Служил в разведке. Н.Г.Вечеслов: три года выяснял стратегические планы и замыслы правительства ее Величества королевы Великобритании против Советского Союза в Лондоне.
В.В.Гриневич: Дима Романов на Балтике ловит мину (незадолго до окончания Высшего училища). Позднее он перегонял лодку из Горького во Владивосток.
Сабуров Евгений Григорьевич
Фото из архива В.В.Гриневича.
Саенко Борис Ильич
Саенко Борис Ильич окончил училище с серебряной медалью. В 1959–1963 гг. - командир группы АПЛ К-27, далее служба в г.Обнинске, в Учебном Центре, командир группы на К-142. Демобилизован в запас по состоянию здоровья в 1967 г. в звании капитан 3-го ранга. См.
Они служили и строили К-27. Первый ряд слева направо: Н.Т.Кринкин, Б.И.Саенко, Ю.Ф.Антонов, В.Г.Святов. Второй ряд: П.Д.Ершов, Ю.А.Востриков, В.Н.Головачев, В.И.Субота, Н.К.Сарычев, Н.Н.Гривин, Л.В.Хлебников,. Третий ряд: В.А.Терехин, В.Д.Калиновский, Н.И.Кононов, Г.Д.Серов, К.М.Слуквин, Н.А.Бурлаков. 28 ноября 1962 г.
Семенов Евгений Павлович
Фото из архива М.Д.Агронского.
Силантьев Юлий Алексеевич
Фото из архива М.Д.Агронского.
Симонов Николай Михайлович
Капитан 1 ранга, подводник, начальник школы в Кронштадте. На снимке (из архива В.В.Гриневича) слева направо: Симонов Николай Михайлович, Логвинов Михаил Михайлович, Агронский Марк Дмитриевич и Хромов Юрий Сергеевич.
Смирнов Дмитрий Семенович
Капитан 1 ранга, подводник, начальник штаба эскадры ПЛ, зам. командира учебного отряда подводного плавания им. С.М.Кирова в Ленинграде.
В.П.Зайцев. Воспоминания командира Б-81 пр.651. - Шестнадцатая дивизия подводных лодок Северного флота (Балтийского флота). Люди, корабли, события. СПб.: Специальный выпуск альманах «Тайфун», 2007 г.
"В 1972 г. я окончил минно-торпедный факультет ВВМУПП им. Ленинского комсомола, получил диплом военного инженера-электромеханика и был направлен в 35-ю ДиПЛ СФ на должность командира БЧ-3 К-156. Это была головная ПЛ пр.651: по своему оружию, радиотехническому вооружению, энергетической установке и корабельным системам, механизмам и устройствам она являлась современным кораблем, превосходящим по своим ТТЭ все существующие тогда ДЭПЛ и способным выполнять боевые задачи широкого диапазона. К моменту моего прибытия на К-156 происходила смена командиров. Капитан 1 ранга Иван Федорович Добрецов сдавал дела и обязанности, а капитан 1 ранга Дмитрий Семенович Смирнов принимал лодку. Это были опытные командиры ПЛ, имевшие большой опыт плавания и выполнения БС. Служба под командованием капитана 2 ранга Д.С.Смирнова многое мне дала, с него я брал пример настоящего офицера-подводника."
