Автобиографическая справка на Зубкова Радия Анатольевича (Из архива Н.П.Соколова) Родился 6 апреля 1931 г., в Ленинграде, в семье военного моряка - политработника. С нулевого по шестой класс учился в школах Севастополя, Полярного, села Малые Вогульцы Кировской области (в эвакуации), Архангельска. Военно-морскую службу начал в мае 1944 г. в качестве юнги-рулевого сторожевого корабля "Ураган" на Северном флоте. Район боевых действий ".Урагана" - Баренцево и Белое моря, база - Полярное.
В сентябре 1944 г. направлен на учебу в Ленинградское нахимовское военно-морское училище, по окончании которого (первым по списку, с золотой медалью и занесением на доску почета), в 1948 г., переведен в Высшее военно-морское училище им. М.В.Фрунзе. Окончив это училище в 1952 г. (вторым по списку, с дипломом с отличием и занесением на доску почета) по штурманской специальности, получил звание "лейтенант" и назначение на Северный флот (по моему выбору).
1952-1955 гг. - штурман эсминца "Баку"; Молотовск (Северодвинск); 1955-1956 гг. - штурман сторожевого корабля "Россомаха"; там же; 1956-1957 гг. - дивизионный штурман дивизиона ремонтирующихся надводных кораблей бригады строящихся и ремонтирующихся кораблей, а затем помощник флагманского штурмана этой бригады по надводным кораблям; там же; 1957-1950 гг. - слушатель Высших специальных офицерских классов; Ленинград; 1958-1959 гг. - штурман подводной лодки "Б-.80"; Северный флот, Полярный; 1959-1963 гг. - флагманский штурман бригады больших подводных .лодок, входящих в дивизию, а затем эскадру подводных лодок; там же; 1963-1966 гг. - слушатель Военно-Морской академии; Ленинград; 1966-1967 гг. - старший преподаватель цикла технических средств навигации учебного центра ВМФ; Пальдиски, ЭССР; 1967-1969 гг. - флагманский штурман 5-й (Средиземноморской) эскадры кораблей ВМФ; 1969-1972 гг. - старший офицер-оператор направления ВМФ Главного оперативного управления Генерального штаба ВС СССР; Москва; 1972-1974 гг. - слушатель Военной академии Генерального штаба (ВАГШ) ВС СССР; там же; 1974-1986 гг. - главный штурман ВМФ; там же;
На переходе в Средиземное море. Ходовой мостик бпк «Очаков». Справа налево: главнокомандующий ВМФ Адмирал Флота Советского Союза С. Г. Горшков, главный штурман ВМФ капитан 1 ранга Р. А. Зубков, флагманский штурман ЧФ капитан 1 ранга Я. А. Ковалев. Пролив Босфор, 1976 г.
1986 - 31 июля 1991 г. - старший преподаватель кафедры "Оперативное искусство ВМФ" Военной академии Генерального штаба ВС СССР; там же. Старший офицер (капитан 3 ранга) - в 1961 г., высший офицер (контр-адмирал) - в 1976 г. Женат на Светлане Николаевне (с 1951 г.), имеем двух дочерей (1953 и 1955 г.р.), внучку (1974 г.р.), двух внуков (1976, 1986 г.р.). В ВЛКСМ - с 1945 г. по 1951 г., в КПСС - с 1951 г. Участник Великой Отечественной войны и воин-интернационалист. Награжден тремя орденами ("Красного Знамени", "Отечественной войны 1-й степени" и "За службу Родине в ВС СССР" 3-й степени) и 19 медалями ("Ушакова", "Жукова","3а оборону Советского Заполярья", "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.", "За отличие в охране государственной границ» СССР" и др.), именным кортиком, грамотами Президента СССР, Президиума Верховного Совета Якутской АССР, ЦК ВЛКСМ и др. Плавал во всех морях, прилегающих к территории СССР и Европы, а также в трех океанах ( не был в Индийском) как в северном, так и в южном полушариях. Наиболее памятные плавания: по Севморпути и р. Лене до г. Якутск, в Южную Атлантику к берегам Бразилии, по всему Средиземному морю, подо льдами Арктики с СФ на ТОФ, в Тихом океане - в район о. Мидуэй. Кандидат военных наук (1985 г.) и доцент (1990 г.). Автор, соавтор, участник авторских коллективов, редактор или рецензент более 200 официальных документов, учебников, учебных пособий, энциклопедических изданий, ГОСТов, статей в журналах и газетах, руководитель или исполнитель более 15 научно-исследовательских работ. В запасе - с I августа 1991 г., в отставке - с 1 января 1993 г. В 1974-1986 гг. являлся заместителем председателя Ученого совета ГУНиО МО, членом научно-технических советов Минморфлота и 9-го института МО, членом редакционной коллегии журнала "Морской сборник" и "Военно-морского словаря", в 1987-1991 гг. - членом научного совета по общим проблемам военной науки при ВАГШ ВС СССР. В 1976-1977 гг. участвовал в составе советских делегаций в переговорах с представителями СП1А по военно-морским проблемам, в 1990 г. - в составе делегации ВАГШ ВС СССР в переговорах и дискуссиях по военно-политическим проблемам с делегацией Университета национальной обороны СП1А. Работаю в Центре научных исследований при Комитете ученых за глобальную безопасность: в 1991-1992 гг. - старшим научным сотрудником, с 1992 г. - ученым секретарем; являюсь членом президиума международного (СНГ) Комитета за мир, разоружение и экологическую безопасность на морях и океанах ( с 1992 г.). Занимаюсь военно-политическими проблемами на внутрероссийском и международном уровнях. В 1995-1996 гг. сотрудничал с журналом "Naval Forces" в качестве автора хроники ВМФ РФ.
