним путешествием.

В плавание были выделены построенные в Амстердаме фрегаты – «Амстердам-Галей» под командой Варенса Шмидта и «Декрон де-Ливде» с командиром Джеймсом Лоренцом. К иностранцам были приставлены Данила Мясной и Михаил Киселев, служившие ранее в голландском флоте, а в качестве советника при начальнике экспедиции был Иван Кошелев. Попытка 1723 г. провалилась, едва начавшись.

В мае 1725 г., уже без Петра, отряд, куда входили корабль «Девоншир», фрегат «Эсперанс» и гукор «Кроншлот», под командованием капитана 1-го ранга И.Р.Кошелева вышел в море, и 18 августа 1725 г. корабли бросили якоря в Кадиксе. В походе участвовал гардемарин Дмитрий Овцын.

• Вторая экспедиция Витуса Беринга

Апофеозом работы выпускников петровской Морской академии явилось их участие во второй экспедиции Беринга (1732-1743 гг.). Сенат с помощью двух близких к географии организаций: Академии наук и Адмиралтейской Коллегии – задумал грандиозное предприятие не только государственного, но мирового масштаба. Экспедицию называют Первой Академической, Второй Камчатской, Великой Северной, но это – лишь ее отдельные части.

Поскольку решать, каким путем идти – сухим или морским – предоставлялось Адмиралтейской коллегии, Николай Федорович Головин, тогда еще вице-адмирал и генерал-инспектор флота, предложил вместо того, чтобы отправлять экспедиции сухим труднопроходимым путем, отправить на Камчатку два фрегата по маршруту Магеллана. По расчетам Головина, этот путь фрегаты пройдут за 11 месяцев и не надо строить на безлюдном Востоке корабли, на что может уйти два года. Вариант, что корабли могут не дойти до Камчатки, не рассматривался.

Предложение Головина обогнало время, но среди обещаемых им выгод было одно замечательное: «Сим способом сыщетца случай быть непрестанной и преизрядной школе и подасться путь ко обучению молодых афицеров и матрозов, которые и оные моря знать будут, как и состояние тех чрез разные приключающияся во время их ходу туда и возвращения назад, також склонение и премену компаса, разные течении моря, перемены ветров и все то, что потребно будет знать доброму морскому афицеру, и тако в один такой путь могут те афицеры и матрозы обучиться более, нежели при здешнем море в 10 лет».

В мае 1731 г. Сенат указал бывшему директору Морской академии Григорию Скорнякову-Писареву, отбывавшему ссылку в Жиганском зимовье после ссоры с Меншиковым, ехать в Охотск и готовить здания и сооружения к приему экспедиции. В помощь ему определен бывший морской капитан-поручик В.И.Казанцев, сосланный по тому же делу (ПСЗ. Ч. I, т. 8. № 5813 от 30 июля 1731 г. С. 520). К 1737 г. уже отстроены здания присутственных мест, возведена часть портовых сооружений, завершено оборудование верфи.
В феврале 1733 г. первые обозы экспедиции вышли из Петербурга.

Великие результаты Северной экспедиции по достоинству оценили лишь многие годы спустя. Это была самая крупная исследовательская экспедиция в истории человечества и важный этап в развитии русской морской школы. В результате ее деятельности морские границы Российской империи получили научное обоснование. Деятельность экспедиции имела важное значение для Сибири.

Школы обучения навигации

• Влияние Северной экспедиции на становление образования в Сибири

Первые школы пришли в Сибирь по указу Петра I вместе с церковью. Затем школы организовывали ссыльные – А.Д.Меншиков в Березове, Абрам Петров (А.П.Ганнибал), сосланный в 1730-1733 гг. в Тобольск. В 1730-1740-е гг. появлялись солдатские гарнизонные и полковые школы в Томске и Селенгинске, а затем в Иркутске и крепостях: Омской, Петропавловской, Ямышевской, Бийской и др. Северная экспедиция имела еще одно следствие. Сама экспедиция и вызванное ею развитие промыслового флота потребовали специалистов – штурманов, что способствовало развитию морского, а в конечном итоге и общего образования в Сибири и на Дальнем Востоке.

Указом от 30 июля 1731 г. предусматривалась подготовка местных морских кадров, для чего велено послать из Адмиралтейства трех штурманов и матросов человек шесть, «к которым придать из казацких детей молодых и обучать морскому ходу, дабы там своих штурманов и матросов завесть» (О назначении сосланного в Сибирь Григория Писарева начальником Охотска и всего края, о учреждении малой верфи и пристани (ПСЗ. Ч. I, т. 8. № 5753 от 10 мая 1731 г.)). Без явных признаков навигационной называют школу в Тобольске, определенно навигацкой была школа в Якутске.