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Перед вами сборник воспоминаний офицеров-подводников непосредственных участников в событиях Карибского кризиса 1962 года. Они служили на подводных лодках 4-й эскадры: "Б-4","Б-36","Б-59" и "Б-130" и были сведены в 69-ю бригаду, вошедшую в состав вновь созданной 20-й эскадры для дальнейшего базирования в республике Куба. По плану переход планировался в спокойной обстановке в надводном положении совместно с плавбазой со средней скоростью 10 узлов. Но стремительное обострение международной обстановки поменяло все планы. Было решено перебазировать не эскадру, а только 69-ю бригаду подводных лодок, причём скрытно, со средней скоростью 5 узлов. Однако в спешке никто скорость 10 узлов в задании на переход не откорректировал, чем поставил подводные лодки в тяжелейшие условия. Дальнейшее развитие Карибского кризиса привело советское правительство к решению отказаться от базирования наших кораблей на Кубе. Подводным лодкам 69-й бригады поставили задачу нести боевую службу в назначенных позициях в непосредственной близости от побережья США, насыщенного военно-морскими базами и аэродромами с наличием самого большого в мире контингента противолодочных сил и средств при их концентрации в сравнительно ограниченном водном пространстве. Из четырех подводных лодок бригады три были обнаружены противолодочными силами США и вынуждены были всплыть для зарядки аккумуляторных батарей, после чего, успешно ушли из района поиска. Подводная лодка «Б-4», командир капитан 2 ранга Р.А.Кетов, не была обнаружена. Особенность воспоминаний, представленных в сборнике, в том, что они написаны командирами боевых частей, групп, начальниками служб в звании от лейтенанта до капитан-лейтенанта. Внимательный читатель заметит наличие отдельных расхождений в освещении некоторых фактов и событий. Считаю, что к этому нужно относиться снисходительно - таковы свойства человеческой памяти. Зато все воспоминания едины в одном - они свидетельствуют о мужестве, выдержке и патриотизме всего личного состава подводных лодок, проявленных в экстремальных условиях. Такие качества наших людей не могут не вызвать восхищение и уважение к ратному труду наших подводников.
С уважением, Чернавин Лев Давидович. Контр-адмирал, командир 4-й эскадры подводных лодок Северного флота с 1974 по 1979 гг. В период Карибского кризиса командир ПЛ С-98, а с 1964 по 1966 гг. командовал ПЛБ-130.
Содержание
В.Н.Копанев (Мурманск, Россия), В.Г.Макуров (Петрозаводск, Россия). Северный флот и Карибский кризис 1962 года. В.П.Заблоцкий. Большая охота в Саргассовом море или советские подводные лодки против US Navy. Справка об участии подводных лодок «Б-4», «Б-36», «Б-59», «Б-130» 69-й бригады подводных лодок Северного флота в операции «Анадырь» в октябре-декабре 1962 года. Агафонов Виталий Наумович, командир 69-й бригады подводных лодок Северного флота капитан 1-го ранга в отставке. Интервью, Москва, 2001 год. Архипов Василий Александрович, начальник штаба 69-й бригады подводных лодок Северного флота, вице-адмирал в отставке. Выступление на конференции 14 октября 1997 года. Сенин Владимир Прохорович, флагманский специалист РТС 69-й бригады подводных лодок, контр-адмирал в отставке. Воспоминания о походе на «Б-130». Кетов Рюрик Александрович, командир подводной лодки «Б-4»,капитан 1-го ранга в отставке. Воспоминания о походе подводной лодке «Б-4» в период Карибского кризиса. Шеховец Евгений Николаевич, командир торпедной группы минно-торпедной боевой части подводной лодки «Б-4»,капитан 1-го ранга в отставке. Воспоминания об операции «Кама». Дубивко Алексей Федосеевич, командир подводной лодки «Б-36», капитан 1-го ранга в отставке. Из воспоминаний об участии корабля в операции «Кама». Андреев Анатолий Петрович, помощник командира подводной лодки «Б-36», .