Публикуется с разрешения автора.
Героям и жертвам Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. на море посвящается
ПРЕДИСЛОВИЕ
Настоящий труд посвящен одной из крупнейших морских операций Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., проведенной в ее первом периоде Краснознаменным Балтийским флотом (КБФ) по решению Верховного главнокомандующего (ВГК) под руководством Военного совета Северо-Западного направления (СЗН) в рамках Ленинградской стратегической оборонительной операции. Содержанием операции был вывод из глубокого тыла противника в Кронштадт, Ораниенбаум и Ленинград 225 кораблей и судов КБФ и государственных морских пароходств Балтийского бассейна с 28,6 тыс. военнослужащих армии и флота и 13,4 тыс. гражданских лиц и вольнонаемных служащих флота. В их числе были: — личный состав 10-го ск 8 А Ленинградского фронта (ЛФ), береговой и противовоздушной обороны (БО и ПВО), ВВС, тыла, органов управления, боевых кораблей и управлений корабельных соединений КБФ, комендантских команд транспортов и вспомогательных судов КБФ и государственных морских пароходств Балтийского бассейна, частей Прибалтийского пограничного округа НКВД (ПрибПО НКВД), защищавших окруженный немецкими войсками Таллин, находившийся в глубоком тылу противника, в 250 километрах за линией фронта, проходившей под Ленинградом; — сотрудники республиканских и местных органов власти Эстонской ССР, жители Таллина, члены экипажей транспортов и вспомогательных судов. Эта операция в отчете КБФ о ее проведении получила вначале официальное наименование «Переход флота в Кронштадт и эвакуация главной базы (ГБ) Таллин 28.08-29.08.1941», неофициальное — сначала Таллинский переход, а в 1960-х гг. — Таллинский прорыв. Дело в том, что командование КБФ действительно планировало двухдневный переход корабельного боевого ядра и конвоев с эвакуируемыми войсками и частью жителей Таллина, но фактически переход превратился в прорыв и перерос в одиннадцатидневную морскую операцию, длившуюся с 28.08 по 7.09.1941г.
Настоящий труд выходит в свет в год 70-летия Таллинского прорыва. В ходе Таллинского прорыва БФ пришлось преодолеть ожесточенное противодействие врага, так как Гитлер приказал группе армий «Север» не допустить отхода флота и войск из Эстонии к Ленинграду, уничтожить их в Финском заливе на блокадном рубеже, фактически простиравшемся от Таллинского залива на западе до Лужской губы на востоке, а на суше — не допустить отхода войск к Нарве. Блокадный рубеж включал: 1) Юминдскую минно-артиллерийскую позицию (ЮМАП), созданную противником в средней части Финского залива. Ее элементами были: протяженный и плотный Юминдский минный барьер (ЮМБ), батареи береговой и полевой артиллерии, размещенные на финских островах и побережье Эстонии, а также группировка торпедных катеров, базировавшаяся в районе Хельсинки; 2) группировку немецко-финских ВВС, действовавшую с аэродромов, расположенных на территориях Финляндии, Эстонии и Латвии, и господствовавшую в воздухе над Финским заливом на всем протяжении блокадного рубежа. Форсирование Юминдской минно-артиллерийской позиции в ходе прорыва 225 кораблями и судами КБФ — событие, не имеющее аналогов во всемирной военно-морской истории. Спасение 16 тыс. человек с погибших кораблей и судов и перевозка с островов Финского залива в Кронштадт 11 тыс. спасенных — бессмертный подвиг моряков-балтийцев.