• Школа в Якутске

От Адмиралтейств-коллегии в Сибирь были посланы трое, из них С.Хитрово и А.Дементьев с шестью матросами застряли в Якутске, далее они с опозданием добрались до Охотска и участвовали во втором походе Беринга. Беринг был в Якутске в 1727 г. и во второй раз с октября 1734 по сентябрь 1737 г. с женой Анной Кристиной. Вместе с ними находились и младшие дети, Антон и Аннушка, и оставшийся без отца двоюродный брат жены, Йохан Лунд. Вероятно, их и обучал приглашенный на должность учителя ссыльный «протонотариус» юстиц-коллегии Ф.Гейдерейх (Гейденрейх (Heidenreich; Гейдрих, Гейндрих) Фердинанд – переводчик и нотариус, ссыльный. В 1720-е гг. жил в Тобольске. В марте 1724-октябре 1725 гг. по вызову В.И.Геннина работал в Екатеринбурге и на Невьянском заводе А.Н.Демидова). Официально он состоял учителем арифметики в навигацкой школе в Якутске, но за три года пребывания Беринга желающих учиться в школе не нашлось. В июне 1735 г. Беринг рекомендовал отправить Гейдерейха на Камчатку для организации школы, но из-за болезни тот остался в Якутске. И только прибывший по делам экспедиции специальный уполномоченный Адмиралтейств-коллегии лейтенант В.И.Ларионов собрал в Якутскую навигацкую школу 110 казачьих детей в возрасте от 6 до 15 лет и приказал Гейдерейху приступить к обучению. В «школе Беринга» обучали грамоте, арифметике, геометрии, тригонометрии и навигации (См.: История Гидрографической службы Российского флота. Т. 1-4. СПб., 1996-1997). В 1743 г. Камчатская экспедиция прекратила свое существование. Но в Якутске находился архиерей епископ Иркутский Иннокентий (ум. 1746), и каким-то образом обучение детей продолжалось еще два года.

В 1747 г. в Якутск через Большерецк и Охотск доставили 9 японцев из спасенных на Камчатке в 1745 г. (10 японцев на бусе «Тагамару» выбросились на берег Курильского острова Онекотан 4 июня 1745 г. Их спасли и осенью доставили в Большерецк) с бусы «Тагамару». Все они приняли крещение и получили русские имена. Пятеро из них – П.Черных, Мельников, Решетников, Т.Свиньин и В.Панов – были доставлены в Петербург и стали преподавателями японского языка при сенатской конторе, а четверо оставались в Якутске и стали обучать казаков японскому языку и навигации. В 1754 г. японскую школу переместили в Илимск. В Якутске школу возобновили в 1765 г., а в 1783 г. передали приказу общественного призрения. Последний выпуск сержантов геодезии произведен в 1791 г.

• Илимская навигацкая школа

Перемещенные из Якутска в Илимск японцы Матвей Панов (Рихачи или Рихачиро), Иван Татаринов (Саносукэ), Иван Афанасьев (Чоносукэ или Кюсукэ – из Ома) и Филипп Трапезников (Чосукэ или Кюсукэ – из Мияко) считались переводчиками, но по профессии они были моряками. И городок этот стоял в начале тракта, по которому велась перевалка из Енисея через Ангару в бассейн Лены, там на время образовалась еще одна навигацкая школа. В школе обучался прибывший с японцами казак Ляпунов, в 1757 г. присланы из Якутска четыре казачьих малолетки – Антипин, Карпов, Ростовский и Лундонский, в 1761 г. все они отправлены в Иркутск.

• Иркутская и Нерченская навигацкие школы

Бывший директор Морской академии (1730-1732 гг.) адмирал В.А.Мятлев, уволенный в отставку по болезни (1742 г.), был возвращен на службу с переаттестацией в генерал-лейтенанты от флота с назначением сибирским губернатором. Здоровой инициативой адмирала стала попытка возобновить деятельность Камчатской экспедиции, закрытой в 1743 г., однако с тем, чтобы добираться «в Камчатку и Америку, следуя Шилкою и Амуром», то есть с юга, в обход труднопроходимых приморских хребтов.