капитан 1-го ранга в отставке. Воспоминания об операции «Кама» и событиях, определивших участие «Б-36» в операции «Кама». Наумов Владлен Васильевич, командир штурманской боевой части подводной лодки «Б-36», контр-адмирал в отставке. Воспоминания об участии корабля в операции «Кама». Мухтаров Аслан Азизович, командир минно-торпедной боевой части подводной лодки «Б-36», капитан 1-го ранга в отставке. Воспоминания об участии в Карибском кризисе. Буйневич Виктор Иванович, начальник медицинской службы подводной лодки «Б-36», подполковник медицинской службы в отставке. Воспоминания об особенностях санитарно-гигиенической обстановке на подводных лодках 641-го проекта и их влиянии на деятельность экипажа «Б-36» в походе в период Карибского кризиса. Кобяков Герман Александрович, командир моторной группы электромеханической боевой части подводной лодки «Б-36», капитан 2-го ранга в отставке. Воспоминания об участии корабля в Карибском кризисе. Аникин Радомир Серафимович, командир группы ОСНАЗ подводной лодки «Б-36», капитан 1-го ранга в отставке. Записки об участии корабля в Карибском кризисе. Мухтарова Алла Сергеевна, жена командира БЧ-3 подводной лодки «Б-36». Из воспоминаний о Карибском кризисе. Леоненко Анатолий Владимирович, командир минно-торпедной боевой части подводной лодки «Б-59», капитан 1-го ранга в отставке. Воспоминания о походе на Кубу. Михайлов Виктор Алексеевич, командир рулевой группы штурманской боевой части подводной лодки «Б-59», капитан 1-го ранга в отставке. Воспоминания о походе на Кубу. Орлов Вадим Павлович, командир группы ОСНАЗ подводной лодки «Б-59», капитан 2-го ранга в отставке. Из воспоминаний об участии в Карибском кризисе. Шумков Николай Александрович, командир подводной лодки «Б-130», капитан 1-го ранга в отставке. Из воспоминаний о походе корабля в Кубинский кризис. Чепрасов Альберт Григорьевич, начальник РТС, командир БЧ-4 подводной лодки «Б-130» капитан 1-го ранга в отставке. Воспоминания об участии корабля в Карибском кризисе.
Северный флот и Карибский кризис 1962 года. В.Н.Копанев (Мурманск, Россия), В.Г.Макуров (Петрозаводск, Россия). - Первый этап
Под термином «холодная война» в международных отношениях принято понимать острое противостояние, конфронтацию двух сверхдержав в лице СССР и США и поддерживающих их военно-политических блоков (Организация Варшавского Договора и Северо-Атлантический блок НАТО), могущее доходить до балансирования на грани войны (горячей), но не переходящие эту грань. Подобная ситуация сложилась между бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции после Великой Отечественной войны. За весь период холодной войны были периоды обострений и потеплений в советско-американских отношениях, но никогда еще мир не находился на грани новой мировой войны, которая могла поставить под угрозу существование всего человечества, как в октябре 1962 г. Никогда еще две сверхдержавы не были готовы применить самое мощное, ядерное оружие для достижения своих внешнеполитических целей и амбиций. Кризис, разразившийся между двумя странами осенью 1962 г., можно считать одной из кульминационных точек противостояния Советского Союза и Соединенных Штатов Америки в холодной войне. Это противостояние, вызванное размещением на Кубе советских ядерных ракет, поставило мир перед реальной угрозой применения ядерного оружия двумя сверхдержавами. Сами кубинцы называют этот период своей истории «октябрьским кризисом»; в Соединенных Штатах он более известен как «Кубинский ракетный кризис»; в советской историографии - как «Карибский кризис». В условиях холодной войны противостояние между СССР и США заключалось не только в прямом военном противостоянии, но и в расширении своих сфер влияния в мире. Советский Союз стремился поддерживать народно-освободительные движения в различных государствах мира, рассматривая их как один из элементе» борьбы с «империализмом». В случае победы революции эту страну стремились привлечь к социалистическому лагерю, там строились военные базы, вкладывались значительные ресурсы. Часто помощь СССР и других социалистических стран оказывалась безвозмездно, что привлекало к ним симпатии многих стран третьего мира - Африки и Латинской Америки.