По мнению автора, военные и военно-морские историки, а также писатели, тяготеющие к военно-морской истории, не подвергли Таллинский прорыв достаточно глубокому анализу, не извлекли из него уроки, имеющие непреходящее значение не только для ВМФ, но и для Вооруженных сил России в целом, притом как сегодня, так и в обозримом будущем. Речь идет, прежде всего, о проблемах управления силами и войсками и организации взаимодействия их объединений (соединений) при подготовке и ведении морских операций в рамках операций, проводимых межвидовым стратегическим объединением Вооруженных сил России. Большинство публикаций, посвященных прорыву, и даже некоторые официальные издания либо недостаточно полно характеризуют эту операцию, либо не опираются в необходимой мере на архивные документы. Нередко эти публикации содержат перечисление ошибок руководителей прорыва или безрасчетные предложения «правильных действий», которые, по их мнению, должно было предпринимать командование КБФ в августе — сентябре 1941 г. Авторы таких «предложений» имеют, как правило, слабое представление об оперативно-тактической и стратегической обстановке тех дней. Нередко их предложения основываются на сведениях о действиях противника, ставших известными лишь после войны. Обычно в публикациях недостаточно освещаются события, предшествовавшие Таллинскому прорыву и вызвавшие необходимость его проведения, а также сопровождавшие прорыв трудности. Многие из публикаций содержат различные мифы и легенды, очень спорные сравнения с другими операциями советского, российского императорского и зарубежных флотов, прямые искажения фактов. Пишут о «спланированности» командованием КБФ больших потерь при прорыве, об ошибочном выборе маршрута прорыва, о неправильном построении походного порядка прорывавшихся сил, о разгроме конвоев семью немецкими бомбардировщиками, об обстреле своих торпедных катеров, о «бегстве» боевых кораблей от конвоев. Проводят сомнительные сравнения Таллинского прорыва с разгромом союзного конвоя PQ-17 (1942), Дюнкеркской эвакуацией союзных войск (1940), Цусимским сражением (1905) и даже со 2-м Роченсальмским сражением (1790).
В помощь вдумчивому читателю. Приложения к книге Р.А.Зубков «Таллинский прорыв Краснознаменного Балтийского флота (август - сентябрь 1941 г.)»
— А разве плохо старику иметь подле себя такое прелестное существо? В одной пьесе эстонского классика — сам недавно поставил — старику королю врачи для омоложения рецепт выписали: найти эдакую молоденькую девчонку, чтобы согревала постель короля и его самого... — Я и слушать вас не хочу, Феоктист Феофилактович! Что с вами сталось?.. — Взыграл, матушка! Хочу воротить себе молодость... — И вдруг Криволепов стал совершенно серьезен: — Не верите? Притаитесь где-нибудь вечерком. Подыграю. А там, может, и повлияете. Как на женщину — женщина. Глебку жалко. Парень хороший и в нее влюблен по уши. Влюблен? Нет. Он любит. Ну, а она... Сами услышите. По рукам? — Я не привыкла подслушивать. — Ну как хотите. А полезно бы. Тут и место удобное для атак... Море, сад... астры осенние, золотые березки. Вечером, может, разъяснит, звезды на небо выползут... Антураж... К обеду Глеб и Инна пришли из леса, притащили большую корзину грибов. Инна не знала, что с ними делать. Чистить? Испортишь руки. Руки у нее действительно были нежные, на ногтях — маникюр. Елена Сергеевна надела фартук, занялась грибами. Растопила плиту. Криволепов, выпив на ходу коньяку, прикорнул в лонгшезе. Крамской позвал к себе Глеба: .— Ну, как живешь, сынок? — Отлично отец. Теперь крепко стою на ногах. На работе меня ценят. Говорят, скоро получу повышение. А помнишь, каким я был раньше ?
— Не вспоминай. — Скажешь, стыдно? Но все же иногда вспоминаю. Тебя я не слушал. Жалею. Армия мне помогла. Я понял, каким был раньше... — Не надо. Все это давно позади... — Я Славку когда-то терпеть не мог. Ненавидел. А теперь — я его уважаю. Он ясно видит цель своей жизни. — А ты? — Тебе неприятностей больше не доставлю, ручаюсь. И... ты знаешь, отец, что часто приходит мне в голову? Если бы я, как Славка, остался жить с тобой, не поехал бы с матерью к Феде или вместе со Славкой пошел бы в Нахимовское, может быть, никогда со мной не случилось того... что случилось. На себя я тогда крест поставил. А вот то, что тебе огорчение принес... до сих пор себе простить не могу. — А я уже все позабыл, сынок. Смотрю на тебя и радуюсь. Глеб — семейный человек! Она милая, твоя Инна... — Да, отец. Мне хорошо с ней. — Ну вот и прекрасно! Держи... Крамской протянул довольно толстый конверт. — Не надо, отец. Зачем? — Нам хватит, — просто сказал Юрий Михайлович. — Вам нужнее. Купи что-нибудь Инне. Вбежал Буян с ночной туфлей в зубах. — Зовет обедать. Пойдем...