Иркутск, стоящий на Ангаре недалеко от озера Байкал, а также и на пути к Амуру, на время становится центром сибирского мореплавания. С 1738 до 1760 г. на Байкале строил боты мастер-корабельщик Козлов. С 1742 по 1750 г. командовал ботом и управлял Байкальской флотилией боцман Трубицын с двумя матросами из экипажа Алексея Чирикова. Они обучали управлению парусными судами иркутских казаков. Управляли адмиралтейским хозяйством штурманы Михаил Татаринов и Василий Карпов, присланные из Петербурга. Позже они, взяв шесть плотников и двух конопатчиков, перебрались в Нерчинск.

Именно там, при слиянии рек Шилки и Аргуни, чтобы не возбуждать недовольство Китая (Подробнее см.: Греков В.И. Очерки истории русских географических исследований в 1725-1765 гг. М., 1960. С. 190.), Сенат решил начать строительство морских судов. Из Иркутска до устья Селенги по Байкалу курсировали три парусных галиота, а там до Нерчинска можно добраться с одной перевалкой. В июле 1754 г. в Нерчинск приехал сосланный по делу А.Волынского Ф.И.Соймонов с двумя сыновьями (полковник Михаил Федорович и прапорщик Афанасий Федорович) и тремя геодезистами. В разное время в экспедицию входило от 34 до 57 человек, не считая солдат и офицеров сибирского гарнизона. Всего в составе экспедиции числилось 1756 человек.

В 1753 г. губернатор Мятлев просил Сенат об учреждении навигацких школ в Нерчинске и Иркутске, чтобы «обучать навигации и геодезии детей дворянских, сыновей боярских, морских, адмиралтейских, солдатских и казачьих сколько признано будет нужно…». По его представлению решено содержать Иркутскую школу из 50 и Нерчинскую школу из 70 учеников. Возраст учеников регламентировался 12-20 годами.

Иркутскую школу организовали на базе созданной в 1745 г. школы геодезии «иркутской провинции экономии секретаря» шведа Иоганна Брокмана, и называлась она школой навигации и геодезии. Открытие школы состоялось 1 августа 1754 г., располагалась она за городом, в районе Солдатской слободы, директором (смотрителем) школы с декабря 1753 г. чиновник 7-го класса М.Есипов (ум. 1756). Науки преподавал присланный из Петербурга И.Бриттов и с 1755 г. штурман Михаил Татаринов, который в 1757 г. стал директором (Виноградов В.В. Торгово-мореходное образование в России. СПб., 1912. С. 4.) и оставался им до смерти в 1783 г. При нем школа испытала период своего расцвета.

В 1756 г. Адмиралтейств-коллегия отправила в Нерчинск геодезии поручика Алексея Юсупова (Исупова). Как учитель он был подмастерье в поручичьем чине, себя не проявил, в 1759 г. переведен в Иркутск под личный присмотр вице-губернатора, а в следующем году «за пьянство и распутство» отправлен Соймоновым в Тобольск. На год Нерчинскую школу возглавил новый начальник Нерчинской экспедиции капитан якутского полка П.Бегунов, а в марте 1759 г. его сменил преподаватель Иркутской школы геодезист прапорщик И.Бриттов. В 1757 г. Китай не дал разрешения на плавание по Амуру, и планы выхода России в Тихий океан через бассейн Амура рухнули. Нерчинскую экспедицию постепенно сменила Тобольская секретная комиссия, просуществовавшая до 1765 г. Дальнейшая судьба Нерчинска связана с горным заводом, но морское дело на Байкале не заглохло окончательно.

• Навигаторы-переводчики Иркутска

Вместе с развитием Нерчинской экспедиции понадобились переводчики. Иркутская канцелярия указом от 28 декабря 1753 г. вытребовала четырех японцев, остававшихся в Якутске. 26 мая 1754 г. в Иркутск повелением Сената прибыли три японца из Петербурга: Решетников, Свиньин и В.Панов – с учениками Л.Шенаныкиным и А.Феневым. При открытии Навигацкой школы в июле 1754 г. их разместили вместе с навигацкими учениками. В 1757 г. Татаринов перевел шестерых учеников из навигацких классов в японские, еще двух – в 1760 г. В 1761 г. в Иркутск прибыли японцы из Илимской навигацкой школы. Навигацкая и японские школы являлись классами одной школы, управляемой М.Татариновым.

В Иркутской школе в 1766 г. состояло 7 японцев и 15 учеников. В 1764 г. умер ученик Карпов, в 1767 г. – Шенаныкин, Лундонский направлен в Большерецк на Камчатке для морского дела, но вскоре и он заболел, вместо него отправлен Ляпунов, умерший в 1771 г.