Аналогичным способом действовали и Соединенные Штаты Америки, устраивая революции и перевороты в этих же регионах для насаждения в них своей «демократии» и прозападных режимов. США также имели своих союзников в лице ряда государств Западной Европы, Турции, некоторых азиатских и африканских стран. в частности Южно-Африканской Республики. Советский Союз в первое время после победы кубинской революции в 1959 г. не имел тесных отношений с этой страной, поскольку политическая ориентация новых лидеров Кубы, в частности Ф.Кастро, еще не была ясна. Но после того, как там начали национализировать американские предприятия, американцы прекратили поставлять на Кубу нефть, главный источник энергии, и закупать сахар, главный источник экспорта Кубы, это поставило под угрозу само существование кубинской экономики, а, стало быть, и существования нового режима на «острове Свободы». В своих воспоминаниях о Карибском кризисе, первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев пишет, что вскоре после восстановления дипломатических отношений летом 1960 г. Советскому Союзу, после соответствующего обращения за помощью, «пришлось срочно организовать доставку нефти на Кубу. По тем временам это была довольно трудная задача: у нас не имелось достаточного количества танкеров или других подходящих морских посудин, и нам пришлось срочно мобилизовывать из числа действующих в ущерб уже шедшим перевозкам, а также закупать и заказывать танкеры, чтобы обеспечить Кубу нефтепродуктами». Соединенные Штаты Америки предприняли попытку свергнуть «кастровский» режим, оказывая вооруженную поддержку кубинским контрреволюционерам, так называемым «контрас», «гусанос». Первой попыткой свержения новой кубинской власти с помощью США стала предпринятая в 1960 г. па побережье Кубы высадка вооруженного десанта. Вскоре после разгрома вооруженного вторжения «контрас» в заливе Плайя-Хирон 1 мая 1961 г. Фидель Кастро сделал официальное заявление о начале строительства социализма. Таким образом, Куба самостоятельно, без военного или политического давления со стороны СССР, выбрала социалистический путь развития. В этом Н.С.Хрущев видел большой смысл и считал защиту «свободного острова» очень важным делом для социалистического блока в целом.
«Потеря , которая первой из латиноамериканских стран, ограбленных США, встала на революционный путь, понизит у народов других стран волю к революционной борьбе. Наоборот, сохранение революционной Кубы, которая идет по пути строительства социализма, в случае успешного развития ее в этом направлении и повышения жизненного уровня кубинского парода до такой степени, чтобы он стал как бы прожектором, желанным маяком для всех обездоленных и ограбленных народов латиноамериканских стран, оказалось бы в интересах марксистско-ленинского учения. Это соответствовало стремлению народов СССР освободить мир от капиталистического рабства для перестройки общественной жизни на марксистско-ленинских, социалистических, коммунистических началах». В тех же воспоминаниях Н. С. Хрущев пишет: «Мы передали им танки, артиллерию, послали своих инструктором. Кроме того, отправили зенитные пушки и несколько самолетов-истребителей. В результате Куба довольно солидно вооружилась. Главным недостатком кубинской армии было отсутствие у нее должного боевого опыта. Танками они вообще не умели пользоваться. Из опыта партизанской борьбы им было знакомо лишь личное оружие: карабин, автомат, граната, пистолет... Кубе давали столько вооружения, сколько кубинцы могли освоить. Вопрос стоял тогда не о количестве или качестве оружия, а о наличии кадров, которые могли бы владеть современным оружием». В рамках оказания военной помощи Кубе в 1961 г. по решению командования Северного военного флота для отправки на остров были подготовлены 12 торпедных катеров. Старшим группы советских военных специалистов для отправки на «объект 303» - так значилась в секретных документах Куба - был назначен капитан Ю.Б.Морозов. Катера срочно обкатывались, погружались на теплоходы «Тбилиси». «Колхозник» и «Льгов», камуфлировались фанерой. Переход на Кубу занял 28 суток. Там офицеры-североморцы наладили боевую подготовку кубинцев. Командующий вооруженными силами Кубы Рауль Кастро Рус остался доволен торпедными стрельбами и объявил Ю.Б.Морозову благодарность. Советское руководство не сомневалось, что американцы не успокоятся и не откажутся от повторения агрессии против Кубы, но это станет повторением по другому варианту. Они учтут уроки поражения, и новая вооруженная акция будет организована большими силами и с лучшей военной подготовкой. Идея о размещении ракет на кубинской территории возникает у Н.С.Хрущева в апреле 1962 г., во время нахождения советской правительственной делегации, которую он возглавлял, в Болгарской Народной Республике. Там ему пояснили, что на другом берегу Черного моря, в Турции, размещена американская военная база с ядерными ракетами, способными в течение 10-15 минут достичь жизненно важных промышленных центров Советского Союза.