Криволепов проснулся, принес из «Волги» . Закусывали жареными грибами, соленой лососиной, пирогом со свежей капустой, таявшим во рту, — Елена Сергеевна готовить была мастерица. Инна удивлялась: — И как вы все успеваете? — А где же вы с Глебом обедаете? — в свою очередь удивилась Елена Сергеевна. — Ну, конечно, в столовой. А на вечер покупаем в гастрономе готовое. Не могу же я стоять у плиты. Я к нему в домработницы не нанималась. Ели уху и нежнейшую камбалу. Крамской вздохнул: — Эх, сюда бы к нам Ростислава с Алей! Криволепов рассказал несколько театральных анекдотов. Инна слушала с восхищением, не спуская с Феоктиста Феофилактовича восторженных глаз. Стемнело. Зажгли свет на террасе. На небе выступали звезды. Было очень тепло. Пили густой черный кофе. В маленьких рюмках светился золотистый коньяк. Режиссер рассказывал о своих юных питомцах, которых он вывел в люди. Крамской вспоминал своих — Никиту Рындина, Фрола Живцова, они сейчас уже капитаны третьего ранга, передовые балтийцы, на отличном счету. Инну уговорили что-нибудь прочитать. Она читала модных поэтов — и Слуцкого. Читала хорошо. Глеб смотрел на нее с восторгом: вот, восхищайтесь ею, она талантливая, красивая, и она — моя!
: Евтушенко являет собой своего рода "жертву культа Сталина". Это, как станет ясно из дальнейшего, отнюдь не "оправдывает" его, но многое объясняет в его сочинениях и поступках.
Режиссер поднялся из-за стола с раскрасневшимся лицом и подмигнул Елене Сергеевне: — Пойду-ка проветрюсь. Поброжу в темноте. — А я посплю, — зевнул Глеб. — Что-то меня разморило. Ты не рассердишься, Инночка? — Нет, конечно поспи. Он пошел в кабинет, где ему постелили. — Я еще подышу свежим воздухом. Я не привыкла так рано ложиться. — И Инна вышла в сад. — Ты ляжешь? — спросила Елена Сергеевна Крамского. — Да, милая. Уже поздно. — Ложись, а я уберу со стола. — Может быть, завтра, Леночка?
— Нет, не люблю оставлять грязную . (Инна даже не предложила помочь, как это сделала бы другая.) Елена Сергеевна осталась одна на террасе. Неужели Феоктист прав, и она станет невольной свидетельницей разыгрываемого в саду фарса? Когда-то Криволепов славился своими победами. Но это было очень давно. Между ним и Инной — сорок лет разницы. Глеб Инну любит, а она?.. Нет, как-то в голове не укладывается! Инна легкомысленна, флиртует даже со свекром, с Ростиславом, но затеять игру всерьез?.. «Наверное, я иного склада человек, для меня все это непонятно и дико», — размышляла Елена Сергеевна. Она прошла в комнату. Глеб крепко спал, положив руку под голову. Спал и Юрий. Елена Сергеевна вернулась на террасу, села в качалку. Окна были раскрыты. Над морем взошла луна, и оно стало серебристо-парчовым. Она подумала, что в такой тихий вечер голоса слышны издали. И действительно услышала приглушенный знакомый басок: — Ну, доченька, ну скажите, на что я вам нужен — старый урод? Задыхающийся женский голос ответил: — Вы не старый. Вы прекрасны! Вы светитесь, когда играете! Когда мы репетируем, я беру вашу руку, вашу сильную руку и вся дрожу. Мне думается: пусть только скажет он одно слово — и я отдам ему жизнь...