В соответствии с ходатайством камчатского коменданта Бема, вместо него для работы откомандирован Афанасий Очередин – переводчик, унтер-офицер, известный впоследствии как командир экспедиций на Курильские и Алеутские острова. Остаются уже упомянутый преподаватель Иван Татаринов и его сын Андрей Иванович Татаринов, автор русско-японского «Лексикона» (род. 1752). Учащиеся – Иван Антипин (учился в Илимской и Иркутской школах), Иван Трапезников (сын японца-преподавателя Филиппа Трапезникова, род. в 1756 г. в Илимске), Петр Шенаныкин, Андрей Фенев (оба учились в Петербургской и Иркутской школах), Афанасий Очередин и Егор Туголуков (оба учились в Иркутской школе).

После закрытия Нерчинской экспедиции тамошнюю школу в 1765 г. объединили с Иркутской школой, куда перевели 39 человек, во главе ее поставили И.Бритова. На плане Иркутска 1767 г. она значится как «новопостроенная школа навигацкая и гарнизонная» – одноэтажная бревенчатая постройка казарменного типа. Ученикам платилась стипендия (жалованье), выдавались обмундирование и продукты на питание. Школа давала полноценное образование, сходное с тем, что в свое время обеспечивала Московская школа математических и навигацких наук. Ее выпускники работали геодезистами, штурманами, судостроителями, архитекторами, переводчиками. Пятерых из 11 выпускников Иркутской школы уже в 1758 г. направили штурманами в Охотск, остальных – в Тобольск геодезистами. В следующем году еще 11 из 39 ее выпускников отправятся на охотские суда (с той поры в Охотском порту начинается собственно морское образование), 7 оставлены в распоряжении Иркутского адмиралтейства, один – для описи рек Мая и Алдан, 15 человек направлено в распоряжение канцелярии Нерчинских заводов.
В 1765 г. 9 учеников навигацкой школы Иркутска попадут в экспедицию Креницына. В 1768 г. совместный выпуск обеих школ составил 84 человек: из них стали штурманами 22, подмастерьями строителей ластовых судов пятеро. А в 1771 г. по указу Адмиралтейств-коллегии 10 иркутских выпускников востребованы в Петербург, на Балтийский флот (На основании распоряжения Адмиралтейств-коллегии от 28 июля 1771 г. в северную столицу отправлены 10 учеников из курса круглой навигации: Потапов, Иосиф Попов, Герасим Бронников, Афанасий Лосев, Козьма Власов, Иларион Худеяров, Сергей Бронников, Иван Позняков, Павел Малышев, Остафий Зубарев, Александр Лагупов. По указу 15 февраля 1772 г. отправлено еще 10 человек: Иван Каменин, Сила Арефьев, Устин Сасин, Михаил Горяев, Василий Попов, Петр Попов, Петр Худяков, Антон Литвинцев, Лаврентий Мигунов, Григорий Фролов).

По свидетельству А.Сгибнева, те из них, кто хорошо писал, оставлены были в Адмиралтейств-коллегии приказными, а остальные отправлены в Кронштадт в штурманскую роту для прослушивания вновь курса и впоследствии были выпущены: лучшие – в штурманское звание, а остальные исполняли шкиперские обязанности.

В 1785 г. по требованию руководителя Северо-восточной географической и астрономической экспедиции капитан-лейтенанта И.И.Биллингса велено предоставить лучших учеников из Иркутской навигацкой школы и прочих морских служителей, а равно и толмачей для разных диалектов. Иркутск стал настоящей кузницей кадров. В 1791 г. «переводчик японского языка из навигацких учеников Туголуков» послан в Японию вместе с экспедицией поручика А.Лаксмана, сын профессора Э.Лаксмана (Летопись города Иркутска XVII-XIX вв. / Сост. Н.В.Куликаускене. Иркутск, 1996. С. 223.). Но сама школа переживала спад с 1787 г., и в 1791 г. навигаторские ученики переведены в Иркутское главное народное училище. В общей сложности Нерчинская и Иркутская школы выпустили 220 специалистов различных отраслей знания.

Помните? Еще со школы…. Михаил Юрьевич Лермонтов:

— Скажи-ка, дядя, ведь не даром,
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, еще какие!
Недаром помнит вся Россия,
Про день Бородина!

Помнит! Вся Россия помнит….