Впервые идеей о размещении ракет на Кубе поделился с А.И.Микояном в конце апреля, затем повторил ее в начале мая в беседе со вновь назначенным послом СССР на Кубе А.Алексеевым. Хрущев сказал ему следующее: «Ваше назначение связано с тем. что мы приняли решение разместить на Кубе ракеты с ядерными боеголовками. Только это может оградить Кубу от прямого американского вторжения...» 20 мая вопрос о размещении ядерного оружия на Кубе Н.С.Хрущев обсуждал с министром иностранных дел А.А.Громыко. А.И.Микояном и министром обороны Р.Я.Малиновским. На следующий день члены Президиума ЦК КПСС, входившие в Совет Обороны, хотя и не сразу, поддержали это предложение. Кстати, первым Н.С.Хрущева безоговорочно поддержал О.В.Куусинен, секретарь ЦК КПСС, депутат Верховного Совета СССР, последним согласился А.И.Микоян, зам. председателя Совета Министров СССР. Министерства обороны и иностранных дел получили задание организовать скрытное перемещение войск и военной техники по морю на Кубу. Разработанный к июню 1962 г. Генеральным штабом (ГШ) советских Вооруженных сил план создания Группы советских войск на Кубе (ГСВК) единогласно утверждается Президиумом ЦК КПСС. Этот план получил официальное название - операция «Анадырь». Размещение советских ракет на Кубе не могло противоречить международному праву. поскольку, являясь суверенными государствами, СССР и Куба имели право на заключение двухсторонних соглашений о военной помощи. Те же Соединенные Штаты, создавая свои военные базы с ядерным оружием вокруг СССР, ни у кого не спрашивали такого разрешения. Операция «Кама» - военно-морская составляющая часть операции «Анадырь», разработанной Генеральным штабом МО СССР по инициативе Н.С.Хрущева о размещении ракетного вооружения на Кубе. Обсудив данную идею с членами Политбюро и Совета Обороны, он поручил маршалу Р.Я.Малиновскому, министру обороны СССР, продумать осуществление предложенного варианта. Общий план развертывания советских Вооруженных Сил на Кубе был изложен в докладной записке министра обороны СССР Р.Я.Малиновского и начальника ГШ М.В.Захарова от 24 мая 1962 г. В частности, предполагалось создать оперативный флот с базированием в кубинских портах под командованием вице-адмирала Г.С.Абашвили. Основу этого соединения должны были составлять эскадра надводных кораблей в составе 2-х крейсеров, 2-х больших ракетных кораблей. 2-х эскадренных миноносцев и 20-й эскадры подводных лодок под командованием контр-адмирала Л.Ф.Рыбалко, в нее входили 18-я дивизия подводных лодок и 69-я бригада дизельных торпедных подводных лодок.
Практической разработкой плана руководил начальник Главного оперативного управления (ГОУ), заместитель начальника Генерального штаба ВС СССР, секретарь Совета Обороны генерал-полковник С.Иванов. В июне 1962 г. план был утвержден, в том числе и Президиумом ЦК КПСС. Па основании его создавалась группа советских войск на Кубе (ГСВК) в составе: штаб (133 чел.), ракетные войска стратегического назначения, сухопутные войска, части ПВО, ВВС, ВМФ и тылового обеспечения. Общая численность группировки обозначалась в 44-50 тыс. человек. Командующим группировки назначался генерал армии И.Плиев.