— Вы говорите возвышенно, дорогуша, а я сомневаюсь: вы — ангел, а я... ну что я для вас? Ну, допустим, я ослеплен, я влюблен, я тронут вашим признанием, но у вас ведь есть муж... — Глеб-то? — Прекрасный молодой человек... — Я несчастлива. — Не полагал. Почему? — Он не в состоянии устроить мне сносную жизнь. Он говорит: подожди, завоюем. Когда?! Начать жить лишь тогда, когда я состарюсь и мне ничего уже не будет нужно? Найти свое счастье, как Елена Сергеевна, уже в старости, пережив две войны, долгое одиночество? О, нет! Да и счастье ли жить, как она, — почти с инвалидом, с пенсионером? Не знаю... Я хочу, пока молода, жить красиво и полноценно... возле такого человека, как вы... — Предположим. Предположим, я вам поверил, что еще могу нравиться красивым и молодым женщинам. Возможно, я от одиночества одичал и хочу и тепла и ласки. Допустим, так... Но... но на много ли месяцев нужен я вам, дорогуша? Сколько дней иль недель я буду для вас той ступенькой, с которой вы шагнете повыше? К человеку, который будет моложе меня, и, конечно, красивее, будет занимать более высокое положение и лучше меня обеспечен? На террасе упала тарелка, разбилась. Голоса смолкли. — Бедный Глеб! — вздохнула Елена Сергеевна. Она не очень любила его, зная, сколько он причинил отцу горя. Но сегодня его пожалела. Елена Сергеевна не сказала Крамскому о том, что услышала вечером. Зачем?
В море поднялся . Гости, плотно позавтракав, уезжали. Елена Сергеевна впервые поцеловала Глеба и холодно простилась с Инной. Но зато крепко пожала руку Феоктисту Феофилактовичу.
ГЛАВА ВТОРАЯ. ВИКТОРИЯ
— Ну что ты все вздыхаешь, Игнашенька? — спросила Виктория, когда Барышев, пропадавший неделю, пришел домой. — Смотреть на тебя тяжело. Мама тебе все простила, она очень добрая. А на службе утрясется, я думаю. Знаешь что? Пойдем-ка мы в ресторан... Игнаша не любил ресторанов. Он не был их завсегдатаем и в ресторанном меню ориентировался плохо, за что официант обычно награждал его презрительным взглядом. Игнаша не переносил гремевшего оркестра — не поговоришь толком, надо стараться перекричать его. Да и танцевал он неважно: давно забыл уроки танцев в Нахимовском; ему всегда наступали на ноги, и он наступал другим. Да и Витюша, протанцевав с ним один-два танца, уходила с совсем чужими людьми, наперебой приглашавшими ее. Витюше такая жизнь нравится — приходится мириться...
Экзамен по танцам 1950 г. Молдавеняска. Феликс Андреев, Сергей Брунов.
— Так что же, Игнаша? Пойдем? — Ну что ж, пойдем, коли хочешь, — Переодевайся. Переодеваться в штатское Игнаша тоже не любил. Он чувствовал, что, сняв китель или тужурку, становится настолько невзрачным, что любой моряк с рыбной флотилии мигом заткнет его за пояс. — Ну где же ты, Игнаша? Займут все столы... Деньги взял? — торопила Витюша. Они пошли в «Глорию». Вечерний воздух был влажен. В светлое небо были четко вписаны темные башни... — Ну что же ты все молчишь, Игнашечка? Знаешь, чем так переживать, лучше тебе уйти с флота... Этот дурак Крамской... — Он мой школьный товарищ... — Ну и что? Скажешь, он не зазнался? — Нет, Витюшенька. — И не забыл вашу дружбу?
Летняя практика на Нахимовском озере. Здесь крепла дружба. Страница из альбома капитана 1 ранга, выпускника ЛНУ 1953 г. А.П.Андреева.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Мичман в отставке Онуфриев Анатолий Иванович, водолаз-глубоководник, ветеран Поисково-спастельной службы ЧФ
Севастополь, начало 80-х. С борта СС-21 командование запланировало провести учение с использованием спасательного колокола СК-64 на предельной глубине. В то время я был старшиной команды подводных снарядов с небольшим опытом работы в колоколе и по этой причине советчиком и помощником был поставлен опытный специалист с СС-26 Бабенко Александр. Период подготовки – нудная, тяжёлая, грязная работа в буквальном смысле, растянутая по времени на недели, о которой можно говорить долго только с человеком, который всё это пережил. Так вот, подготовились, прошли всевозможные проверки, пришли в полигон, стали. Операторами колокола были назначены я (Онуфриев А.) и Бабенко А. Колокол был заправлен и загружен согласно эксплуатационной инструкции, получены