«8 сентября в России отмечается День воинской славы России — День Бородинского сражения. Он был учрежден в 1995 году Федеральным законом Российской Федерации «О днях воинской славы (победных днях) России». 26 августа (7 сентября) 1812 года произошло генеральное сражение русской армии под командованием Михаила Илларионовича Кутузова с французской армией под началом императора Наполеона I. Ошибка возникла из-за неверного пересчёта с юлианского календаря на григорианский. В результате День воинской славы выпадает на 8 сентября, хотя битва произошла 7 сентября.



— Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри — не вы!
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля...
Не будь на то господня воля,
Не отдали б Москвы!
Мы долго, молча, отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
«Что ж мы? на зимние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изорвать мундиры,
О русские штыки?»
И вот нашли большое поле:
Есть разгуляться, где на воле!
Построили редут.
У наших ушки на макушке!
Чуть утро осветило пушки,
И леса синие верхушки —
Французы тут как тут.
Забил заряд я в пушку туго,
И думал: угощу я друга!
Постой-ка, брат мусью!
Что тут хитрить, пожалуй к бою;
Уж мы пойдем ломить стеною,
Уж постоим мы головою,
За родину свою!



Атака Шевардинского редута. Художник-баталист Н. Самокиш

Два дня мы были в перестрелке.
Что толку в этакой безделке?
Мы ждали третий день.
Повсюду стали слышны речи:
«Пора добраться до картечи!»
И вот на поле грозной сечи
Ночная пала тень….
И только небо засветилось,
Все шумно вдруг зашевелилось,
Сверкнул за строем строй.
Полковник наш рожден был хватом:
Слуга царю, отец солдатам...
Да, жаль его: сражен булатом,
Он спит в земле сырой.
И молвил он, сверкнув очами:
«Ребята! не Москва ль за нами?
Умремте же под Москвой,
Как наши братья умирали!»
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.




Ну ж, был денек! Сквозь дым летучий
Французы двинулись, как тучи,
И всё на наш редут.
Уланы с пестрыми значками,
Драгуны с конскими хвостами,
Все промелькнули перед нами,
Все побывали тут.
Вам не видать таких сражений!
Носились знамена, как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.
Изведал враг в тот день немало,
Что значит русский бой удалый,
Наш рукопашный бой!..
Земля тряслась — как наши груди;
Смешались в кучу кони, люди,
И залпы тысячи орудий,
Слились в протяжный вой...



Смешались в кучу кони, люди…

Вот смерклось. Были все готовы,
Заутра бой затеять новый
И до конца стоять...
Вот затрещали барабаны —
И отступили басурманы.
Тогда считать мы стали раны,
Товарищей считать.
Да, были люди в наше время,
Могучее, лихое племя:
Богатыри — не вы.
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля.
Когда б на то не Божья воля,
Не отдали б Москвы!

http://ilibrary.ru/text/2/p.1/index%20html
«В реляции императору Михаил Кутузов писал: «Место баталии нами одержано совершенно, и неприятель ретировался тогда в ту позицию, в которой пришёл нас атаковать». Император ответил ему долгожданной наградой: Кутузова произвели в фельдмаршалы.

Однако исход битвы можно оценивать только в общем контексте войны. То есть её результатом стала временная потеря Москвы и уничтожение Великой армии, срыв наполеоновских планов. Известно высказывание Наполеона: «Бородинское сражение было самое прекрасное и самое грозное, французы показали себя достойными победы, a русские заслужили быть непобедимыми».

https://topwar.ru/57717-den-borodinskogo-srazheniya.html

P.S. Вспомнишь. Почитаешь… И возникают вопросы к тем, у кого путь к разуму, видимо, «оборвался на желудке», но кто постоянно с высоких трибун называет Россию «вечным агрессором»…
Если мы «агрессоры», то:
- что делал монгол хан Батый в Киеве в 1240 году?
- что делало в Москве польско-литовское войско в 1610-1612 годах?
- каким образом шведский король Карл 12 в 1709 году оказался под Полтавой?
- где находится деревня Бородино, под которой фельдмаршал Михаил Кутузов в 1812 году дал решающий бой войскам Наполеона Бонапарта?
- что делали немецкие солдаты в 1941-1942 годах под Москвой, Ленинградом, Сталинградом?
- и что сейчас делают американские и натовские наемники в Киеве, Харькове и Донбассе?

Неудобные для них вопросы, правда. Но бывает так, что в самом вопросе содержится уже ответ. Только удобно стало не помнить…. Но история все расставляет по своим законным местам.