— А мы тоже пойдем когда-нибудь в дальнее плавание? — спросил Поприкашвили. — Обязательно пойдем. Фрол рассердился: — Не мешай, не мешай! Продолжайте, товарищ капитан второго ранга. — Продолжаю. В революцию артиллеристы избрали своего унтер-офицера председателем батарейного комитета. Когда белогвардейцы окружили Царицын, его послали на Волгу. Побывав в штабе флотилии, артиллерист вышел на берег. У причалов стояли пассажирские пароходы, буксиры, нефтеналивные шхуны. Военных кораблей не было. Он спросил у моряка, крест-накрест перетянутого пулеметными лентами, где найти корабль, на который его назначили. «А вот он», — показал моряк. «Но ведь это буксир!» «А ты что, настоящий корабль захотел? Мы с тобой не на Балтике». Иван горько вздохнул. Что он, артиллерист, привыкший к морским орудиям, будет делать на буксире, на котором стояли две сухопутные пушки?.. Но буксир, прикрыв стальными листами свои борта, выступил в поход... И сухопутные пушки в опытных руках моряка стали действовать не хуже морских орудий.
Комендор отличился и был назначен на Балтику, на большой корабль. Теперь ему доверили орудийную башню и роту моряков. Так юнга поднимался со ступеньки на ступеньку военно-морской службы. Пришел день, когда партия поручила Ивану принять командование большим кораблем. — Большим кораблем? — удивился Фрол. — Да, одним из лучших кораблей Балтики. И вот тут начинается самое интересное... Фрол подался вперед. — Однажды к командиру линкора постучался связист. Он рассказал о неполадках в механизмах. «Может, дадите совет, товарищ командир?» А командир почувствовал, что ничем не может помочь: он знал меньше связиста, а... командир корабля отвечает за штурманов, артиллеристов, связистов. Он обязан исправить любую ошибку. Значит, он должен хорошо разбираться и в артиллерийском деле, и в штурманском, и в механизмах... Он не спал всю ночь. Он вспомнил, что отец всегда говорил: «Учись, всю жизнь учись! Необразованный человек — это полчеловека». «Имею ли я право командовать кораблем? — думал он. — Мне еще так много надо учиться!» На подъеме флага командир стоял с твердым решением: идти снова учиться... — Отказался командовать? — Да. И пошел в штурманский класс. — Вот здорово! Кораблем командовал — и вдруг в класс! — Нужно было иметь мужество снова решать на доске задачи, изучать звездный глобус, — продолжал Горич. — Ведь штурман должен быть астрономом. Перепутать звезды он не имеет права — в море они указывают путь кораблю. Штурман всегда точно знает, где находится корабль. Он не расстается ни с компасом, ни с секстаном. По ночам он стоит на мостике и вглядывается в темноту. Мелькнул луч маяка — штурман знает, что за маяк вдали. А днем штурман имеет дело с солнцем, с берегами, которые должен знать как свои пять пальцев... Штурманы составляли карты, и по этим картам смело шли в незнакомые моря корабли. И молодой командир изучал астрономию, математику, навигацию, географию и историю. Штурман должен уметь чертить, рисовать. Изучал он и иностранные языки. Когда окончил штурманский класс, его назначили на корабль, уходивший в дальнее плавание. Иван видел Плимут, Неаполь, Аден, Коломбо, Сингапур. Ночью он стоял на вахте, всматривался в темноту, различал огни маяков, кораблей, парусных судов. За один только переход молодой моряк увидел целый мир, множество городов, стран, людей...
В числе окончивших Кронштадтскую школу юнг адмирал, Герой Советского Союза Иван Степанович Юмашев.