последние наставления руководителя спуска, мы зашли внутрь, закрыли крышку, проверили проводную связь, гидроакустическую и прочие параметры и показания, доложили наверх. Получили добро убрать воздушную подушку из предкамеры. После этой операции в рабочую камеру попадает небольшое количество воды. Зная, что эта вода – лишний вес, мы её собрали в ведро и с разрешения командира спуска, открыв люк, удалили наружу. Люк снова задраили. Выбрали слабину ходового троса, по команде убрали воздушную подушку из цистерны плавучести, получили разрешение начать спуск. Надо было следить за показаниями датчиков, счётчика вытравленного ходового троса и других приборов, смотреть в перископ как укладывается на барабан трос, не поступает ли вода, за глубиной спуска и всё это докладывать наверх, получая взамен новые вопросы. На 10 метрах остановились, осмотрелись, доложили обстановку. Замечаний нет. В рабочей камере жарковато, я подумал, что зря одели под рабочую спецовку шерстяное бельё, пот скатывался по спине и шее. Снял феску и повесил на воздушный редуктор. Поступила команда «Продолжить спуск». Продолжили погружение. Через каждые 10 метров доклад наверх о всех параметрах на приборах колокола. Следующая остановка была на 70 метрах. Тишина нарушалась шарканьем ног с динамика гидроакустической станции (она постоянно работала на приём). Я проверил – потёр ногой о комингс, а с динамика – усиленный шорох. У нас порядок, самочувствие хорошее, замеры процентного содержания кислорода и углекислого газа показывали норму. И остальные показания в пределах нормы. Разрешили продолжить спуск. Стало прохладней, на корпусе колокола появился конденсат. Погружение проходило нормально, прошли 200 метров и вдруг резкий сильный треск (или мощный щелчёк по корпусу) заставил остановить погружение. Причину остановки сообщили командиру спуска. Осмотрелись: поступлений воды не увидели, всё висело, стояло и лежало на своих местах, датчик воды заместительной цистерны показывал «осушено». В перископ хорошо просматривалась предкамера с лебёдкой и тросом, уходящим в черноту. Доложили о готовности к погружению, получили «добро» и продолжили погружение сначала на первой скорости, потом второй, третьей и далее в привычном режиме. От регенеративной двухярусной установки (РДУ) вверх шёл горячий воздух (не зря ещё её называли печкой), но в рабочей камере было холодновато, пришлось натянуть феску на голову. На днище между редуктором и электродвигателем замечена водичка, немного, не больше литра. В этом месте она всегда скапливалась из-за незначительного крена в сторону батарей. Спокойно одолели 300 м, потом 400 м. И снова этот хлёсткий или треск или щелчок заставил застопорить ход. На глубиномере 420 м, счётчик троса показывает примерно то же, гробовая тишина. Ничего плохого не происходит, докладываем наверх, осматриваемся. В предкамере в блоковой оснастке на роликах появились маленькие катышки от тросовой смазки, сам трос на барабане уже укладывался не идеальными витками, но вполне надёжно. Под колоколом темень, иногда под светильниками по течению проплывали белые пушистые ленты, длиной до 10-15 см и толщиной около 1 мм, а также белые хлопья диаметром 2-3 мм. Продолжили погружаться на 2-й скорости с частыми остановками. Комингс-площадка начала просматриваться в 1,5-2-х метрах от колокола, чистая. Сели плавно. Глубина была 470 метров. Присос произошёл удачно, стрелка глубиномера упала вниз, сработал датчик замцистерны на 150 литров, закрыли клапана. Присос спасательного колокола к комингс-площадке подводной лодки
Осмотрелись, прислушались. Тихо и холодно. Провели замер содержания кислорода и углекислого газа. Связь работает хорошо, надоедал гидроакустик своими вопросами, дублирующими всё, что мы получали по проводной связи. Пришло указание приготовиться к отсосу, потом провести отсос. Мы это сделали. Стрелка глубиномера плавно ушла на 470 м, клапана оставили открытыми. Наблюдаем за тросом и лебёдкой, включением электродвигателя ослабляем трос – колокол стоит! Ослабили ещё – как приклеился! В перископ хорошо видно, что у троса слабина есть. С Бабенко вылезли по трапу повыше и пробовали покачать колокол: не получается! По команде с поверхности закрыли клапана, соединяющие предкамеру с забортом, осушили замцистерну, снова сообщили предкамеру с забортом – колокол не пошевелился. Стали на тормоз, разобщили лебёдку, дёргали ручкой тормоза туда-сюда. Не идёт! Наверху приняли решение поддуть цистерну плавучести. Поддули, ждём, ничего не меняется, поддули ещё, ждём, наблюдаем за тросом – никаких движений; продули полностью, облегчились более чем на 500 килограмм – стоим! Осматриваем снова лебёдку. Трос не закушен – видно хорошо, с барабана смотрит в тросоукладчик почти перпендикулярно и далее через блоковую оснастку к люку комингс-площадки. На роликах оснастки по краям видны сгустки тросовой смазки, но их не так много, чтобы клинить ходовой трос. По телефону передали: «Лебёдку разобщить, снять с тормоза». Пробуем потянуть за страхующий конец. «Наблюдайте». Лебёдка была разобщена, сняли с тормоза, доложили о готовности. Бабенко присел к тормозу, я был на связи и смотрел в перископ. Через некоторое время произошла какая-то подвижка, колокол зашевелился и ходовой трос медленно-медленно начал уходить с барабана. Я доложил, что начали медленно всплывать, закрыл клапана, проверил остальные, посмотрел в перископ. Мы медленно набирали скорость, было слышно, как за бортом бурлит воздух, уходящий через шпигаты цистерны плавучести. Наблюдаю за глубиномером, докладываю глубину, скорость заметно увеличилась. Бабенко начал притормаживать. Я не знаю, нас ещё тянули или мы уже сами всплывали, но после 400 метров тормоз перестал держать, лента шипела, пищала, начала дымиться, а тут ещё и проводная связь пропала. Бабенко молча брызгал водой на ленточный тормоз, чтобы температуру сбить и чтобы тормозилось лучше, а оттуда валил пар, дым, свистела лента. Пока я докладывал по звукоподводной связи, что происходит, из-за дыма уже было плохо видно. Гидроакустик снова начал нас вызывать, но говорить с ним – время терять зря. Это по проводной связи вопрос – ответ без задержки, а по акустике говорить надо медленно, не торопясь, чётко выговаривая слова, короче, не для такой ситуации, как у нас. Он что-то бухтел, а мы готовились к «прыжку» из-под воды, нужно было надёжно за что-то вцепиться. Колокол выскочил из воды, завалился на бок в сторону баллонов, посыпались ключи, упали аппараты, ведро, ещё что-то, потом качнулся в противоположную сторону. А я уже полез к атмосферному клапану, открыл его, чтобы выпустить хоть часть дыма из рабочей камеры. Была уже ночь, на мостике включили поисковый фонарь. Как потом рассказывали, когда осветили колокол, то увидели облако дыма, Рогожин Артур Георгиевич крикнул: «Горят!» и матросу в жилете скомандовал: «Быстро в воду и на колокол!». Когда выровнялось давление рабочей камеры с наружным, я открываю люк и чувствую, что снаружи кто-то помогает, думаю, рядом с судном всплыли и кто-то успел перепрыгнуть к нам. Откинул крышку, смотрю, мокрый матрос за леера держится, а до спасателя 50 метров. Вот люди были! Колокол подтянули, мы перебрались на борт, доложили, что с колокола вышли, самочувствие хорошее. На следующий день после возвращения в Севастополь с утра приходит к нам инженер ПСС Друкер И.И. Я как раз со своими людьми чистил предкамеру. Он сказал, что ему поручили выяснить, почему колокол не всплывал, попросил показать всё внутри, что с собой брали, где и чем крепили, сколько было балластной воды, какое давление воздуха, пересчитал все ключи, спросил мой вес и второго оператора, как были одеты, какие датчики сработали при присосе и т.д. и т.п. Всё переписал в тетрадочку, сказал «спасибо» и ушёл. Появился он через неделю, встретил я его на юте, поздоровались и с ходу услышал вопрос: «Скажи мне, сколько весит кубометр воздуха?» Я, не задумываясь, отвечаю: «Нисколько». Он: «Вот так думали и те, кто это сконструировал!». И пошёл в каюту к начальнику ПСС судна. С тех пор в формуляре колокола СК-64 появилась запись за подписью начальника ПСС ЧФ, дополняющая инструкцию по эксплуатации колокола. Суть этой записи заключалась в том, что в колоколе можно выводить из затонувшей ПЛ не 8 подводников, как предусматривалось тактико-техническими данными колокола, а только 6.