Так, шаг за шагом он поднимался со ступеньки на ступеньку. Вот он командует быстроходным эсминцем. Ему доверили крейсер. Он командует соединением крейсеров. А потом он, уже адмирал, командует Черноморским, а после — Тихоокеанским флотом... Вот видите, каким упорным и долголетним трудом достигается высшее положение на флоте. Но достигнуть его может и юнга, и тем более нахимовец!.. Юнга, о котором я вам рассказал, — не один в нашем флоте. Много юнг, матросов, рядовых комсомольцев стали у нас адмиралами и капитанами первого ранга, всеми уважаемыми на флоте. Перед вами — широкое и огромное будущее, нахимовцы! В этот вечер все обсуждали судьбу юнги, ставшего командующим флотом. — Ты смотри! — сказал Фрол, когда мы улеглись на койки. — А не пошел бы учиться — еще неизвестно, что бы из него вышло. Эго понимать надо...
* * *
Однажды вечером Фрол спросил: — Кит, у тебя есть бумага? — Зачем тебе? — Прошу — значит, надо. Я достал из тумбочки тетрадь: — Возьми всю, мне не жалко. — Тебе делать нечего? — Я уроки уже приготовил. А что? — Пойдем в класс, подиктуй мне. Только ты не задавайся! — А почему я должен задаваться?
Фрол испытующе посмотрел мне в глаза и неопределенно гмыкнул. Потом достал из тумбочки своего , и мы пошли в класс. На парте лежало чье-то письмо. — Гляди-ка, — сказал Фрол, — ведь это Авдеенко пишет. Подписано: «Олег». Ай, гусь! — Не нужно читать чужие письма, — сказал я. — Это нечестно. — А ты послушай-ка лучше, что он пишет, — не обращая внимания на мои слова, продолжал Фрол. — Ай, штучка! С трудом разбирая почерк Авдеенко, Фрол прочел: — «Здравствуй, мама! Если ты получила мое письмо, то прошу дать такой ответ, какой я прошу». Ага, изволь дать ответ, какой просит! — фыркнул Фрол. — «Ведь ты не хочешь, чтобы я был моряком...» Не хочет, слышишь, Кит! «...и сама говорила, что лучше быть артистом. Разве ты не говорила, что хочешь сидеть в первом ряду и смотреть на своего знаменитого сына?» Ты погляди, какая знаменитость! — Фрол с чувством свистнул — «Мама, прошу тебя, возьми меня ты отсюда, если отец не хочет понять мою просьбу. Здесь заставляют без конца учиться, никуда не пускают, мне тут плохо. Мама, если хоть капельку любишь, то забери меня домой...» Как раз в эту минуту Авдеенко вбежал в класс: — Отдай письмо! — А разве оно твое? — спросил Фрол. — Мы думали — не твое. Ты что же, знаменитость, будешь в балете танцевать? — Фрол вытянул вперед руки и прекомично изобразил готовящуюся упорхнуть . — Или «тру-ля-ля, тру-ля-ля»? — пропел он фальцетом.
— Отдай! — взвыл Авдеенко. — Ну-ну, не вздумай реветь! Держи свою писульку. — Фрол с презрением протянул письмо. — Артист! Авдеенко схватил листок, смял его и разревелся, плюхнувшись на заднюю парту. Мне не нравилось, что Фрол прочел чужое письмо, но еще больше не нравилось слезливое послание. Я уважал артистов и любил театр. Но разве для того, чтобы быть артистом, не нужно учиться? Подумаешь — «заставляют без конца учиться»! Ведь и на артиста надо учиться не год и не два! — Ну, ладно, — сказал Фрол, взглянув на всхлипывающего Авдеенко. — Проревется и перестанет. Диктуй! Он протянул мне книжку, раскрыл тетрадь и обмакнул в чернила перо. — Ну, что же ты? — Что тебе диктовать? — Что хочешь. — Пиши, — сказал я, раскрывая книгу: — «Жара тропического дня начинала спадать. Солнце медленно катилось к горизонту...» — Постой, ты не самым полным. Я стал читать медленнее. Но Фрол все же не поспевал, буквы разбегались по бумаге, как мыши, а кляксы догоняли их, словно большие черные кошки. — «Подгоняемый нежным пассатом, нес свою парусину и бесшумно скользил по Атлантическому океану...»
— А ты не можешь каждое слово отдельно, да пояснее, по буквам? Я стал читать так медленно и так громко, что даже глухой разобрал бы каждую букву и написал бы без всяких ошибок: — «Пусто кругом: ни паруса, ни дыма на горизонте...» — «Гаризонте» или «горизонте»? — переспросил Фрол. — Го-ри-зон-те. — А я думал — «гаризонт». Давай дальше! — «Куда ни взглянешь — все та же безбрежная водяная равнина, слегка волнующаяся и рокочущая каким-то таинственным гулом, окаймленная со всех сторон прозрачной синевой безоблачного купола...» Я увлекся и, позабыв о том, что Фрол просил выделять каждое слово, продолжал читать залпом: — «Воздух мягок и прозрачен; от океана несет здоровым морским запахом. Пусто кругом. Изредка разве блеснет под лучами солнца яркой чешуйкой, словно золотом, перепрыгивающая летучая рыбка, высоко в воздухе прореет белый альбатрос, торопливо пронесется над водой маленькая макрель, спешащая к далекому африканскому берегу, раздастся шум водяной струи, выпускаемой китом, и опять ни одного живого существа вокруг...» — Вот здорово! — прервал меня Фрол. Он больше уже не писал. Да и мог ли он поспеть за мной, несшимся по строчкам «Морских рассказов» Станюковича со скоростью торпедного катера! — Как это там? «Несет здоровым морским запахом... Воздух мягок и прозрачен». А ведь я это чувствую, Кит. Бывало выйдем на катере ранним утром. «Фрол, — скажет усыновитель, — ты чувствуешь, какая ?» — «А как же ее не чувствовать, товарищ старший лейтенант?» И тяну носом воздух.
А ветер вокруг нас так и рвет, так и рвет! Винты гудят, пена позади так и клубится... Эх, Кит, до чего это здорово! А ты знаешь, мои-то, наверное, не сидят на месте, все, поди, в море да в море... к крымским берегам... Кит! (Тут я заметил, что Авдеенко, сидящий на задней парте, больше не всхлипывает, а, навострив уши и широко раскрыв глаза, слушает Фрола.) — А? — Если писать с ошибками, выгонят из училища? — Выгонят. — Правду говоришь? А ну-ка погляди, что у меня получилось. — У тебя, Фрол, ничего разобрать невозможно. — Да ты слепой, что ли? — «Воздук мягок и прозрачен»... Зачем ты пишешь «воздух» через «к»? — Разве? Ну-ка дай мне сюда, переправлю. Он переправил «к» на «х», посадил огромную кляксу, рассердился и, вырвав из тетради листок, смял его и бросил под парту. — Диктуй все сначала. Только помедленнее. Понимаешь? Я не хочу, чтобы меня выгоняли! — стукнул он кулаком по парте. — Пусть Авдеенко выгоняют! Авдеенко, словно угорь, выскользнул из класса. В опаловом колпаке вспыхнул свет, старшина Протасов не раз заглядывал в класс, а я все диктовал «Человека за бортом». Фрол, пыхтя, злясь и ломая перья, по нескольку раз переспрашивал каждое слово и сам не раз повторял его, прежде чем написать на бумаге. Хотя он и наделал ошибок, но меньше, чем в первый раз. — Поставь мне отметку, — предложил Фрол, когда я подчеркнул все ошибки. — Что ты, Фрол! Как я могу тебе ставить ?
— А ты поставь, тебе говорят! Я поставил ему три с плюсом вместо трех с минусом, которые ему причитались. Фрол был счастлив и не скрывал своего счастья: подышал на листок с диктантом, чтобы он поскорее просох, аккуратно сложил его и спрятал в карман. Прозвучал отбой, и мы отправились в кубрик, где я, торопливо раздевшись и сложив по всем правилам одежду, ткнулся носом в подушку и заснул, как убитый, без всяких снов.
* * *
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Уважаемые ветераны Черноморского училища! Дорогие преподаватели, выпускники и родственники! Все, кто трудился, служил и учился в славной кузнице флотских кадров!