В какое время мы живем ! Что ни день, то праздник! А бывает даже не один. Праздник пришедший из далекого прошлого. Праздник - наш современник и совсем молодой. Сегодня, 8 октября, День командира подводного, надводного и воздушного корабля. Это молодой праздник, может быть поэтому не все и знают о нем. Учрежден согласно Указу Главнокомандующего ВМФ в 2007 году. Почему именно 8 октября? Случайного ничего не бывает на этом свете. Тем более праздников. Приурочен он ко дню Наваринского морского сражения. Это крупное морское военное событие греческой освободительной войны. Произошло оно в 1827 году в Наваринской бухте. В морском сражении выступили тогда военные судна России, Англии, Франции, Турции и Египта. В итоге османский флот был полностью разгромлен. В Наваринском сражении за особые подвиги Российский корабль « Азов» получил Георгиевский Флаг и вымпел. Вот так у военных ВМФ России стало одним праздником больше, ( все это, несомненно я узнала из интернета ). А день-то этот, ну , совсем не простой. Православные люди отмечают сегодня память величайшего подвижника Сергия Радонежского. Но это имя на слуху не только верующих. Сергий Радонежский совершил множество чудес, об этом описано в житие. Но славен был еще и тем, что часто примирял враждующих князей, убеждая их подчиниться великому князю Московскому. Благодаря этому ко времени Куликовской битвы, почти все русские князья признали главенство князя Дмитрия Иоанновича и выступили с ним одним войском. Отправляясь на битву , московский князь приезжал за благословением к Сергию и тот предрек ему победу. Вот как тесно переплетается далекое прошлое , настоящее и будущее. Потому что ,поздравляя сегодня военнослужащих ВМФ с Днем командира надводного, подводного и воздушного корабля, мы желаем им успехов во славу Российского Флота ! Ваш труд значим и велик !
. Это подтверждается информацией из источников, близких к Министерству обороны, что в рамках учения «Запад-2013» специальные подразделения выполняли задачи защиты компьютерных систем Вооруженных сил от возможных хакерских атак. В пользу данного вывода также служит недавно распространенная БелаПАН новость, что военное ведомство Беларуси ведет активные поиски кадров для работы в сфере информационных технологий.
«Военно-политическому обозрению» стало известно, что подобными специфическим функциями в белорусской армии (не только в качестве факультатива) уже наделены конкретные подразделения. То есть задача обеспечения информационной безопасности в Вооруженных силах подкреплена наличием соответствующих сил и средств. Более того, те же источники сообщают, что в ходе белорусско-российских маневров одним из этих подразделений была смоделирована ситуация осуществления масштабной кибератаки на информационные системы и ресурсы военного назначения, а другим – успешно отражены учебные воздействия.
Пикантность ситуации заключается также в том, что на заключительном этапе учения «Запад-2013» специалистам данных подразделений пришлось работать даже по-боевому – были предотвращены попытки проникновения в закрытые информационные сети Генштаба и Западного оперативного командования, а также внедрения специального программного обеспечения, в простонародье именуемого компьютерными вирусами.
В частности, представитель специального подразделения на условиях анонимности рассказал «Военно-политическому обозрению», что «злоумышленниками предпринимались действия по заражению ПЭВМ ряда должностных лиц через сервис электронной почты. Отмечены факты, когда на их электронные почтовые ящики приходили письма, содержащие в качестве вложений документы форматов Microsoft Word и Exel, а также Adobe PDF, с внедренными в них вредоносными программами. Причем на момент обнаружения вредоносные вложения не детектировались основными антивирусными продуктами. Тематика зараженных отправлений была разной, а в качестве отправителей, как правило, использовались аккаунты вымышленных личностей, созданные на различных почтовых серверах. Анализ вредоносных программ показал, что их функционал позволяет осуществлять поиск документов различных форматов на ПЭВМ и загрузку их на удаленный сервер в сети Интернет».
По словам собеседника, отмечалось также повышенное внимание со стороны злоумышленников в отношении информационных ресурсов Вооруженных Сил в сети Интернет – exercise.mil.by (сайта, посвященного непосредственно учению), mod.mil.by и mil.by (электронных ресурсов Министерства обороны) и vsr.mil.by (сайта «Белорусской военной газеты. Во славу Родины»). К примеру, были зафиксированы неоднократные попытки сканирования уязвимостей указанных ресурсов с целью осуществления несанкционированного доступа к ним. Оперативная группа военного ведомства в ходе учений в круглосуточном режиме работы осуществляла непрерывный мониторинг злонамеренной активности, по результатам работы непосредственно фактов несанкционированного доступа к сайтам выявлено не было. Пока.
По имеющейся информации, образцы вредоносных вложений и следы попыток проникновений в информационные ресурсы тщательно изучаются в Министерстве обороны и в других заинтересованных ведомствах. Предварительные результаты исследований указывают на принадлежность к кибернападениям государств, территориально расположенных в Западной и Восточной Европе и искусно маскировавшихся под анонимные хакерские организации, сервера которых находятся в отдельных странах Ближнего Востока и Азиатско-Тихоокеанского региона.
В сложившихся условиях резонно возникает вопрос: не поздно ли Министерство обороны Беларуси спохватилось с созданием собственных кибервойск? «Военно-политическое обозрение» внимательно следит за развитием ситуации.
.jpg)
